Времени на раздумье не было ― закричав так, что самому стало страшно, двумя руками всадил меч в мелькнувший зазор между пластинами, потрясённо наблюдая за взметнувшимся вверх хвостом монстра… Он стремительно пронёсся надо мной, попутно «подстригая» ветви кустарника. Только выучка военных лет, а может, и обычное везение в который раз позволили безрассудному Капитану

сохранить голову на плечах, бросив тело на землю за мгновение до этого впечатляющего события…

Взгляд переместился на обломок меча в руке, и почему-то именно это, а не приближающаяся уродливая морда, меня особенно расстроило. Клинок, с которым я не расставался долгие годы, был сродни верному боевому товарищу, а эта тварь посмела… Да чтоб тебя, зараза!

Кинжал удобно лёг в руку, а в голове пролаял прокуренный бас вечно недовольного Сержанта:

― Не трусь, новичок, тут главное успокоиться и поймать глазами цель. Поверь в себя и бросай, представь, что твой кулак летит навстречу врагу, и тогда всё получится…

Я так и сделал, и неважно, что для этого страшилища удар моего кинжала был сродни укусу комара в стальную задницу памятника отцу-основателю города. Главное ― знать, куда целиться, тем более что не только дикари умеют смазывать оружие ядом…

Тварь оказалась напротив меня быстрее, чем вспомнились наставления сурового Сержанта, мир его праху, и, поскольку финал нашего «свидания» был очевиден, плевать я хотел, насколько сильно у неё воняло из пасти ― главное, чтобы мерзкие маленькие глаза оставались широко открытыми. А мой кинжал найдёт цель…

Сделав бросок, перекатился в сторону, пересчитав рёбрами все торчащие из земли корни и бугры, и на удивление резво домчался до густого кустарника, где и занял позицию наблюдателя… Скажу вам, то ещё было представление: в первое мгновение тварь замерла и вдруг, ожесточённо тряся головой, заголосила не хуже старой маркитантки, у которой украли сбережения на чёрный день.

От этого сумасшедшего визга голова поплыла ― пришлось заткнуть уши, чтобы сохранить остатки и так ещё не полностью восстановившегося слуха. Показалось, что на лесной поляне резвится внезапно налетевший ураган, засыпая меня листьями, обломками веток и россыпью неизвестно откуда взявшихся камней. Этот «неправильный» дождь добавил новых синяков моей и так настрадавшейся спине. Оставалось только вжаться в землю, вцепившись руками в колючие стебли кустарника, и молиться о спасении тому, в кого особенно никогда и не верил…

Последнее, что я услышал, были треск поваленного дерева и звуки падения чего-то очень тяжёлого, сопровождавшиеся нечеловеческими стонами и дрожью земли. Голова взорвалась болью, а свет сменился тьмой…

Новое видение своей глупостью затмило все предыдущие: Сержант сидел на бревне посреди леса и нянчил годовалого ребёнка, сюсюкая и подбрасывая его в воздух. Младенец орал не переставая, указывая пухлой ручкой в сторону лежащей на боку твари, и мне почудилось, что он кричал что-то вроде:

― Отдай! Отдай!

А Сержант, пытаясь успокоить ребёнка, повторял с надрывом в голосе:

― Он ― мёртв, эта гадина его убила…

И тут, к своему ужасу, я понял, что у младенца моё взрослое лицо… Оно ухмыльнулось, пропев голосом Газа:

― Чтоб т-е-б-я, Бин, тащи в-о-д-у.…

Открыв рот в немом крике, я чуть не захлебнулся от хлынувшего откуда-то сверху дождя. Глаза, наконец, увидели… нет, не свет ― перепуганные лица склонившихся надо мной друзей и новичков, освещаемые одиноким факелом в руке Лекса, охнувшего:

― Слава богу, кажется, очнулся… И хватить причитать, Газ, не видишь, что ли ― жив твой Командир, вон какие чудные рожи корчит…

Выплюнув воду под смех Шона и ухмылки Алхимика, я перевёл взгляд на обрадованных помощников:

― Жив, чтоб вас, но кое-кто здесь рано веселится. Командир воскрес, чтобы рассчитаться со злодеями, пытавшимися его утопить… ― моё суровое лицо смутило вмиг приунывших ребят, и пришлось сменить гнев на милость:

― Да шучу я, дурачки… Что случилось, где самая крупная бестия из тех, на кого мне доводилось охотиться? Я уж думал, она успела вами закусить… Значит, побрезговала, или вы сами пустили её на жаркое?

