— Эррор… Спасибо, — тихо шепчу ему, всматриваясь в спокойные черты его черепа, а он чуть щурится, сжимая ладони, уложенные на каменистом полу, в кулаки и расжимая вновь.
— Не за что, Амбри, — впервые зовёт меня по имени, — иначе кто будет снабжать меня фруктами? — добавляет привычное ехидство, от которого становится уютно, и я улыбаюсь в ответ.
— Тебе так они нравятся, Эррор? — сонно спрашиваю, чувствуя, что монстр более настроен на разговор, чем обычно.
— Вкус у них, бесспорно хорош, но я их ем не ради наслаждения, — отвечает он, подплывая чуть ближе и привычно опираясь о край котлована.
— А для чего тогда? Что ты вообще ешь обычно? — с интересом приподнимаю голову на локте, выцепляя в полутьме раннего утра свет его хвоста и глаз.
— Не твое дело, человек, — рычит вдруг он, отводя взгляд и ныряя в воду.
Ну вот… Кажется он на что-то обиделся. Разочарованно переворачиваюсь на спину, смотря в просвет отверстия в потолке пещеры, где гаснет ночное небо, уступая место солнечным лучам, упиравшимся в дневной полумесяц Луны, что уже на пути к полнолунию. Видно несколько ярких точек звёзд, что ещё не успели потухнуть в подступающем утре. Одолевают смутные догадки, мысли и сомнения, что не отпускали меня ни на миг в этом месте, что я пока не могу называть домом…
Почему все сложилось именно так? Словно странное совпадение или стечение обстоятельств… Кроме того, на разум безумно давило одиночество. Незаметно для себя я ждала каждый миг встречи с хозяином этого обиталища как спасительного глотка пресной влаги в свой первый день здесь… Словно он остался единственной связующей нитью с реальностью на этом сюрреалистичном острове, где растут загадочные кактусы-лианы… Здесь все было загадочным: от скал, угольно черных и блестящих алмазными искрами на солнце, до растений, словно сошедших со страниц фантастического романа. Будто я попала на другую планету, откуда нет возврата.
Не дождавшись монстра, но почувствовав себя значительно лучше, встаю и решаю отправиться на поиски пресловутой реки, чтобы искупаться, а заодно набрать Эррору так необходимые ему фрукты. И даже не важно, зачем он ест их на самом деле. Раз надо, значит я должна помочь… У него, судя по всему, так же как и у меня, никого не было, и, возможно, это приносило ему не меньшую боль, чем мне. Нога отдавалась слабым дискомфортом, но идти можно было вполне сносно, едва заметно прихрамывая. Наученная горьким опытом, на местную фауну я больше охотиться не стану, оставив эту прерогативу своей вредной сирене…
С каких пор он так быстро успел стать моим?
Вопрос остаётся без ответа, и я уверенно шагаю из пещеры в рассветные джунгли, поющие самым разным переливом диковинных голосов. Громких и тихих, мелодичных и не очень… Действительно необычно и даже красиво, особенно, когда жёлтое солнце начинает подсвечивать верхушки особенно высоких обелисков горных пород. Я надолго останавливаюсь по дороге через удивительный лес, наслаждаясь первозданной природой. Вслушиваясь в переливы океанических волн берега неподалёку. Любуясь замеченными изредка цветными птицами, что мелькали в густых малахитовых кронах над головой… Это место начинало меня очаровывать своей удивительной атмосферой… Ничто не цепляло взгляд привычностью, а потому хотелось смотреть, наблюдать, видеть, чувствовать, слышать и дышать этим местом больше.
Так я понимала, что всё ещё жива и хочу жить дальше…
Потихоньку хромаю вглубь острова, иногда переводя дух и отмечая, где росли деревья питайи. Помимо шелеста синего моря слуха мягко коснулось журчание, привлекая внимание. Кажется, Эррор не наврал, и здесь действительно есть небольшая река. Спешу на звук, проламывая руками податливые ветки и лианы, цепляющиеся за плечи, стремясь к долгожданному источнику, и, когда выхожу к нему, замираю, поражения красотой этого райского уголка.
Разлив небольшой речки, падающей со скалистого утеса метров в десять высотой… Водопад… Глубокий омут под ним, выбитый временем этой влагой, отражая голубое небо и вспениваясь у основания с приятным звоном неспешного течения.
— Черт возьми, — шепчу пораженно, подходя к воде.
