- Но вы же знаете, какой Майкл милый. Кроме того, у меня дети.

И плечи Флер опять слегка дрогнули.

Динни оттаяла.

- Вы обманщица, Флер. Вы не делаете того, что проповедуете.

- Дорогая, у меня же исключительный случай.

- Он у каждого исключительный.

- Ладно, не будем спорить. Майкл говорит, что ваш новый депутат Дорнфорд пришелся ему по душе. Теперь они трудятся вместе над планом трех "К". Дело замечательное, да и взялись они за него с нужного конца.

- Мы в Кондафорде тоже занялись свиньями. Дядя Лоренс предпринимает что-нибудь на этот счет в Липпингхолле?

- Нет. Он придумал самый план и считает, что свое сделал. Ну, ничего, придет время, Майкл еще заставит его потрудиться. Послушали бы вы, как об этом плане рассуждает Эм! Умора! Нравится вам Дорнфорд?

Динни, с которой второй раз за утро заговаривали о Дорнфорде, посмотрела родственнице прямо в лицо:

- По-моему, он настоящее совершенство.

Флер неожиданно взяла ее под руку:

- Динни, дорогая, я хочу, чтобы вы за него вышли. Конечно, за совершенство не выходят, но ведь и его можно ввести в грех.

Теперь в свою очередь дрогнули плечи Динни, и она устремила взгляд в пространство.

XVIII

Третьего февраля день выдался на редкость теплый и до того напоминавший весну, чти кровь в жилах людей потекла быстрее, пробуждая в них тягу к приключениям.

Поэтому Тони Крум рано утром дал телеграмму Клер, а в полдень уже выехал из Беблок-хайт на старом автомобиле Стейплтона - своем новом приобретении. Конечно, он мечтал не о такой машине, но даже из этой при желании можно было выжать миль пятьдесят в час. Он перебрался через реку по ближайшему мосту, проскочил Эбингдон и поехал через Бенсон на Хенли. Там он остановился, наскоро проглотил сандвич, заправил бак и с минуту постоял на мосту, глядя на залитую солнцем обнаженную реку, медленно катившуюся меж нагих рощ. Оттуда он поехал уже сообразуясь с часами, так как к двум должен был поспеть на Мелтон-Мьюз.

Клер только что вернулась и была еще не готова. Тони уселся в нижней комнате, обставленной теперь тремя стульями, оригинальным старинным столиком, который удалось купить по дешевке, - кризис задел и антикваров, и резным аметистового цвета кувшином с терновой настойкой. Крум прождал без малого полчаса, прежде чем по винтовой лесенке спустилась Клер в светло-коричневом твиде и шляпке; через руку у нее было перекинуто кожаное пальто на меху.

- Вот и я, дорогой мой. Простите, что заставила ждать. Куда поедем?

- Я подумал, не захочется ли вам взглянуть на Беблок-хайт. На обратном пути завернем в Оксфорд, выпьем чаю, посмотрим колледжи и будем здесь часам к одиннадцати. Идет?

- Отлично. А где вы переночуете?

- Я? Да просто вернусь обратно. Поспею домой еще до часа ночи.

- Бедный Тони! Нелегкий же у вас день!

- Ну что вы! Всего двести пятьдесят миль. Пальто вам ни к чему: на наше несчастье, машина закрытая.

Они выехали через западный конец переулка, чуть не сбили мотоциклиста, и помчались по направлению к парку.

- Тони, а ведь у машины легкий ход!

- Да, она славная старушка, только у меня такое чувство, что она того и гляди рассыплется. Стейплтон безжалостно гонял ее. И потом - я не люблю светлых машин.

Клер откинулась на спинку сиденья; судя по улыбке, не сходившей с ее губ, она была довольна.

Их первая долгая экскурсия почти не сопровождалась разговорами. Оба еще не избавились от юношеской любви к быстрой езде, и там, где позволяло движение, Крум старался выжать из машины все, что та могла дать. Меньше чем за два часа они уже добрались до последней переправы через реку.

- Вон гостиница, где я живу, - показал рукой Тони. - Не выпить ли нам чаю?

- Это было бы неосторожно, мой дорогой. Нет, я взгляну на конюшни и загоны, а потом поедем куда-нибудь, где вас не знают.

- Сперва я вам обязательно покажу реку.

За прибрежными ивами и тополями посверкивали светлые воды реки, чуть позолоченной закатом. Молодые люди вышли из машины, чтобы полюбоваться видом.

Сережки орешника уже набухли. Клер обломила ветку:

- Весна-обманка. Настоящей еще ждать и ждать.

С реки потянуло холодком; на противоположном берегу над лугами пополз туман.

- Здесь только перевоз, Тони? Моста нет?

- Нет. По той стороне дорога идет прямо на Оксфорд - миль пять, не больше. Я несколько раз ходил туда пешком. Красивые места.

- А как чудесно здесь будет, когда зацветут рощи и луга! Ну, едем. Покажите мне, где загоны, и в Оксфорд.

Они вернулись к машине.

- Зайдете в конюшни?

- Клер покачала головой:

- Подожду, пока привезут маток. Одно дело, когда вы привозите меня осматривать пустые стойла, другое - когда я приезжаю взглянуть на кобыл. Они в самом деле из Неджда?

- Масхем божится, что да. Но я сперва погляжу, что за конюхи с ними приедут, а уж потом поверю.

- Какой масти?

- Две гнедых, одна караковая.

Загоны, - их было три, - полого спускались к реке и были защищены от ветра вытянутой в длину рощицей.

- Сток здесь идеальный, место солнечное. Конюшни вон там, сразу за краем рощи. В них еще многое нужно доделывать; сейчас мы монтируем там отопление.

- Как здесь тихо!

- На дороге - практически никакого движения, разве что мотоцикл проедет. Вот как, например, этот.

Мимо с фырканьем пролетел мотоцикл, затормозил, развернулся и, фыркая, помчался назад.

- Мотоцикл - ужасно горластая скотина! - проворчал Крум. - Впрочем, пока матки сюда доберутся, они уже попривыкнут к грохоту.

- Бедняжки! Их ждет резкая перемена.

- У них у всех в кличках золото: Золотая пыль, Золотая гурия, Золотая лань.

- Вот уж не думала, что Джек Масхем поэт!

- Только в том, что касается лошадей.

- Здесь действительно сказочная тишина, Тони!

- Шестой час. Рабочие уходят из моего коттеджа. Они его перестраивают.

- Сколько там будет комнат?

- Четыре: спальня, гостиная, кухня, ванная. Но можно пристроить и еще.

Тони впился в Клер глазами, но та смотрела в сторону.

- Ну, по местам! - отрывисто скомандовал он. - Нужно поспеть в Оксфорд дотемна.

Оксфорд, утопающий в огнях, как и все города в этот наихудший для них час, казалось, предупреждал: "Не ждите от меня ничего, - я обезличен виллами, автомобилями и современностью".