Как-то раз один мой знакомый китаец сказал, что очень любит читать стихи Пу-си-цзиня (кит. 普希金, Пушкина). И начал декламировать что-то на китайском, похожее на поэзию Ли Бая. А это оказался «Зимний вечер». Именно в тот момент родилась идея этой книги.

Насколько же сильно отличается восприятие поэзии и любых иных абстрактных и высоко образных текстов в переводах на разных языках.

Но как показать это читателю, не владеющему иностранным языком?

Мы пойдём обратным путём.

Для начала переведённые на китайский стихи Пушкина обратно переведём на русский. Что тогда получится? Будут ли они вообще похожи на оригинал? Вот сейчас и узнаем.

Также обратимся к отрывкам из Дао Дэ цзина, чтобы проиллюстрировать крайнюю сложность или даже невозможность перевода текстов с высоко образным, поэтическим и трансцендентным содержанием.

Те, кто свободно владеет древнекитайским, хорошо понимают, что перевод древних трактатов со старого веньяня (文言) на современный китайский язык, байхуа (白话), представляет большую трудность. Ибо современный китайский язык в полной мере сформировался в середине двадцатого века после прихода к власти компартии и проведения ей ряда языковых реформ.

Это коснулось упрощения иероглифов. Когда, например, из иероглифа «ай»（愛, "любовь"） был исключён смысловой элемент «сердце» (心), и ныне он записывается без него: 爱.

Многие иероглифы поменяли свои смыслы. Так, например, фраза «他是人» на современном языке означает «он является человеком». Ибо 他 (ta) – он, 是 (shi) – быть, 人(ren) – человек. На древней версии веньяня смысл кардинально может оказаться совершенно: 他 (ta) означает «другой». В современном китайском этот смысл сохранил бином 其他 (qita) – означает «другие». 是 (shi) – это может быть не глаголом «быть», но указательным местоимением со смыслом «это». В современном языке его синонимом является 这 (zhe). И так далее.

Как бы вы перевели фразу из даосского канона о ста лекарствах Лао-цюня：

Можно сказать: «Хорошо пить и есть людей – это есть лекарство»? Или «кормить и поить людей»? Подчеркну, оба варианта допустимые.

Представляю, какие могут быть последствия от неправильного перевода.

Но также существует большая разница в грамматике. Грамматика древнего языка сильно отличается от современного.

Теперь же о переводе с китайского на русский. Тут вовсе огромная пропасть. Это принципиально разные языки. С принципиально разной грамматикой (в китайском, например, у глаголов нет времен: прошлого, настоящего и будущего), с принципиально разными смысловыми полями. Так, 张 (zhang) – это слово для определения как листа бумаги, так и стола. Почему? А для носителя китайской культуры это очевидно. Ибо смысловое поле данного термина охватывает плоские предметы. Такие, как стол или лист бумаги. А ещё это фамилия. А ещё «натягивать лук» (张弧), «сжимать кулаки» (张拳), «раскрывать глаза» (张目), «устраивать банкет» (张宴) и т. д. Огромное смысловое поле, охватывающее то, что с вашей точки зрения «нелогично» и не должно охватываться.

Или вот простая фраза: 听不懂 (ting bu dong). Переводится как «не понимаю». Но так ли всё однозначно? А как тогда перевести фразу 看不懂 (kan bu dong), или 闻不懂 (wen bu dong), или 不明白 (bu ming bai)?.. На русский все эти фразы переводятся одинаково: «не понимаю». Но неужели они имеют абсолютно одинаковый смысл? Давайте разберём.

听 (ting) – слышать 不 (bu) – не 懂 (dong) – понимать. То есть не понимать речь говорящего на слух (из-за его акцента или ещё по каким-либо причинам).

看 (kan) – видеть 不 (bu) – не 懂 (dong) – понимать. То есть не понимать информацию, приходящую визуально. Например, не разобрать нечётко написанный иероглиф или не знать смысл данного иероглифа из книги.

闻 (wen) – обонять 不 (bu) – не 懂 (dong) – понимать. Не понимать информацию, приходящую через ароматы. Например, вы пьёте хороший шэн пуэр, но по запаху не можете разобрать: это шэн из Мэнхая или из Мэнку.

不 (bu) – не 明白 (ming bai) – ясно. И т. д. То есть на русском эти фразы будут переводиться одинаково, но на китайском иметь разные оттенки смыслов.

Безусловно, этот закон работает и в обратную сторону. Китайцу русский язык так же кажется в высшей степени нелогичным. Почему птица «сидит» на ветке, но сделай из неё чучело, и оно уже будет «стоять» на столе. Ложка на столе «лежит», а тарелка «стоит». Но окажись тарелка в раковине, так она тут же начинает там «лежать».

Русское слово «готовить» имеет широкое поле значений. В английском, к примеру, «готовить еду» – cook. «Готовить ребенка к поездке» (подготавливать) – prepare. «Готовить домашнее задание» – do.

Суть в том, что смысловые поля очень и очень разные.

А теперь самое интересное!

Раз уж многие читатели этой статьи, скорее всего, слабо владеют китайским языком, мы проведём небольшой эксперимент, дабы показать, насколько сильно отличаются оригинал текста и его перевод… Только пойдём не попутным путём, но обратным.

Возьмём всем известное произведение мною любимого российского поэта Александра Сергеевича Пушкина. Его всемирная слава привела к тому, что его произведения давно уже были переведены на китайский. Многие мои знакомые китайцы гордились, что лично читали Пушкина… в переводе, разумеется.

Это воистину чудесное стихотворение знают многие. Глубокая образность, красота рифмы и ритма. Всё это так любимо ценителями русской поэзии. Как же вся эта красота дошла до китайского читателя? Каким китаец увидит этот полёт души? А вот каким:

Заметили, что в каждой строке ровно по десять иероглифов? Ни больше ни меньше. К этому мы ещё вернёмся. В глаза сразу бросается геометрическая симметрия текста. Какой же замечательный этот поэт Пу си-цзинь, выразивший свои слова в столь строгой и подражающей классической китайской поэзии форме. Согласитесь?

Вот транскрипция первых двух строчек:

Оригинал: «Вихри снежные крутя». А в онлайн-переводчике Google.translate: «Шторм уносит снежный вихрь». Яндекс. translate: «Буря взрывает вихрь снегом».