Он наконец присмотрел себе новое жилище. Дом был расположен на

Кемпден-хилл. Ему страшно хотелось выслушать мнение Клер, и в прошлое воскресенье она потратила целый вечер на осмотр резиденции своего патрона.

- На редкость удачно, Динни, - рассказывала она. - Фасад выходит на юг, есть гараж, конюшня на два стойла, хороший сад, службы, центральное отопление, - словом, все что надо. Он собирается переехать в конце мая. Крыша - старая, черепичная; поэтому я посоветовала ему выкрасить ставни в светло-серый цвет. Дом в самом деле очень удобный и просторный.

- Послушать тебя, так он просто сказочный. Надеюсь, теперь ты будешь ездить на службу туда, а не в Темпл?

- Да. Дорнфорд решил перебраться не то в Пемпкорт, не то в Брик Билдингс, - не помню точно. Знаешь, Динни, я просто удивляюсь; как это его не объявили моим соответчиком. Я вижусь с ним гораздо чаще, чем с Тони.

Больше о "деле" речь не заходила. Оно, вероятно, должно было слушаться одним из первых, сразу после неопротестованных исков, и в Конда форде царило затишье перед бурей.

К этой теме вернулись лишь в воскресенье, после завтрака, когда Дорнфорд спросил:

- Вы будете в суде на слушании дела вашей сестры, Динни?

- Я должна быть.

- Боюсь, что вы придете в ярость. Обвинение поддерживает Брок, а он, если захочет, доймет кого угодно, особенно когда сталкивался с явным запирательством, как в данном случае. Потому его и выбрали. Клер придется крепко взять себя в руки.

Динни вспомнила, как "очень молодой" Роджер говорил ей, что предпочел бы видеть на месте Клер ее.

- Надеюсь, вы ей это внушите?

- Я предварительно выслушаю ее показания и устрою репетицию перекрестного допроса. Но угадать, как Броу повернет дело, - невозможно.

- А вы сами придете на суд?

- Если смогу. Но шансов мало, - вероятно, буду занят.

- Долго протянется разбирательство?

- Боюсь, что несколько дней.

Динни вздохнула.

- Бедный отец! А у Клер надежный защитник?

- Да. Инстон. Но ему сильно помешает ее нежелание рассказать о том, что произошло на Цейлоне.

- Вы же знаете, решение Клер окончательно. Она об этом не скажет.

- Разделяю ее чувства, но боюсь, что это все погубит.

- И пускай, - возразила Динни. - Я хочу, чтобы она стала свободной. А больше всего мне жаль Тони Крума.

- Почему?

- Он - единственный из трех, который любит.

- Понятно, - отозвался Дорнфорд и умолк. Динни стало жаль его.

- Вы не прочь прогуляться?

- С восторгом!

- Мы пойдем лесом, и я покажу вам место, где Черрел убил вепря и завоевал наследницу де Канфоров, как гласит наш геральдический герб. А у вас в Шропшире тоже есть фамильные легенды?

- Конечно, есть, но ведь поместье ушло от нас. Его продали после смерти моего отца: нас было шестеро, а денег - ни пенса.

- Ох, как это ужасно, когда семья лишается своих корней! - вздохнула Динни.

Дорнфорд улыбнулся:

- "Живой осел лучше мертвого льва".

Они шли через рощу, и он описывал ей свой новый дом, ловко выспрашивая девушку о ее вкусах.

Наконец они выбрались на осевшую дорогу, которая вела к холму, заросшему боярышником.

- Вот это место. Здесь тогда, наверно, был дремучий лес. В детстве мы устраивали тут пикники.

Дорнфорд глубоко втянул в себя воздух.

- Настоящий английский пейзаж - ничто не бросается в глаза и все бесконечно прекрасно.

- Чарующий вид!

- Верно сказано.

Он расстелил свой дождевик на склоне холма:

- Садитесь и покурим.

Динни села:

- Вы сами тоже садитесь рядом, - земля еще сырая.

Он сидел подле нее, обхватив руками колени и тихо попыхивая трубкой, а девушка думала: "Если не считать дяди Эдриена, впервые вижу такого сдержанного и деликатного человека".

- Было бы совсем замечательно, если бы еще выскочил вепрь, - сказал Дорнфорд.

- "Член парламента убивает вепря у подножья Чилтернских холмов", поддразнила его Динни, но воздержалась прибавить: "И завоевывает сердце дамы".

- Как ветер клонит дрок! Еще три недели, и все здесь зазеленеет.

Сейчас самое лучшее время года. Впрочем, нет, - бабье лето, наверно, еще лучше. А вам какая пора по душе, Динни?

- Когда все цветет.

- Гм... И еще жатва. Бескрайние хлеба, должно быть, - великолепное зрелище.

- Они как раз поспели, когда разразилась война. За два дня до ее начала мы устроили здесь пикник и смотрели, как всходит луна. Как вы думаете, мистер Дорнфорд, многие ли из тех, кто воевал, действительно сражались за Англию?

- Практически - все. Кто за тот или иной уголок страны, кто просто за улицы, автобусы и запах жареной рыбы. Я лично дрался за Шрусбери и Оксфорд. Кстати, меня зовут Юстейс.

- Запомню. А теперь, пожалуй, пойдем, а то опоздаем к чаю.

Всю дорогу домой их разговор сводился к певчим птицам и названиям растений.

- Благодарю за прогулку, - сказал Дорнфорд.

- Я тоже прошлась с удовольствием.

Эта прогулка как-то очень успокоительно подействовала на Динни.

Выходит, с ним можно говорить и не касаясь любовной темы.

В понедельник на пасху ветер дул с юго-запада. Дорнфорд целый час мирно репетировал с Клер ее роль на суде, а затем, невзирая на дождь, отправился с ней кататься верхом. Динни потратила утро, подготовляя дом к весенней уборке и чистке мебели на то время, когда семья будет в городе. Ее родители собирались остановиться на Маунт-стрит, она сама с Клер - у Флер. После завтрака она совершила с генералом обход нового свинарника, постройка которого затягивалась, так как местный подрядчик не торопил своих рабочих, стремясь занять их здесь как можно дольше. Только после чая Динни осталась наедине с Дорнфордом.

- Ну, - объявил он, - думаю, что ваша сестра справится, если, конечно, сумеет сохранить самообладание.

- Клер бывает подчас очень резкой.

- Плохо. Адвокаты не любят, когда их срезает непосвященный, да еще в присутствии их же коллег. Судьи тоже не любят.

- Да, но ее не заставишь плясать под чужую дудку.

- Восставать против освященных веками институтов - неразумно: они слишком хорошо защищены.

- Да, - со вздохом согласилась Динни. - Все в руках богов.

- А они у них чертовски скользкие. Не подарите ли мне вашу фотографию? Лучше такую, где вы сняты девочкой.