– Канарейкина Агрипина Корнеевна, восемьдесят два года, – шепотом пояснил Алексеев, отлично знавший всех местных жителей, – говори «погромче»: она плохо слышит.
– Здравствуйте, бабушка, – обратиться как-нибудь по-другому у Владиславы просто-напросто не повернулся язык, – расскажите, пожалуйста, что у Вас сегодня случилось?! – как и советовал более опытный напарник, она старалась выражаться по возможности громко.
Задав самый обыкновенный вопрос и дожидаясь вразумительного ответа, кареглазая красавица пристально уставилась на первую потерпевшую, с какой ей довелось иметь служебное дело. Вместе с тем особо выделить что-то не получилось, потому как взору представился вид самой обыкновенной престарелой женщины, отличавшейся невысоким ростом, худощавым телосложением, сморщенной кожей, потухшим взглядом и развитой тугоухостью; одежда хозяйки выглядела неброской и отличалась красным, цветастым халатом, фланелевым и домашним, однотонной косынкой и легкими тапочками (в доме работал газовый котел и было тепло).
– Что, что ты, «внучка», спросила? – переспросила старая женщина, явно не расслышав произнесенного предложения.
Новоиспеченная сотрудница открыла было рот, чтобы вновь повториться, но неожиданно ее опередил помощник, оказавшийся в части ведения беседы с согбенными старцами более сведущим.
– Нет, не так, постой… – оборвал он просившийся вопрос, а следом обратился уже непосредственно к престарелой хозяйке: – Агрипина Корнеевна, а скажите-ка нам: где находятся Ваши денежки?
– Ой! – словно проснувшись от долгого, тревожного сна, всплеснула руками обманутая старушка и слезливо запричитала: – Украли! Всё стащили, похитили! Двести тысяч давешних накоплений проклятые сволочи умыкнули!
– Тише, тише, – всеми силами Слава старалась успокоить разволновавшуюся потерпевшую и убедить ее разговаривать только по сути, – пожалуйста, расскажите нам о случившемся ограблении поподробнее.
Далее, с помощью опытного Палыча и пройдя через «великие испытания» усердной участковой удалось выведать и подробно задокументировать примерно следующее: «Сегодня утром, между десятью и одиннадцатью часами, к Канарейкиной явилась незнакомая женщина (ее приметы: светловолосая, невысокая, полная, любезная, одета в черную шубу) – она представилась представителем социальной защиты и предложила обменять денежные знаки, вышедшие из оборота, на новые, пару дней назад выпущенные; после себя она оставила нечто, похожее на квитанцию (с фиктивной печатью и неразборчивой подписью) и составленное очень неряшливо, а также двести бумажных листов, внешне схожих с денежными купюрами, обозначенных достоинством в тысячу рублей, но отмеченных характерной надписью: «Не является платежным средством» – вещественные доказательства упакованы надлежащим образом и с места происшествия изъяты»; в итоге на всё про всё ушло чуть более двух с половиной часов, зато материалы доследственной проверки оформились в полном объеме, и без единой помарки.
– Садись в машину, и поехали наконец-то «на базу», – сказал Алексеев, когда они, изрядно подуставшие, выходили на улицу, – сегодня пятница, и хотелось бы очутиться дома немного пораньше, тем более что неизвестно, чего еще будет нынешней ночью.
– Постой! – вдруг напряглась участковая, когда уже уселась на пассажирское место; она указала рукой на двухэтажный деревянный особнячок, стоявший по тому же самому ряду, но, единственное, установленный с той стороны центральной проезжей части: – А в этом доме кто проживает? Мне кажется, Палыч, или у него по всему периметру виднеются уличные видеокамеры?
– Да, а ведь и точно, – с удрученным вздохом выпалил враз погрустневший прапорщик, начинавший понимать, что день сегодня затянется, – видеонаблюдение есть, но вот только… – заметил он с небольшой надеждой, – его сейчас дома, наверное, нет: он человек занятой – частный предприниматель! – находится в постоянных разъездах, и в деревне его обычно «днем с огнем не отыщешь».
– Хорошо, – ни на грамм не поверила въедливая брюнетка, со свежими силами готовая работать вплоть «до полной победы», или, другими словами, до раскрытия первого преступления, – сейчас мы твои слова проверим, и если они подтвердятся, то спокойно – с чувством исполненного долга! – отсюда уедем; а пока, Палыч, извини, мы не отработали самое ответственное мероприятие… тем паче, – она вновь указала на особняк ухоженным пальчиком, – гляди-ка: там освещение в окнах горит, – на улице уже начинало темнеть, – а значит, внутри непременно кто-нибудь есть, и мы обязательно с ним побеседуем.
