– Может тогда на машине?
– Здесь аэропорт, а не транспортная компания. Но могу вам посоветовать обратиться в доки, к рыбакам. Они организовывают караваны, в том числе и до Ньюфаундленда.
– Большое вам спасибо!
– Пожалуйста. Но сейчас уже поздно. Конторы закрыты до завтра.
Полю ничего не оставалось как вернуться домой. Одна ночь ничего не решала, но он был свидетелем того как всего за несколько секунд мир изменился, а тут целая ночь.
Рано утром он уже был в доках. Рыболовецких контор, как и контор по скупке улова, на портовых улицахсуществовало великое множество. Поль счёл резонным обратиться в первую попавшуюся ему компанию, и дождавшись первого же менеджера, открывающего дверь, зашёл следом.
– Добрый день, – поприветствовал он спину мужчины, который только пришёл на работу и ещё не успел раздеться.
– Добрый день. Чем могу служить?
– Мне необходимо, любым способом, как можно быстрее попасть в Стивенвилл, – Поль уточнил: – это на острове Ньюфаундленд.
– Молодой человек, – хмыкнул работник, – можно не уточнять. Мы здесь не чаек кормим.
– Забавно, – тихо проговорил Поль, – никто не кормит чаек в этом городе.
– Не расслышал. Что вы сказали?
– Я про чаек. Прошу прощения. Обидно стало за них.
Мужчина рассмеялся. – Здесь у нас это расхожее выражение: «Мы здесь делом заняты, а не чаек кормим». – Одновременно он уже водил пальцем по карте, висевшей на стене. – До Стивенвилла мы вас подбросить не сможем, но вот… – он на секунду задумался, – до Сент-Антони, пожалуй, вы с нами доедете. Ну а там дорога по западному побережью приведёт вас в Стивенвилл.
– Постойте! – Поль смотрел на календарь, висящий на стене рядом с картой. – Какой год?!
– Что вас так удивило, молодой человек? Вы не знаете который сейчас год? Или что?
– Нннет, – протянул Поль. – Нет. Всё нормально, – Он постарался скрыть потрясение от увиденного. – Я… мне показалось. Всё хорошо.
Было ли это хорошо, или плохо? Да и какое это имело сейчас значение? Пять с лишним лет. Пять лет! В одно мгновение! Дома, слушая радио, Поль услышал дату, но в новостях не уточняют год, и предположить, что время прыгнуло на пять лет он никак не мог. Но что это меняло?
Он вернулся к разговору с менеджером. – Так мы едем на машине?
– Что вы! Нет конечно! Какая машина? Толщина снега местами достигает более метра. Ни какая машина не проедет, застрянет сразу, – менеджер обернулся к Полю и ткнул пальцем на фотографию, в рамке висевшую на стене. На фотографии были запечатлены аэросани снятые, как понял Поль, в движении. За их огромными лопастями клубился снежный вихрь. – Поедем на аэросанях. Безотказно. Лёгкие, устойчивые, пройдут по любому снегу, да и тонкий лёд им не страшен.
– Есть опасность, что мы можем провалиться под лёд? – Поля насторожили слова про тонкий лёд.
– Вероятность такая есть всегда. Но, молодой человек, я вас уверяю – не этой зимой. Лёд нынче хороший. Сами видите зима какая. И да. Чуть не забыл, – спохватился менеджер. – На остановках какие будут, по одному не выходить из кабины саней. Если по нужде, ноги размять, ещё что, неважно – выходите вы и один с ружьём. Обязательное правило. Медведи белые активизировались. Не раз замечены были в этих широтах. Шастают по льду моря, в посёлки заходят, людей пугают, собак, кошек дерут. А всё почему? – Кому был задан вопрос, Поль сразу не понял. – Потому, что лёд толстый, снега много. Прокорма нет медведям. Весьма опасные хищники. А теперь вот ещё и волки. Охотникам уже отстрел на них дали. На волков, – уточнил менеджер. – Вы всё поняли, молодой человек?
– Да. Конечно. Я всё понял.
– Вот и отлично. Выезжаем через сутки. Сборы здесь. В шесть утра быть на месте. Ждать никого не будем.
Следующий день тянулся унылым ожиданием. Поль не находил себе места. На чердаке нашёл лопату. Почистил дорожку от крыльца до калитки.Наколол дров. Сложил их на крыльце, под крышей, у двери в дом. Попытался сходить на берег, но всюду, чуть ступишь в сторону от дороги, снег выше колен. Вернулся в дом. Растопил печь. Попив горячего чая вытряхнул всё из рюкзака и сложил снова, убедившись, что не забыл ничего, что может пригодиться в столь долгой дороге. Но, порывшись в шкафу, нашёл пару толстых шерстяных носков и положил их в рюкзак. Проверил и деньги. Денег достаточно. Не зная, чем ещё себя занять лёг на кровать и заснул до глубокого вечера. Зато всю ночь мерил шагами комнату.
Ранним утром Поль, с рюкзаком за плечами, вышел из дома и направился в сторону порта. Всего, вместе с ним, собралось десять человек. Четыре водителя и шесть пассажиров. Проверив, все ли на месте, молча проследовали к причалам, возле одного из которых стояли четверо аэросаней. Те уже, как понял парень, были гружёными. Все разделились на группы, в двое аэросаней по два человека: водитель и пассажир, в двое других по трое, и без промедления загрузилась в кабины. Поль оказался единственным пассажиром. Ждали сигнала двигаться.
Разглядеть сани снаружи у Поля не было возможности. На причале было темно. Но, сев на заднее место, удалось рассмотреть устройство кабины изнутри как только в салоне включился свет. Загорелась огоньками приборная доска. Завёлся и заурчал двигатель, расположенный где-то позади, за кабиной. Сама она представляла собой заострённую капсулу. Два сиденья, водительское и широкое пассажирское за ним, на котором могли свободно сидеть два человека. Справа и слева, у водительского кресла располагались двери. К приборной панели крепилось вертикально ружьё, а на самой панели, в углублении лежали две коробки с патронами. За задним сиденьем, выше, на стене имелась аптечка и ящик с аварийным запасом питания, на случай непредвиденных обстоятельств. За головой Поля, батареей, вертикально стояли шесть ракетниц. Присутствовал и огнетушитель, а под сиденьем стоял большой инструментальный ящик. В другом, без крышки, металлическом коробе лежало несколько пар снегоступов, крюки, наверное, ледовые, как предположил Поль, и мотки верёвок, какие используют альпинисты. Под потолком, вдоль кабины, висело два багра. Всё это успокаивало. Чувствовалась основательность людей, отправляющихся в столь не простой путь.
