Я представляю тебя…
Рифма здесь куцая,
Неровен стиль и строй…
Но мысль настоящая, неглупая,
О вечной любви и жизни с одной лишь тобой…
Наследие
Я воздвигну памятник себе нерукотворный,
Тысяч солнц он будет лучше.
Нас лучше будут наши дети, бесспорно.
Ведь поколение новое прошлого не может быть хуже, худше.
Чем прекраснее закат, тем ярче рассвет.
Но с тем закатом моей эпохе конец…
Не так уж смерть страшна,
Как осознание того,
Что за порогом тьма
И больше никого…
И научили нас отцы,
Что не боятся лишь глупцы.
Кто не боялся,
Тот не жил,
Кто не любил,
Тот не рождался.
Любви я покорился,
А что до смерти?
Перед смертью склонился,
Ведь величие её было б глупо отрицать.
Не ровен час, и я уйду,
Но с улыбкой аль слезою открывать
Врата? В аду? В раю?
Куда я попаду?
А может никуда?
Или никогда я вовсе не умру?
Я буду жить в сердцах
Своих любимых, близких.
Я буду помнить и любить в своих стихах.
И пером в грехах своих,
Раскаявшись, уйду.
Со мною рифмы пепел и мой прах…
И времени гонец разнесет сие по миру…
И все услышат звуки моей бессмертной грустной лиры…
Разлука
В чем прелесть расставаний и разлук?
В чем радость одиночества и ожидания мук?
Смотреть через окно на такой же одинокий древа сук?
И с нетерпением ждать в дверь руки любимой стук?
Засыпать и просыпаться, ожидая сообщения звук,
Когда телефон не выпускается из рук…
Как без тьмы не может ярче литься свет,
Так без расставаний не заметно радости от встреч.
Как вечером, зимой, кто-то жаждет лета,
Так и некто уж готов глотать слезную разлуки желчь.
Но не я, я не готов на это…
Я готов целовать тебя, прерывая сладкий сон…
Бежать к тебе, откладывая все на потом.
Я готов отдать тебе всего себя.
Я просто ведь люблю, люблю тебя.
В чем прелесть расставаний и разлук?
В горячих твоих, горьких слезах?
Поцелуй. Теперь и на моих щеках.
И ты слышишь громкий сердца стук…
Я готов его вырвать из груди,
Чтобы не слушать его стук.
Я хочу, чтобы рядом была ты
И чувствовать хочу касанья нежных рук…
Я стану ярким маяком, звездой,
Помни, я с тобой…
Помни, стоя на перроне, провожая свой маяк.
Помни, проводя ладонью по стеклу оконному вагона.
Без тебя моей душе прожить нельзя никак…
Останется лишь ветер
Запах смерти в этой стороне
И пропитанной кровью породы.
Я иду по выжженной траве,
Слыша хруст мёртвой природы.
Я провожу рукою над углями,
Смотря на пепелища городов,
Шагаю по расплавленным камням,
Будто меж Содомом и Гоморрой…
То был всего лишь сон,
Но не хотел сказать ли нечто он?
Новости. Утро. Читаю газеты.
Как обычно, дебаты, политические пируэты,
Дерзкие споры и лидеров мирских ответы.
Сколько их на планету?
Триста? Пятьсот?
Этих… Мировых отцов…
Они осознают потом,
Что не видел их мой сон.
Лишь камни и трава.
Лишь пепел, кровь и мёртвая Земля…
Я засыпаю и снова сон
О том, как война стучит в мой дом.
Стучит, двери вырывая.
Стучит, стены разрушая.
Я признаюсь, да, боюсь.
К чему тут лишняя бравада,
Когда к границе едут танки для осады…
Чего боятся больше своей смерти?
Если уж бояться..
Скажу без фальши, лжи и лести,
Чего страшатся…
Увидеть Олимпа падение своей страны?
А не все ль равно, где жить?
Увидеть смерть родных
И все грехи войны.
Потерянных любимых невозможно оживить…
Я видел небо в огне
Бремя пророка на мне…
Я видел небо в огне,
Пожухлую траву и красные камни,
Детский рисунок на стене
И выбитые окон ставни
Ни символов, ни веры, ни церквей.
Ни идолов, ни тени, ни людей.
Один лишь ветер гуляет в пакете.
Ни одного жизни признака.
Ветер от заката до рассвета
Гуляет по земле одиноким призраком.
Помолитесь всем богам,
Чтоб мы не шли по мировой войны следам.
Скажите всем любимым и друзьям,
Как без них было б трудно вам.
Без них труднее жить,
Без них страшнее…
Без низ одиноким ветром можно стать
И в пакете пропадать.
Ветер облетит и запад, и восток,
Едва касаясь парижских башен и статуй никому не нужных теперь свобод.
Ветер от заката до рассвета
По пустым гуляет пакетам.
На рассвете пепел и трава.
На закате Солнца кровь и погибшая Земля…
Пустые листочки
Тебе ближе мутные воды реки,
Чем солнца лучи, что так далеки.
Предашься забвению этой пучины
Или дальше будешь смотреть на эти картины?
От бессилия бьешь стены,
Опять и снова,
Разбивая руки в кровь,
Вновь и вновь…
Вновь глядишь в окно -
Опять одно и то же,
Все то же панно
Из случайных прохожих…
Твои мысли, словно полеты -
То падения, то неожиданные взлёты…
Нет постоянной опоры точки,
Как и в этой строчке.
У кого-то дочки-сыночки,
А у кого-то исписанные, но пустые листочки.
Чернила катятся вниз,
Рисуя контур Её у берега моря,
Он опустошенный падает ниц,
Перед ней, преисполненный горя…
Каждому свое
Каждому свое
Кому-то писать стихи,
Видимо, это мое,
А кому-то совершать грехи.
Мои мысли вовсе не легки
Кому что…
Кто-то пишет о гетто,
А мне что?
Это все было где-то…
Гуляя по ночным дворам,
Смотря вверх на высотки,
Я вижу бетонный капкан
С окнами и лестничными стопками.
Все это я видел где-то,
То ли наяву, то ли во сне…
Я писал стих этот
И слеза катилась по ее щеке.
Все как обычно
И не такое бывает
Этот обычай вошел в привычку –
Из двух один всегда страдает.
Я стоял у окна в поисках музы,
