А затем, он спокойно встал, вышел из бара и отправился к себе на корабль. За ним никто не гнался, никто не стал его бить, как угрожал прежде, все пехотинцы вдруг задумались о чем-то своем, каждый внезапно осознал какой короткий век они живут, по сравнению с космолетчиками. Все вдруг поняли, что только что рассказывали о своих собственных страхах, они пугали бессмертного тем, чего сами боятся.

Когда космические корабли только появились и все осознали возможность перелетов, сразу же появился институт подготовки космонавтов, но дабы отличать их от обычных орбитальных космонавтов, все стали называть их не иначе, как космолетчиками. Именно в те далекие времена были выпущены почти все космолетчики, что до сих пор колесят по космосу. Первый десяток лет корабли космолетчиков стартовали каждый месяц, а то и чаще и большая часть из них бороздят галактику до сих пор.

Со временем стало понятно, что такое огромное количество кораблей попросту не нужно и институт начал работать в очень странном режиме, раз в десять лет в него поступала сотня человек, а заканчивало едва ли больше десяти. Таким образом, на одном курсе могли учиться люди совершенно разного возраста, для космолетчика возраст это совершенно не проблема. Если после выпуска космолетчик способен пролетать десять-пятнадцать лет, то по меркам вселенной это будет около тысячи лет. В среднем считалось, что именно столько выдержит среднестатистический космолетчик, прежде чем “дернуть стоп-кран”.

Карл закончил подготовку пять лет назад и когда мы познакомились, он был совершенно иного мнения о полетах. Само собой, наших пять лет, а не тех, что в общей вселенной. Он строил маршруты так, что мы прилетали на пару мнимых лет раньше. Один раз, нам удалось срезать целых пять лет из семи! Этот маршрут попал в историю и энциклопедии, как самый оптимальный маршрут. Карл очень гордился собой в том полете и еще на следующий полет.

Однако, после третьей посадки выяснилось, что его уникальный и оптимальный маршрут уже никто толком не помнит, вроде как было что-то такое когда-то очень давно. Лишь энциклопедии, суровые хранители подвигов и открытий прошлого, безмолвно несли эту информацию еще долгие годы.

– Юра, ты посиди, подумай, сходи домой, поболтай с друзьями, а завтра утром… – договорить Карл не успел.

– Я не могу выйти с космодрома, меня просто обратно не пустят. Вы даже не представляете, чего мне стоило сюда попасть, я готовился к этому много лет, поэтому или сейчас или уже никогда.

– Хмм… Ну полетели тогда. Жалеть не будешь, что не увиделся? – спросил я.

– Я когда уходил все объяснил и, надеюсь, меня поняли… В общем, мы можем лететь.

Мне показалось, что парень волнуется и нервничает просто из-за того, что не чувствует уверенности.

– Хорошо, раз все согласны, предлагаю переместиться в корабль и начинать готовиться к старту. Если корабль заправлен и груз на месте, то можем сразу отправляться, думаю тут у нас не будет проблем получить разрешение на взлет. – произнес Карл вставая.

Первым вышел Карл и отправился прямиком к лифту, за ним шел Юра и пытался делать вид, что каждый день ходит этим маршрутом, я же замыкал наш бравый отряд и сильно переживал, чтобы никто нас не заметил. Вечер плавно переходил в ночь, от чего и без того пустующее здание вымерло окончательно. Мы прошли все коридоры и уже перед самым выходом на летное поле встретили каких-то работников космодрома. Их было всего двое и, скорее всего, если бы мы шли, как и прежде, ничего не случилось бы. Но Юра вдруг остановился как вкопанный, а когда все обратили на него внимание, вновь быстро зашагал следом за Карлом.

– Парень, ты куда? – окликнул его один из работников и Юра рванул со всех ног. – Эй, парень, стой! – закричали ему вслед уже оба.

Карл, мимо которого пробежал Юра, сообразил первым и рванул следом, стараясь не столько догнать, сколько составить ему компанию. Когда я понял, что бегут все и мне стоит примкнуть к этому движению, вышло, что я оказался в самом конце.

– Парень, стой! – продолжали выкрикивать вслед ребята.

– Это не парень, это наш Лоцман. – выкрикнул я, чем вызвал ступор у бегущих и чуть было не налетел на них.

– Лоцман? – переспросил тот, что бежал первым. – А чего он тогда побежал?

– Не знаю, торопится, наверно? – произнес я первое, что пришло в голову.

