Дина вышла последней. Она была одета в черные штаны и рубашку, за плечами болтался походный рюкзак, а на носу красовались огромные солнцезащитные очки, постоянно пытавшиеся упасть. Дина шла прямиком к всадникам, хотя кое-кто из туристов и пытался ее окликнуть. Первым очнулся Денька. Рыжий парнишка с криками «Мама!» кинулся ей навстречу, сбил какого-то зазевавшегося мужика. Денька почти рыдал, а Дина упала на колени, разом обессилев от избытка чувств. Так не бывает… Нет. Как она могла не помнить собственного сына.

Обнимая родную кровиночку и вдыхая незнакомый запах с кудрявых волос, женщина плакала. Очки окончательно свалились на землю, а из ее почти ослепших глаз текли слезы, заливая годы, проведенные в тумане разлуки. Немного успокоившись, Дина подняла очки и закинула дужку за ворот рубахи. Покрасневшие белки глаз подчеркивали мутность радужки, словно злой волшебник накинул белесое полотно в попытках лишить зрения.

Даже через полутьму Дина видела друзей, сохранивших улыбку и жизнелюбие. Они живы. В этом сложном мире они еще живы. Хотя бы сегодня. Это главное. Пусть они все постарели, пусть…

Она встала, немного покачиваясь из-за головокружения, и настойчиво пошла вперед. К нему. Тому, кто ей снился долгие годы разлуки. Не помня, кто это, Дина искала его там, где он еще не родился.

– Привет, Акела! – она смотрела на него снизу вверх. Звезды сошлись, встав на место. Акела и Дина встретились спустя годы тишины и забвения. Мужчина молча слез с коня и обнял ее, давно потерянную жену, крепко прижав к себе. Хватит с них. Теперь все будет хорошо. Пусть и недолго. Несмотря на багровый зрачок ИН, прогнозы врачей и яркий свет распада впереди, они еще побудут вместе.

Под веселый гогот и смешки Дина села позади Акелы, прижавшись как прежде к широкой спине. Только сегодня рядом с ними скакал подросший сын. Как много она пропустила в их жизни! Но больше ее не отправят обратно, некуда! Туристы пришли из 17 июня 2017 года. Спустя 2 часа 17 минут после отбытия мир сойдет с ума и орбиты, взорвавшись ядерным огнем и погрузив мир в тишину.

Туристы, 57 человек, зацепленных огромной червоточиной, пробитой в толще времени находчивыми учеными, стояли и смотрели вслед ускакавшим всадникам. Им никто ничего не объяснял, а декорации становились безумнее день ото дня. Воспитанные боевиками, хоррорами и мелодрамами, они ждали могучих спасителей и подробных объяснений, но никто не торопился давать готовые ответы. Безвестные хитрые сценаристы дали обет молчания.

Двухэтажные старые дома с подлатанными крышами несут бесконечную вахту со времен войны. Часть квартала превратилась в скотный двор, давая приют курам, овцам, коровам и лошадям. Под наносами земли и помета кое-где виднелся асфальт. Старый детский садик, стоявший в середине, приспособили под хозяйственные нужды. Заржавевшие горки и карусели периодически латали и смазывали, чтобы детишкам было где поиграть.

Дину провезли по городу. Больше половины пути вокруг царили руины. По ним рыскали дикие собаки и кошки. Тревожные мурашки бежали по телу, но лицо сохраняло спокойствие. Не зря ли она совершила демарш и решила уйти в город? Да кто ее осудит? Друзьям детства 29 лет, а ее биологические часы старше всего на 4 года, но разница во внешности очевидна.

Алино лицо покрыла сетка морщин и пигментных пятен. Седые волосы придавали старушечий вид. Длинные ногти скрывали угрозу. Они больше походили на кривые когти, чем на красивый маникюр.

Миха лишился левой руки. У Дика обожжено лицо. У Акелы явный лучевой дерматит. Страшно? Очень, до жути и тряски в коленках. Она проходила через это много лет назад, когда первый раз оказалась в Трудовой Колонии, прикинувшись девочкой из горных племен. Только тогда ее окружали здоровые подростки, а не потрепанные жизнью взрослые люди.

