Динни с явным интересом оглядела стены:

- Очень недурно. Знаешь, дорогая, отец и мама встревожены.

- Верю.

- Ты не находишь, что это естественно?

Клер сдвинула брови, и вдруг Динни вспомнила, как они спорили когдато, надо ли выщипывать брови. Слава богу, Клер к этому не прибегает!

- Ничем не могу помочь, Динни: я не знаю, что решил Джерри.

- Я думаю, он не пробудет здесь долго, - иначе потеряет место.

- Видимо, так. Но я не хочу волноваться заранее. Будь что будет.

- Как быстро можно получить развод? Я хочу сказать - если дело возбудишь ты.

Клер покачала головой, и темный локон упал ей на лоб, напомнив Динни детские годы сестры.

- Устанавливать за ним слежку - мерзко. Объяснять на суде, как он меня истязал, я не в силах. А на слово мне никто не поверит, - мужчинам все сходит гладко.

Динни встала и подсела к сестре на кушетку.

- Я готова убить его, - вырвалось у нее.

Клер рассмеялась.

- Во многом он не плохой человек. Но я к нему не вернусь. С кого содрали кожу, тот во второй раз не дастся.

Динни молчала, закрыв глаза.

- Скажи, что у тебя за отношения с Тони Крумом? - спросила она наконец.

- Он проходит испытание. Пока ведет себя смирно, и мне приятно встречаться с ним.

- Послушай, - медленно продолжала Динни, - если бы стало известно, что он у тебя бывает, этого было бы достаточно, правда?

Клер опять рассмеялась.

- Для светских людей, по-видимому, вполне. А присяжные, как я полагаю, причисляют себя к таковым. Но для меня, Динни, легче не жить, чем смотреть на вещи с точки зрения коллегии присяжных. А я не испытываю никакого желания хоронить себя. Поэтому скажу тебе прямо: Тони знает, что я надолго сыта физиологией.

- Он влюблен в тебя?

Глаза сестер - синие и карие - встретились.

- Да.

- А ты в него?

- Он мне нравится. Очень. Но и только; по крайней мере, сейчас.

- А тебе не кажется, что пока Джерри в Англии...

- Нет. По-моему, его пребывание здесь гораздо менее опасно для меня, чем его отъезд. Так как я с ним не поеду, он, вероятно, установит за мной слежку. Одно у него не отнимешь: что сказал, то сделает.

- Не знаю, такое ли уж это достоинство. Пойдем куда-нибудь пообедаем.

Клер потянулась:

- Не могу, дорогая. Я обедаю с Тони в скверном ресторанчике, который нам обоим по карману. Честное слово, жить почти без гроша - даже забавно.

Динни встала и принялась поправлять японские гравюры. Беспечность сестры была ей не внове. Но она - старшая и не должна расхолаживать Клер. Ни в коем случае!

- Отличные вещи, дорогая, - сказала она. - У Флер чудесные вещи.

- Не возражаешь, если я пойду переоденусь? - спросила Клер и вышла в туалетную.

Динни осталась один на один с мыслями о положении сестры и почувствовала полную беспомощность - состояние, знакомое каждому, если не считать тех, кто всегда и все знает лучше других. Подавленная, она подошла к окну и отдернула штору. В переулке было сумрачно и грязно. Из соседнего гаража выкатилась машина и остановилась в ожидании седока.

"Как это додумались устроить здесь антикварный магазин?" - удивилась девушка и вдруг увидела, что из-за угла вышел человек и задержался у крайнего дома, рассматривая номер. Затем он прошел вдоль переулка по противоположной стороне, повернул назад и остановился перед домом N 2. Динни обратила внимание на уверенность и гибкость каждого движения этой фигуры, которых не скрывало даже пальто.

"Боже правый! Джерри!" - сообразила она.

Девушка опустила штору и кинулась в туалетную. Распахивая дверь, она услышала меланхолическое позвякивание овечьего колокольчика, оставшегося от прежней владелицы - антикварши.

Клер в одном белье стояла под единственной лампочкой и с помощью ручного зеркальца осматривала свои губы. Динни разом заполнила помещение, где' и одному человеку было тесно.

- Клер! - выдавила она. - Он!

Клер обернулась. Белизна обнаженных рук, переливчатое мерцание шелкового белья, изумленный блеск темных глаз - настоящее видение, даже для сестры.

- Джерри?

Динни кивнула.

- Не хочу его видеть. - Клер посмотрела на ручные часы. - Ах, черт, я же должна поспеть к семи.

Динни, меньше всего заинтересованная в том, чтобы это несвоевременное свидание состоялось, неожиданно для самой себя предложила:

- Давай я выйду к нему. Он, должно быть, увидел, что у тебя горит свет.

- А ты сумеешь его увести, Динни?

- Попытаюсь.

- Тогда иди, дорогая. Если тебе удастся, будет замечательно. И как только Джерри нашел меня, будь он проклят! Теперь не отстанет.

Динни вышла в гостиную, выключила свет и спустилась по винтовой лесенке. Когда она очутилась внизу, над нею снова зазвенел колокольчик. Направляясь через пустую комнату к выходу, девушка думала: "Дверь открывается внутрь. Надо ее захлопнуть за собой". Сердце Динни учащенно забилось, она глубоко вздохнула, открыла дверь, вышла, шумно захлопнула ее за собой и отпрянула с хорошо разыгранным изумлением: прямо перед нею стоял ее зять.

- Кто здесь?

Корвен приподнял шляпу; они молча посмотрели друг на друга.

- Динни, вы? Клер дома?

- Да. Но она никого не принимает.

- Вы хотите сказать, не примет меня?

- Считайте, что так.

Он в упор взглянул на нее дерзкими глазами:

- Что ж, зайду в другой раз. Вам куда?

- На Маунт-стрит.

- Позвольте вас проводить?

- Пожалуйста.

Она шла бок о бок с ним и твердила себе: "Осторожнее!" Когда он рядом, к нему относишься иначе, чем в его отсутствие. Недаром все говорят, что в Джерри Корвене есть обаяние!

- Клер, вероятно, скверно отзывалась обо мне?

- С вашего позволения, переменим тему. Каковы бы ни были чувства Клер, я их разделяю.

- Еще бы! Ваша преданность близким вошла в поговорку. Но вы забываете, Динни, как хороша Клер!

Он посмотрел на нее круглыми улыбающимися глазами, и ей вспомнилось недавнее видение - шея сестры, изгиб плеч, сверкание кожи, темные волосы и глаза. "Голос плоти" - какое отвратительное выражение!

- Динни, вы даже не представляете себе, насколько это притягательно.

А я к тому же всегда был экспериментатором.

Динни круто остановилась:

- Знаете, она мне все-таки сестра.