– Логично, – нехотя согласился более зрелый сотрудник.
На продолжительные, настойчивые звонки, осуществляемые в домофон, установленный снаружи выдвижных железных ворот, открывать вышел лично владелец коттеджа; он оказался директором регионального отделения фирмы «РУССТРОЙ» и представился Самородковым Андреем Юрьевичем. Как и обычно, первым делом пытливая девушка принялась въедливо его рассматривать и смогла выделить следующие основные особенности: мужчина достиг тридцатипятилетнего возраста, чуть-чуть «не дорос» до высокого роста, телосложением сравнивался с ее напарником, но отличался черными волосами, уложенными аккуратной прической, зачесанной строго назад, и карими глазами, темными и для постороннего взгляда непроницаемыми; одетым он оказался, вопреки домашнему обиходу, в отутюженные серую рубашку и стильные темно-синие брюки.
– Чем могу служить внутренним органам? – поступил от него шутливый вопрос, заданный дружелюбным тоном; по-видимому, на чрезмерную назойливость он либо не обратил внимание, либо сразу же вошел в непростое, если не сложное положение, справедливо предположив, что по незначительным пустякам его беспокоить не будут, либо (что наиболее вероятно) был сражен несравненной красотой, отличавшей очаровательную участковую, побеспокоившую его немного в неурочное время.
– Простите, – начала Шарагина с обычного извинения, едва все формальности с представлением оказались улажены, – но в деревне совершено серьезное преступление, и нам потребуется Ваша гражданская сознательность и частная помощь – какая? – что ж, перейду сразу к делу: у Вас видеокамеры записывают?
– Да, – представительный мужчина немного напрягся, ожидая завуалированного подвоха, – записи хватает на пятьсот гигабайт – это примерно неделя… так какой, вы говорите, вас период интересует?
– Я пока ничего еще не сказала, – возразила ему Владислава, но, быстро сообразив, что к ней обратились с простым и незамысловатым вопросом, мгновенно поправилась: – Нас сильно заботит сегодняшний промежуток времени, оказавшийся между десятью и одиннадцатью часами – сможем мы его просмотреть?
– Безусловно, – облегченно выдохнул частный предприниматель, скорее всего замешанный в чем-то противоправном (по крайней мере так подумалось сообразительной девушке), – чем смогу, тем в общем-то помогу. Прошу проследовать в дом, – он изобразил характерный жест, указывавший, что почита́емым гостям необходимо следовать впереди.
Очутившись внутри, кареглазая брюнетка отметила, что внутреннее убранство является изысканным и шикарным, соответствующим статусу директора столь значимой фирмы; особо она отметила, что стены были оббиты лакированной, фигурной доской, что потолок являлся подвесным, исключительно белым, что полы устилались ровным и гладким паркетом, практически не имевшим видимых стыков, и что обстановка выглядела самой современной и, несомненно, предполагавшей значительные капиталовложения. Самородков провел посетителей на второй этаж, где у него располагалась отдельная комната (как он ее назвал, техническая каморка), и предъявил для ознакомления сохранившиеся видеофайлы; здесь можно еще сказать, что в электронных нововведениях, установленных в особняке, он разбирался неважно, причем, для того чтобы осуществить немедленный просмотр, даже намеревался вызвать из города закрепленного за аппаратурой специалиста; но возможность подключить профессионала ему не представилась: взглянув на удрученного Палыча и сообразив, что в предложенном случае время расследования чрезвычайно затянется, Слава приняло ответственное решение и согласилась разобраться с просмотром сама, что называется, лично. Молодая девушка, она, естественно, в той или иной мере знакомилась со всеми новинками промышленного прогресса и сумела справиться с возложенной на себя задачей в течении каких-то семи минут, а еще через пятнадцать, в ходе ускоренной перемотки, обнаружила требуемый фрагмент, передававший продвижение коварной воровки. Увеличив найденное изображение, она смогла выделить расплывчатый вид незнакомой женщины, светловолосой и невысокой, достигшей возраста лет, наверное, тридцати шести и одетой в черную шубу – описанные старушкой приметы совпадали полностью и зафиксированное фото перекочевало в простенький смартфон «Samsung», принадлежавший великолепной красотке.
