– Мне нравится вид, который открывается с рабочего места Сильвии.

Мелани, продолжая печатать, отвечает:

– Ты что, хочешь ее подсидеть?

– Если не случится ничего катастрофического, она, по ее словам, сможет со спокойной душой выйти на пенсию.

Полагаю, она хочет уйти на пенсию до того, как дела примут действительно серьезный оборот.

Девелоперская корпорация Прескотта (ДКП) купила «Провиденс» восемнадцать месяцев назад. Корпорация славится тем, что перепрофилирует свои приобретения, придавая им более гламурный вид. Станет ли «Провиденс» центром здоровья? Бутик-отелем? Сценической площадкой для телевизионного реалити-шоу? Время шло, но ничего не происходило. Ни тебе визитов, ни звонков, ни бульдозеров. Но в итоге мы получили приказ на фирменном бланке ДКП: внести во все договоры аренды изменения с указанием нового срока ее окончания, а именно 31 декабря следующего года.

– Чудненько, – заявила мне миссис Уиттакер (та самая, с легендарными тремя бойфрендами), когда я занесла ей документ с изменением срока аренды. – Милочка, к тому времени я уже отойду в мир иной. У тебя есть авторучка?

Отношение постояльцев варьировалось от жизнерадостно-наплевательского до настороженного, замешанного на теории заговоров, которая подпитывалась слухами. Члены семьи одолели офис истерическими звонками с вопросами, на которые у нас по-прежнему не было ответов. Не исключено, что к следующему Рождеству нам тоже придется паковать вещи.

Мы не оставляем попыток объяснить ДКП, что они сделали идеальное вложение, путем регулярной отправки финансовых отчетов и интересных вырезок из газет о нашем вкладе в местное сообщество. Однако корпоративный папочка слишком занят, чтобы заметить наши табели успеваемости с отличными оценками и безупречные концертные номера. Мы забытые первые ученики. Хотя меня пока все устраивает.

Мелани поворачивает голову:

– Ой, я слышу скутер! Чур, не я! Тебе идти.

– Помощь резидентам входит в твои обязанности. На самом деле это твоя первейшая обязанность.

– Они такие дряхлые, что у них даже кожа прозрачная. А я этого не переношу.

Мелани встает и с телефоном в руке направляется в туалет.

Я выхожу на улицу обслужить клиента, если можно так выразиться, прямо в транспортном средстве. И слышу пронзительный визгливый голос:

– За те деньги, что мы здесь платим, они могли бы что-нибудь сделать с золотистыми черепахами.

Мне навстречу с горки на всех парах несутся сестры Парлони. Лидирует Рената, старшая сестра. Ей недавно стукнуло девяносто один. Я бросила в ее почтовый ящик поздравительную открытку, и открытка, порванная на мелкие кусочки, вернулась ко мне. Все нормально: я предвидела, что Рената именно так и сделает.

– Осторожнее, это вымирающий вид, – отвечает Агата (Агги).

Агги моложе Ренаты, ей восемьдесят девять, и она совершенно права. Золотистые черепахи действительно вымирающий вид, причем они реально везде. В «Провиденсе» самая большая концентрация золотистых черепах на планете. Сестры виляют вокруг светодиодных светильников, разбросанных вдоль дорожки, и у меня сердце уходит в пятки.

– Если кто и является здесь вымирающим видом, так это я! – кричит ей в ответ Рената. – Из них нужно сделать гребни для волос.

Поравнявшись со мной, сестры жмут на тормоза. Из портативного радиоприемника Агги орет Бритни Спирс.

В свое время Рената была редактором журнала мод. Этот дьявол носит вещи никому не известных брендов. На YouTube можно найти кадры съемок с модного показа 1991 года, где Рената назвала Карла Лагерфельда Берни из фильма «Уик-энд у Берни» прямо в лицо. А он припечатал ее по-французски неприличным словом, однако Рената сочла это своим триумфом. У него даже не нашлось креативного ответа.

Журнала «В тренде или нет» давно не существует, но Рената полностью не отошла от дел. Я постоянно вижу на ней логотипы различных брендов.