Из глубины подсознания неприятными колкими ежами выбегали неприятные вопросы. Что ждет Деньку? Та же участь, те же язвы, слепота и смерть. А ее? Ну, проживет чуть дольше, чем Акела…

Ужин прошел под молчание. Дина долго бродила по старой квартире и осматривала печку, ждущую дрова, деревянные шкафы, покрытые вечной сажей и пылью. Акела и Денька переглядывались, понимая, что дело туго. Съев тарелку каши, мальчик ушел в свою комнату, оставив родителей вдвоем на кухне под строгим надзором свечи.

Дина проводила его взглядом. Парень рос точной копией отца: та же буйная ржавчина в волосах, та же каменная тяжелая челюсть – схватит волк добычу и не отпустит. Все те же озорные чертенята таятся в глубине переменчиво синих глаз.

– Не молчи, – Акела протянул папиросу. – Хочешь, я отвезу тебя обратно. Для туристов создадут хорошие условия…

– Нет, я не хочу туда ехать, – Дина грустно улыбнулась, избегая смотреть в глаза.

– Я тебя пугаю?

– Нет.

– Слишком неуверенно…

– Акела, меня пугает этот мир, – вскрикнула Дина, отрывая взгляд от стола и грязных тарелок. Она почти плакала, подбородок дрожал, а голос срывался на хрип.

– Чем же он тебя испугал? Мир не изменился с тех времен, только мы… Значит, пугаем мы.

Тишина. Акела закурил, понимая, это все. Вот-вот будет поставлена точка.

– Зачем ты согласилась с нами уехать? – он прервал тревожную тишину.

– Не с вами, а с тобой. Хотела Деньку увидеть.

– Увидела. Что дальше? – злость и обида зазвучали в охрипшем голосе. Дина не выдержала и соскочила с табуретки:

– Ты не понимаешь…

– Ага, тупой.

– Акела, так все странно. После того как вернули память, для меня все, что было тогда, стало словно вчера. Понимаешь? Вы рвете шаблоны. Я помню нас всех в 17 лет!

– Да, а теперь нас сложно узнать, старых и больных, – Акела недобро ухмыльнулся, помахав правой рукой. – Это у меня костюм порвался на одной из последних вылазок. Как видишь, с последствиями…

Дина замерла на секунду и медленно подошла, сев ему на колени. Она взяла его левую ладонь и тихо спросила:

– Почему ты до сих пор носишь кольца?

На безымянном пальце и мизинце красовались черные кольца, подаренные много лет назад неизвестным шаманом с Алтая. Его и ее обручальные кольца.

– Потому что я надеялся на встречу, – Акела прикоснулся к волосам, чувствуя магическое притяжение, как и тогда, в 15 лет, когда первый раз увидел эту девушку с серьезным взглядом и скрытной натурой. Словно шкатулка с секретиком, она никогда не пускала дальше парадных комнат, оставляя мысли при себе. – Помнишь, ты рассказала, что пришла из другого времени? Тогда я сразу понял – тебя заберут. Потом я был уверен, что однажды тебя вернут. Когда-нибудь… Можно? – он поцеловал ее мягкие губы, прижимая податливое тело. – Я так скучал…

– А ты мне снился… – Дина впервые посмотрела прямо в его глаза. – Я не понимала, что ты это ты… – руки на плечи, тела ближе и ближе. – Я боюсь этого мира, но не тебя… Не думай.

– Тебе не противно?..

– Нет, ты что… Могу доказать… – Дина шаловливо пробежала пальчиками по плечам, забегая под ткань.

Акела улыбнулся, доверчиво расстегивая рубашку. Дина ахнула. Белые шрамы на плечах, уползающие толстыми жгутами на спину. На груди красные пятна, волдыри, плавно переходящие в язвы. Привычная картина постъядерного мира безжалостно ударила по напряженным нервам избалованной дамы 21 века…

Акела был понятливым. Лицо помрачнело, а рука дернулась застегнуть пуговицы. Дина остановила движение, цепко схватив за запястья. Ее глаза слепли, но продолжали видеть приметы времени.

– Стой, – тихий шепот. – Я не боюсь.

Робкий поцелуй в плечо. Акела напрягся и обхватил ладонями лицо любимой:

– Не надо…

– Почему?

– У тебя обреченный взгляд… Я не принуждаю тебя. Ты не обязана со мной спать, да и жить тоже…

– Обреченный?.. Я еще не до конца осознала случившийся апокалипсис. Помоги мне.

– Как?

– Обними и скажи, что будешь рядом.

– Буду. Сколько смогу, столько и буду.

Верность не требует подтверждений. Любовь не терпит подтекста.