– А вы, капитан? А навигатор не против? – усмехнулся другой работник.

– Неее, не против, это он первым бежит.

– Как я понимаю, он тоже очень торопится?

– Безусловно. – я немного мялся, не понимая, что, собственно, хотят эти ребята. – Пожалуй я тоже побегу, иначе они на корабль не попадут. – я слегка откланялся головой и зашагал следом, бежать, почему-то, расхотелось.

Корабль возвышался над космодромом, внешним видом напоминая исторические корабли, что разрывали воздух тоннами сгораемого топлива и разгоняя тучи на взлете рокотом двигателей. Судя по отсутствию кара и заправщика, все необходимые процедуры были окончены и можно было отправляться в путь.

Я достал планшет, дождался подключения к кораблю и проверив основные параметры безопасности отдал команду на разблокировку. Дверь отошла в сторону и трап с тихим шипением принялся опускаться на землю.

Внезапно со стороны здания раздался вой сирен, а затем вспыхнули прожектора. Они не стали рыскать по территории, а быстро навелись на наш корабль и стало понятно, что весь этот спектакль устроили по нашу душу.

– Юра, мне кажется, ты нам не все рассказал. – медленно протянул Карл. – Скажи честно, ты кого-то убил?

– Нет, а вы думаете это из-за меня?

– Для нас будет лучше, выяснить это позже. – сказал я и повернул планшет в сторону команды.

На экране было изображение с камеры внешнего наблюдения корабля, изображение было сильно увеличено, и картинка колыхалась под действием горячего воздуха, что поднимался от плит. На крыше виднелся человек с биноклем, который смотрел в нашу сторону и что-то кричал. Камера резко переместилась и не сразу стало понятно куда, а затем появились тяжелые двери грузового выхода, из которых выбежало несколько человек с оружием.

– Быстро в корабль! – успел выкрикнуть я и повторять не пришлось.

Корпус корабля легко выдержит пули и даже не заметит, главное было успеть задраить дверь. Карл, оказавшись на корабле, сразу же запустил процедуру подготовки к старту. Юра, как только поднялся, остановился посреди шлюза, отчего его пришлось буквально затолкать в корабль и закрыть дверь. Когда двери уже закрывались я услышал несколько выстрелов, но ни одна пуля не попала даже в корабль, не говоря уж о дверном проеме.

– Юра, займи место лоцмана, Карл, начинай расчет. – быстро отдал команды я и принялся изучать данные приборов.

Баки были заправлены, топлива было даже с запасом, температура за бортом, давление в баках, насосы и защитное покрытие – все было в норме. Я запустил подачу топлива и двигатели взвыли, поднимая корабль ввысь. Основные принципы полета остались прежними, но сильно изменилась эффективность двигателей и топлива.

С этого момента корабль двигался с постоянным ускорением и теперь его уже ничто не могло остановить. Юру вдавило в кресло перегрузкой, он был напуган и удивлен не меньше нашего. Я смотрел на него и понимал, что нам предстоит очень непростой разговор по поводу всего, что мы сегодня увидели.

Жизнь состоит не только из положительных моментов, и даже самые хорошие люди совершают иногда плохие поступки. Обычно за такие поступки потом бывает стыдно, а иногда не очень. Изредка случается ситуация, в которой человек не помнит или не знает о том, что он сделал. Чаще всего в этом виноват алкоголь, но даже в этом случае, обычно есть более трезвые свидетели, которые ярко и красочно расскажут, что именно произошло. Сейчас ситуация была совершенно иной, все понимали, что происходит что-то очень плохое, но никто не мог сказать почему.

На нашем корабле было несколько этажей, на первом жилом этаже размещался шлюз с трапом, по которому мы все дружно бежали, унося ноги. Там же находился лаз вниз, в грузовой отсек. На самом деле это был не первый, а примерно пятый этаж, учитывая сколько пространства находилось под ним. Второй этаж был основной рабочей зоной, тут находились пульты управления, а также небольшой барный стол в центре с несколькими стульями, заменяющий нам кают-компанию. Третий и последний, жилой этаж, занимали каюты, это был самый тесный этаж. По сути, от лестницы можно было развернувшись зайти в одну из четырех кают и это все, что позволяло сделать пространство. Места было настолько мало, что выйти из, хотя бы, двух кают и одновременно спуститься было невозможно. Дальше лестница уходила вверх, там располагался технический отсек, но делать в нем было совершенно нечего, поскольку починить корабль в космосе представлялось практически неосуществимой задачей.