Ее сестра Агги Парлони – моя икона стиля. Серый костюм, белая блузка, черные лоферы. Коротко стриженные седые волосы. Агги умная, подтянутая, здравомыслящая. Мы с ней прекрасно ладим. Агги по натуре довольно спокойная, хотя и производит много шума из-за своего радиоприемника. Местная радиостанция устроила конкурс: тот, кто назовет песню, которая прозвучит два раза в течение дня, получит 10 000 долларов. Агги не нужны деньги или случайные призы. Вся штука в этом «а что, если» между началом игры и получением приза, на которое подсела Агги.

– Ну как, вам улыбнулась удача? – громко спрашиваю я.

Агги немного уменьшает звук и протягивает мне несколько конвертов. Конверты, с уже наклеенными марками, готовы к отправке с дневной почтой. В письмах, наверное, заметки на двадцать пять или меньше слов. Соберите десять купонов. Назовите эту яхту, чтобы получить шанс выиграть.

– Мне действительно кое-что привалило, – небрежно говорит Агги, вроде как заранее ожидая подначку.

– Она выиграла фрисби, – хмыкает Рената. – Попросим соседей его побросать. Сломаем парочку бедер.

У меня перед глазами тут же материализуется сей мысленный образ.

– Я еще чем-нибудь могу быть вам полезна?

То, что они не тащат на буксире своего помощника, – очень плохой знак.

Рената улыбается и становится воплощением зла.

– Нам нужен новый.

Я точно знаю, что она имеет в виду.

– А что случилось с Филиппом?

Она пропускает мой вопрос мимо ушей, сдвигает на нос солнечные очки – так невозмутимо, как мне и не снилось, – и устремляет взгляд на пустое кресло Мелани:

– А где твоя хорошенькая азиатская прислуга? Или это не политкорректно? Вдохновившись ею, я заказала миленький черный парик.

– Вы определенно не можете ее так называть. – Я выразительно смотрю Ренате прямо в глаза. – Что касается парика, Мелани будет весьма польщена. В данный момент она проверяет в туалете свои социальные сети.

Хмыканье Ренаты действует на мое кровообращение, словно наркотик. В «Провиденсе» это равнозначно тому, чтобы рассмешить самую популярную девочку в школе.

– Ох уж эта современная молодежь! Как всегда, в туалете, где им и место. Жаль, что у меня нет Instagram.

– А что тебе мешает его завести? – Агги – тайный провокатор.

Спасибо большое. Теперь мне придется делать фото Ренаты в жанре стритстайл на фоне кирпичной стены.

Рената прищуривается, словно я обложка журнала, которая категорически не в тренде.

– Юная леди, ты сегодня выглядишь ужасно старообразной. А где тот защитный козырек, что я подарила тебе на Рождество? – рокочет Рената, распугивая птиц, и после смены звуковой дорожки поворачивается к сестре. – Агги, тебе нужны ПЕЧЕНОЧНЫЕ ПЯТНА. «Посмотри на мои пятнистые СТАРЫЕ РУКИ». Сегодня утром они ставили именно эту песню. Давай звони им. Быстро.

Агги заглядывает в записную книжку:

– В девять ноль девять передавали «Билли Джин». А это «Триллер». Расскажи ей, что ты сделала с Филиппом.

Рената выглядит триумфатором.

– Я в шутку дала ему свои трусики и попросила погладить. Кто знал, что такая простая просьба станет последней каплей?

– Он просто взял свои ключи и ушел, – устало говорит Агги. – Два с половиной дня. Филипп продержался дольше других.

Некоторые люди для развлечения едут на сафари. Рената Парлони охоте на диких зверей предпочитает весьма специфический вид игры. Она перезаряжает свое оружие, заявляя:

– Давненько у нас не было мальчика-гота. Мне нужен тот, кто постоянно думает о смерти.

Я собираюсь с духом:

– Мы ведь договорились. Даем разумное объявление. Сейчас принесу.

Я уже представляю, как буду докладывать Сильвии, что раз и навсегда урегулировала вопрос с сестрами Парлони.

Когда я возвращаюсь с нужной папкой, Рената говорит мне:

– Прочти старое объявление. Хочу понять, что тебя не устраивает.

– «Открыта вакансия. Две дряхлые старухи, проживающие в поселке для престарелых „Провиденс“, ищут помощника мужского пола для периодической эксплуатации и беззлобных издевательств».