Она такая прозрачная, что видно всю ее кристаллическую глубину до последнего донного камушка. В нетерпении вздыхаю и снимаю липнущую к коже одежду, что насквозь пропитана солью и пылью, намереваясь ополоснуть и ее позже. Сажусь на краю и опускаю в воду ноги, чувствуя, что она чуть теплая, прогретая островом и солнцем до основания, и я с удовольствием соскальзываю в этот чудесный котлован. Водоем приятно охлаждает кожу и немного ноющую ногу, обтекая обнаженное тело нежными потоками пресной кристалльности. Я даже глотаю ее, буквально напиваясь этой свежестью в процессе купания, и переворачиваюсь на спину, раскинув в стороны руки и ощущая тягучее наслаждение каждой клеточкой немного истощенного трудностями тела. Рядом гудит водопад, забивая белым шумом приятный пересвист каких-то птиц неподалеку. Над головой проплывает небольшое облако с размытыми чертами, словно кто-то небрежно мазнул гуашью по куполу, оставив светлое пятно на его сапфировой синеве. Невольно вспоминается Эррор и изгиб его мягкого хвоста… Его руки, что коснулись моих ребер в мимолетном жесте и… его кости, цвета жженого граната, переходящие в пещерный обсидиан черепа, с зияющими в нем алыми провалами глазниц с колючим взглядом, полным тайны.
И мысли вдруг пошли в совершенно иное русло, возвращаясь к тактильным ощущениям чужого прикосновения… Представляя скольжение немного шершавого и мощного хвоста на бедрах и талии… И его руки, исследующие мягкость человеческой кожи.
Что за мысли?
Недовольно фыркаю, сбрасывая с себя странное и слишком откровенное наваждение, опуская ноги вниз и занимая вертикальное положение в водном оазисе. Хочу уже вернуться обратно, как вдруг что-то невесомо касается ступни, и я вздрагиваю… Кто знает, что может быть в этом месте? Если в пещере живёт монстр-сирена, то и здесь может обитать кто-то похожий… Если не хуже… Пытаюсь посмотреть вниз, но не вижу ничего, кроме неясного темного силуэта, и это пугает панически. Устремляюсь к берегу, но за ногу что-то хватает, и я начинаю истошно кричать, едва не захлебываясь водой, хаотично взмахивая руками, пуская по алмазной глади воды тысячи ярких брызг.
Это существо, поднимается ближе, обхватывая за обнаженную талию и выныривая рядом…
Это был Эррор…
— Мать твою, ты что творишь?! — почти ору на него, в ужасе хватаясь за его плечи, не желая тонуть в этом прекрасном месте, до смерти перепуганная внезапным появлением владельца пещеры.
— Чего разоралась, сумасшедшая? Я говорил тебе не уходить из пещеры, — сердито шипит он, но руки не убирает, придерживая рядом и плавно покачивая массивной синевой угревого хвоста под нами.
— Я хотела найти реку и помыться… — внезапно понимая, что совершенно голая, замолкаю и резко отпускаю его, едва снова не уходя под воду, но монстр вдруг цепко жмёт к себе, странно скалясь на мое замешательство, словно… Улыбается или смеётся, а у самого на щеках видны медовые звёздочки, которых раньше я не видела…
Он что, смущён? И что вообще происходит, если мы так близко… Плаваем в этом озере у водопада… Почти прижимаясь друг к другу животами… И отчего вдруг в душе так тепло?
Черт…
Комментарий к Часть 3
⁄(⁄ ⁄•⁄-⁄•⁄ ⁄)⁄ Черт, словила бабочек в животе, ащщ.
Всем неспящим доброй ночи
ლ(^o^ლ)
========== Часть 4 ==========
С того странного купания минуло много дней, наполненных палящим южным солнцем, а я все никак не могла успокоиться. Меня преследовали навязчивые, тягучие мысли об этом монстре, зациклившиеся на нем, перебив все здравые размышления о выживании и делах насущных, о будущем, в конце концов… И его долгие, пристальные взгляды из воды, а так же сопровождение меня в реке, стоило мне появиться там снова, ситуацию ничуть не улучшали… Даже наоборот. На все попытки узнать детали его иногда странного поведения, когда он откуда ни возьмись снабжал меня мясом или подробности о его своеобразной фруктовой диете результатов, впрочем, так же не дали: после них Эррор просто исчезал в водах пещеры или нырял под водопад, громко шлепнув по бирюзовой глади хвостом, если мы были там. Но я не я, если не докопаюсь до истины, а потому часто донимала его расспросами, уже не реагируя на сердитое шипение или сверкающие злобой глаза, держа безопасную дистанцию, будучи на берегу. В воде я по понятным причинам не спрашивала о чем-то таком, что могло бы его рассердить или спровоцировать, просто наслаждаясь чужой компанией и обстановкой. В конце концов, плавать, как оказалось, мне очень даже нравилось, а потому жаркие дни я теперь проводила не только лишь в мрачноватой пещере, подолгу плескаясь в мягких водах неторопливой, дикой реки.