Шон демонстративно зажал нос:

― Рыба моя, даже если бы пообещали мешок золота, я не стал бы есть эту вонючку. Хотя вру ― за пару мешков, пожалуй, попробовал бы…

Лекс фыркнул, а повеселевшие Бин и Газ наперебой стали рассказывать, как туго всем пришлось в сражении с «этой страшной мордой», которую не брали ни оружие, ни магический огонь Капитана Таможни.

Я поднял бровь:

― Надо же! А как же тогда вы справились? ― глаза не отрывались от поверженной туши, развалившейся среди поваленных ею деревьев.

Шон присел рядом со мной на корточки, протягивая кинжал:

― Как всегда скромничаешь, герой? Теперь у Чанси будет повод придумать новую историю о твоих подвигах. Бери, бери свою игрушку, не бойся, я вытер лезвие… Не грусти, Капитан… Вернёмся в город, подберу тебе новый меч, лучше прежнего. А в чём дело, что это вдруг все приуныли?

Я печально вздохнул:

― Дорн позвал Толстяка «в гости», сейчас бедняге не до историй…

Шон зло выругался и, достав меч, начал бесцельно тыкать им в лапу монстра. Лекс как-то рассказывал, что у Капитана Таможни «особый» зуб на Начальника Тайной Канцелярии ― дело было тёмное, и никто не знал, что они между собой не поделили. И тут вдруг Бин подал голос:

― Раз уж с чудищем покончено, может, проверим следы монаха, если, конечно, зверюга их не затоптала… Смотрите-ка, ночь прошла, и такая красная заря в небе, бабушка говорила ― быть буре…

Все как один повернулись в сторону алой полосы рассвета, и Лекс тихо произнёс:

― Не знаю, как на счёт бури, но желудок крутит… Вернёмся к костру, хоть горячей воды попьём, а потом решим, что делать дальше.

Тут только все почувствовали, насколько устали, и без возражений последовали за Алхимиком. На наше счастье, вода в котелке не успела остыть, и мы не только утолили жажду ― с тяжёлым вздохом достав из походного мешка хлеб и пару яблок, Шон разделил их на всех…

Быстро проглотив маленький завтрак и с жадностью посматривая на ломоть в руке неспешно жующего Газа, Бин недовольно потягивал воду из кружки. Усмехнувшись, Верзила толкнул его в бок:

― Что, не нравится? Неужели кислое пиво в «Загулявшем зайце» тебе больше по вкусу? Давай, следопыт, рассказывай, что вы нашли…

Молодой стражник оживился:

― Кровь, господин Капитан, её там много… Но сейчас она нам не понадобится ― тварюга оставила за собой целую просеку, мы легко найдём место, где всё случилось.

Нахмурившись, Шон бросил на меня вопросительный взгляд, видимо, не оставив надежду переубедить упрямца. Но я опустил голову, вороша угли, и он промолчал. Через несколько минут маленький отряд двинулся в путь, осторожно раздвигая высокую траву. Непонятно откуда взявшийся утренний туман тревожил душу, заставляя уставших людей напрягать зрение, пристально вглядываясь в темнеющие силуэты деревьев и кустов и вздрагивать от малейшего шороха…

Верзила шёл впереди, я замыкал процессию, мысленно ругая себя за дурацкое нежелание прислушаться к словам друга…

― Нет, я не должен так о нём думать ― какой он мне друг, предатель, связанный с Орденом, и если только найду доказательство, что именно он виноват в гибели полка…

Возможно, дело было в усталости, но я слишком медленно среагировал на раздавшееся справа странный щелчок и едва успел схватиться за кинжал, как липкая паутина скрутила меня по рукам и ногам, рывком затянув во мрак, и так же неожиданно выбросив в царство яркого света…

Даже через плотно сомкнутые веки глаза болели и слезились, пряный, влажный аромат благоухающих цветов и трав окутал меня плотным коконом, раздражая нос и горло, не давая нормально дышать. Оглушительные птичьи трели в жарком воздухе смешивались с волнующим воображение рыком хищников и уже знакомыми трубными воплями таинственной недавно убитой твари.

― Где я, что за очередное безумное видение преследует тебя, Капитан? Когда же, наконец, противоядие Чена сработает до конца, избавив от этих кошмаров наяву…