К нему подошёл Сэм и вручил ключ:
– Умница, занимай позицию, – сказал командирским голосом мужчина в костюме.
Сэм дошёл до конца комнаты и встал возле второго рядового. Упёршись спиной о дверь, скорее всего, служившая запасным выходом, он ждал новых приказов. Над его головой висели электронные часы, показывающие 21.40, красным электронным циферблатом. Ещё один элемент комнаты приковал внимание, непонятная мне возвышенность, достигавшая трёх метров, целиком закрытая тканью. Лишь два троса, уходящие в потолок, доступны моему взору. А под самым потолком, ровно над скрытым монументом, находилась большая вентиляционная вытяжка.
– Планшет, – с произнесением слова, мужчина с бабочкой поднял руку на уровень плеч и щелкнул несколько раз пальцами.
Сэм, увидев жест, толкнул рукой право стоящего рядового и показал на сигнал:
– Рэй, планшет, – чуть ли не шёпотом произнес Сэм, – давай быстрее!
Второй начал в спешке хлопать себя по форме. Нащупав планшет, он резким движением расстегнул китель и вытащил его из внутреннего, нагрудного кармана. Быстрым шагам подошёл к мужчине и вложил требуемую вещь в его руку. Он еле заметно кивнул и Рэй встал на прежнее место.
Беловолосы достал очки и надев их, начал пролистывать страницы. После нескольких листов он нашел, что нужно и не много прокашлявшись начал читать:
– Заключённый под номером: 132-412-06, по имени Джон Лонг, приговорен к пожизненному лишению свободы за насильственные действия по отношению к женщинам, – во время чтения досье, у мужчины появилась легкая улыбка, больше напоминающая усмешку, – по его личному чистосердечному признанию, он изнасиловал и убил семь женщин. После вынесения ему приговора, был назначен к нам в тюрьму для исполнения наказания. Начал Джон Лонг преступную деятельность в возрасте…. Жил он в штате Пра….
Он внезапно замолчал, стал щуриться и беглым взглядом прочитывать оставшееся досье, параллельно бубня себе, что-то под нос. Вглядываясь в написанное еще пару минут, он опустил руку с планшетом, посмотрел на меня разочарованным и уставшим взглядом, приложив палец к уху, и начал разговор:
– Это что за хрень, господа? Вы сколько меня можете пичкать автобиографией непонятных мне людей?! – его голос из спокойного перешел в грубый. – Вот скажите, кому это вообще может быть интересным?! Мне? Может быть ему? – показывая на меня, продолжал он. – Или может быть самому заключённому? К чему здесь столько воды? Кому вообще усралась информация про то, где он жил?
Беседе не вызывала у него восторг, а скорее раздражала: он нервно шлепал планшетом по бедру, в ходе разговора у него дергался глаз, а когда начинал говорить собеседник, он покусывал себе нижнюю губу. Наступила минутная пауза, и мужчина в красной бабочке продолжил настаивать на своём:
– А я вам говорю, это хрень! Вы зачем забиваете нам голову? Я эту бредятину терплю уже сколько? У вас там что, офис писателей-неудачников?! Всё с меня хватит, сегодня сделаю всё по-своему, – выслушав ещё несколько секунд своего оппонента, мужчина добавил, – да, именно сегодня всё должно быть идеально! Вы видите вообще, что у меня за гость?! И мне насрать, как там положено, сегодня мой день!
На этом разговор закончился, он тяжело вздохнул и посмотрел на меня:
– Никогда не получается так, как хочешь ты! Типичное начальство, – он пощупал карман брюк, попытался оттуда что-то достать, но сразу остановился. Поглядел на зеркала в стене, снова тяжело вздохнул и продолжил читать с планшета. – За 14 лет заключённый 132-412-06 расположил к себе множество людей, был порядочным, случаи побега, дебоша и вообще плохого поведения, не наблюдалось. В «Объективном» суде нашей тюрьмы был вынесен приговор, цитирую: «За отсутствие к заключенному внимания и заинтересованности со стороны, приговорить заключённого 132-412-06 к смертной казни через «Очищения».
Мужчина поднял руку, и в этот раз Рэй среагировал быстрее. Он подошел быстрым шагом, забрал у него планшет и положил к себе обратно в китель. Только заметил, правую сторону лица лакея украшал обширный шрам, явно, появившийся в результате серьёзного ожога.
