Обменяли в магазине нам на тульский самовар.
Платья дочки растащили-мода, вишь, на них пошла!
(Видно, раньше крепко шили - в ентом, знать, и все дела!)
И теперя, чтоб кому-то что-то мы достать смогли,
Надо сбагрить за валюту твои царские рубли.
- Цыц, старик, допек до почки! Все на старый коленкор!
Мне до фени твои дочки-об Россее разговор.
Ведь в масштабе ежли мыслить, да статистику учесть,
Ты должен во всяком смысле мягко спать и сладко есть...
Вот послушай, на примере объясню тебе наш спор,
Ежли ты башкой доселе так своей и не допер.
Я имею две машины: "кадиллак" и "мерседес",
Два дворца, сарай паршивый (что в мои владенья влез).
Ты ж всю жизнь в сарае прожил и не нажил ни шиша.
Приплюсуем, подытожим - и мы оба в барышах.
По статистике, смекаю, нам выходит: по дворцу,
По машине и сараю (в смысле - каждому лшу)!..
Дед гляделками захлопал и башкою завертел:
- Сколько в жизни каши слопал, ан не смыслю ентих дел!
Чтоб сарай - да с "кадиллаком", иль дворец - да с батраком,
Или чтобы сказка - с таком -без Иванов-дураков!
что ж, давай прервем беседу, притомился вроде я,
Да и баснями к обеду, чай, не кормят соловья?
По-россейски гость покеда приглашается за стол:
- Так пожалуйте отведать наш крестьянский разносол!
тут почуял царь: желудок не на шутку подвело.
Нога в руки, и за дедом пошагал через село.
На крестьянское подворье завалились всей гурьбой,
Крикнул дел: - Эгей, Прасковья?! Накорми народ честной!
Вмиг из дома и сарая, с сеновала и гумна,
Ребятня, как птичья стая, заметалась по углам.
И на стол дубовой плашки, что под яблоней стоял
Заскакали ложки, чашки, словно черт их всех загнал.
У царя в глазах двоится, и в ушах - сплошной набат:
- Это что ж за молодица наплодила сей детсад?
Их же тут - как зайцев в клетке!-Дед ему и объяснил:
- Енто две моих невестки постарались в меру сил.
Счас же стало, как под вечер - нет бы книжку почитать,
Тут как тут - система "Веер" загоняет всех в кровать.
Сыновья придут с работы, телевизор клац - ан шиш!
Лезут спать - и все заботы: что ни год - опять малыш!
Царь спросил: - В таком пределе туговато, чай, с едой?
- Ну, у нас любой при деле: и старик, и молодой.
Есть хозяйство - есть и мясо, и в борще, и на столах...
- Да, а в огороде припасов - хрен да луковый салат?
- Знаешь, царь, давай не будем? Хочешь, дам тебе совет?
Ты, во-первых, сельским людям обеспечь эквивалент!
Ведь на складах и в подсобках загнивает ширпотреб:
От стиралок до кроссовок. Пусть сменяют нам на хлеб!
Холодильник - на картошку, телевизор - на курей,
Будут яйца не по тыще, а всего по сто рублей.
И еще совет не лишний: пусть бы каждый депутат
Посадил хотя б по вишне - вот бы вырос сад-гигант!
И еще... -Довольно, хватит! Стой, старик, притормози,
Кто куда чего потратит - без тебя сообразим?
Погоди чуток, невежа, ты и так наплел всего
На четыре добрых съезда ч пять сессий сверх того.
Говоришь: "Картошка, яйца, сад вишневый, ширпотреб"?
Что ж, пошли обсудим, братцы, собирайтесь сей момент.
Нам ведь некогда с тобою тары-бары разводить
Отправляемся в покои - думать, спорить и рядить.
А тебе, старик, заданье. Коль не выполнишь приказ,
С головой прощайсъ заране... Ну так слушай, вот наказ:
Посчитай моих придворных, да за каждого, смотри,
Посади один-два дуба. За меня посадишь три,
Чтоб легко дубы сажались, казначею скажем так:
- Выдай там ему записку: на вино и на табак.
Дед вскипел: - А где ж записку отоварить, е-мое?
Сдвинул царь корону низко: - Энто дело - не мое!
Ходят гуси, щиплют травку. Двор пустой, как в шторм
причал,
Долго дед сидел на лавке. Долго думал. И молчал...
Из кармана выгреб крошки, плюнул зло - по мере сил,
И в записке "козью ножку" он с "Моршанской" закрутил...
- Не хило! - Вовчик задумчиво помахал в воздухе рукой. - Ну прям как на картинке - наша родемая
Россия. Давай за это и тяпнем по сто грамм?!
- По сто грамм можно! - согласился Олег. "Уговорили" они бутылку. После чего улеглись спать: Светлов - поневоле, с "перегрузом", а Грунский - про запас, на будущую ночь. Но сначала наступил вечер. А с ним черти принесли Аро. Чем-то он был встревожен: лазил по складу, обнюхивал все
углы и закоулки. Олег забеспокоился: летела коту под хвост задуманная операция. Наконец он не выдержал:
- Тебя что, в праздник такой дома никто не ждет? Или на стороне? Маячишь тут перед глазами, как... кобылий хвост перед телегой!
- Ну, ты! - окрысился враз кладовщик. - Не забывай, кто тебя кормит! Отпустили - иди, трахай свою Нинку. Тем более, я для тебя ее распечатал еще три года назад! - ухмыльнулся он похабно.
- Брешешь, гад! - рванулся к нему Олег. - Да какая девушка ляжет под тебя добровольно?
- Еще как легла! - захохотал Аро. - Ей одежда шикарная нужна была позарез, а вместо мани - мани
- дыра в кармане... Вот и сменяла свою целку на купленные мной шмотки!
- Смотри, как бы не вышли тебе боком эти самые шмотки! - на полном серьезе предупредил его
Олег. - Бабы - они мстительные, сто лет обиду помнят.
- А-а-а, брось! - небрежно отмахнулся кладовщик. - Она мне теперь по гроб благодарна должна
быть - я ей вместо себя такую замену нашел! - оценивающе оглядел он Олега.
- Тьфу, кунем твою рожу! - плюнул тот и ушел в казарму - дочитывать книгу. Однако на душе было
неспокойно.
Ровно в двадцать один час под воротами раздался требовательный сигнал автомобиля. Он, как
ужаленный, подхватился с кровати и, выскочив на улицу, огляделся. Аро нигде не было видно.
- Ушел домой, зараза! - облегченно вздохнул Олег. Забежал в дежурку и надавил кнопку. Огромный
лист металла плавно поехал в сторону, и на территорию склада, ревя моторами, ворвались три армейских "Урала". Из кабины первого выскочила Нина.
- Закрывай ворота! - приказала она Олегу. Он задвинул лист на место.
Грузовики, с крытыми тентом бортами, уверенно двинулись к третьему, самому дальнему пакгаузу, и
стали в ряд перед его входом. Из-под брезента в кузове стали выгружаться молчаливые люди в пятнистом камуфляже. И вдруг из огромных металлических дверей склада выскочил Аро, на ходу пытаясь задернуть молнию брюк. Из-за его спины испуганно выглядывало женское лицо.