– Спасибо, можешь возвращаться на место, – рядовой кивнул и вернулся на место возле стены, а его хозяин продолжил монолог, – ладно, закончили с формальностями. Майкл, вы извините меня, но по закону нашего штата так принято.
– Ничего страшного, не переживайте Мистер… – и тут понял, что не имею понятия как зовут этого человека, но он не растерялся и подхватил разговор:
– Ой, ещё раз прошу прощения, видите, с этим начальством, с его правилами, совсем забываешь про этикет, меня зовут Клиф Нейл, – он сделал ко мне пару шагов и протянул руку.
– Рад знакомству, Клиф Нейл, – мы обменялись рукопожатием.
– Майкл, к чему эти формальности, зови меня по имени, предлагаю перейти на дружеский стиль общения, – с легкой улыбкой предложил Клиф.
– Да, конечно, так будет даже проще, – понимая, что не совсем профессионально общаться со своими клиентами по имени, но раз предложил, не вежливо отказываться.
– Вот и чудно, дайте мне пару минут, и мы продолжим, – покинув меня, он отправился к рядовым и вступил с ними в разговор.
Появившееся время, потратил на анализ приговора, вынесенный заключённому. Освободившись от харизмы Нейла, окутавшая меня в момент его монолога, ко мне вернулся здравый рассудок, требующий ответов. И дождавшись возвращения, задал вопрос:
– Будь добр, можешь прояснить несколько моментов?
– Слушаю, Майкл, только давай быстрее, уже пора начинать презентацию, – с лёгкой улыбкой, сказал он.
– У меня вопрос по «Объективному» суду, что это значит? И почему человека казнят за отсутствие внимание со стороны, это как понимать? – улыбка Клифа превратилась в открытый смех.
– Насчёт «Объективного» суда, расскажу позже, времени у нас предостаточно, а вот про смертную казнь, таковы правила штата, – он добродушно посмеялся, похлопал меня по плечу и пошёл к возвышенности, скрывавшаяся за чёрной тканью, – пора начинать представление!
Нейл подошёл к ней и схватился за ткань:
– Ну что, Майкл Трэй, представляю вам моё изобретение – «Очиститель»! –быстрым движением руки он скинул её и бросил к моим ногам.
Моё внимание не сразу сконцентрировалось на машине, первым делом я посмотрел на часы, пробившие 22.00.
Глава 3
Надо ложиться спать, а у меня не получалось вымолвить хотя бы слово, о своей предстоящей командировке. Бросив мимолетный взгляд на часы, показывающие 22.00, решимость крепла, больше тянуть нельзя.
29 июня 1998 год, штат Праум
Мы с Розой лежали в спальне, и она полностью погружена в книгу, написанная Алексом Кроссом. Книга о психологии, не внушающая доверие. Мне, как человеку науки, с трудом верилось в то, что писали в ней. Для меня психология – это что-то несерьёзное, то, без чего можно обойтись, но жена считает иначе. Для неё, любую ссору можно решить несколькими абзацами данной макулатуры, но практика показывает совершенно другие результаты.
Уже полчаса смотрю в потолок под звуки шуршания листов. Последние полтора месяца наша совместная жизнь была накалена. Не прошло ни дня, чтобы я не извинялся за свой проступок. Но она отказывалась меня слушать. Все наши разговоры заканчивались истериками, обидами, слезами. И вот, когда маленький лучик света пробился через темную тучу скандалов, меня вызывают на презентацию.
Сообщили мне об этом три дня назад. Тюрьма в штате Блез купила несколько моих машин и мне, как лицу компании, нужно их представить. Практически все командировки связаны с презентацией того или иного орудия. Моя задача в ярких красках рассказать о своём творении: о там как оно функционирует, его достоинства, как нужно обслуживать машину. Да, звучит нелепо, «достоинства орудия для казни», но они, действительно, есть. Некоторые машины очень шумные, другим для работы необходимо подводить дополнительные трубы, для закачки и отсоса жидкостей. Ещё у нескольких моих машин особая конструкция, что после её использования, ближайшие три метра от орудия залиты кровью. Звучит ужасно, но моя работа такова, что из смерти человека, я делаю шоу.
