Не застав Рика в его палате Дана вполне логично решила, что его забрали на УЗИ или КТ, либо ещё какие-то процедуры, поэтому ничуть не беспокоясь, она решила узнать у дежурной медсестры, когда ждать его возвращения.

— Мистера Саттона в срочном порядке перевели в реанимацию. Его состояние резко ухудшилось.

— Что? — вначале у неё подкосились ноги, а после померк … и свет.

Было не понятно, почему она потеряла сознание именно сейчас? Не тогда, когда пьяный водитель врезался в машину её родителей, не тогда, когда она узнала о тяжёлой болезни брата. А именно сейчас?

Когда её привели в чувство — на смену обмороку пришла дрожь. Дану трясло так, что она даже шагу ступить не могла. Рик был не просто её надеждой, которая угаснет, случись с ним что. Рик умудрился стал частью её жизни, её близкой, вовсе не идеальной, но родной «штопаной» половинкой. И когда над его жизнью повисла угроза — он больше уже не казался ей наглым, несносным чудовищем. Он был ей нужен, по-настоящему нужен. И Дана чувствовала, что тоже нужна ему. «Мне без тебя плохо», вспомнились ей его вчерашние слова.

— Мне можно к нему? — выдохнула она. И кажется, даже если бы ей запретили, она бы всё равно прорвалась.

В кармане зазвонил телефон. Несмотря на своё состояние не ответить брату она не могла.

— Да, мой хороший.

— Что случилось? — Алекс тут же, по голосу сестры понял, что что-то не так.

— Рик в реанимации.

— Э-э-э … это плохо? — Алекс даже не скрывал свою неприязнь к Рику и всячески старался ей это продемонстрировать.

— Ты просто позвонил поболтать или что-то важное? — устало произнесла она, потихоньку направляясь в сторону реанимации.

— Моя супер-пупер важная мега крутая операция назначена на завтра. …Я так понимаю ты не вырвешься?

Дана закусила губу, застонав от раздирающей её душевной боли.

Выбирать между братом и Риком оказалось тяжело. Она прекрасно понимала, что нужна Алексу, что кроме неё его больше некому поддержать, что никто кроме неё не дождётся его пробуждения после наркоза и не возьмёт за руку, ободряюще улыбаясь. Они так долго шли к этой операции, к этому шансу. Операция предстояла сложная, был определённый риск, очень маленький процент, что Алекс не перенесёт операцию. И тем не менее, Дана понимала, что не может быть рядом с ним. … Потому что Рика она тоже могла уже не увидеть. И даже если можно было бы одолжить денег, купить билет и рвануть в Швейцарию … она не могла оставить Рика. Приняв тяжелое решение, неожиданно для себя она сделала выбор в пользу своего парня. Возможно, даже потому, что Рик зависел он неё морально намного сильнее, чем Алекс.

— Я не смогу выбраться. … Хотя очень хочу. Мысленно я буду с тобой ежесекундно. Приеду, как только появится такая возможность. Ты справишься, братишка. Мы заслужили, чтобы у нас всё было хорошо.

— Тогда позвоню уже после, — ревниво буркнул Алекс в расстроенных чувствах.

Однажды пожертвовав собой ради брата, теперь она жертвовала ради Рика возможностью увидеть Алекса возможно в последний раз. Поэтому боль и мука прорвались слезами, потому что сил всё это выносить почти не осталось.

Врач, дежуривший в реанимации, предупредил её, что Рик потерял сознание и уже два часа не приходит в себя, что это ещё не кома, но очень на неё похоже, и что попытки стабилизировать его состояние пока не увенчались успехом.

Первое, что бросилось в глаза — это его бледность. Даже губы и те были белыми. Дана снова заплакала. Присев рядом с ним, она погладила его по щеке, затем приложила ладонь ко лбу.

— Боже, какой же ты горячий. А обещал дождаться. Рик, пожалуйста, очнись, — прошептала девушка, прикасаясь к его лицу дрожащими пальцами.

Телефон поставленный на «вибро» снова ожил, решив, что это снова Алекс, Дана схватила трубку, но оказалось, что звонила Джесс.

— Как дела? Тебя не отругали? — бодро поинтересовалась она.

— Рик в реанимации, уже два часа как без сознания, — потухшим голосом выдавила Дана.

— Говори какая больница я сейчас приеду!

— Зачем? Чем ты поможешь?

— Поддержкой. Это важно! Это придаёт силы. Вот ты поговорила со мной и мне намного стало легче! — судя по звукам, Джесс уже запирала агентство.

— Мне важно лишь, чтобы ты пришёл в себя, — прошептала Дана, обращаясь уже к Рику, сунув телефон обратно в карман, после того как сказала Джесс называние больницы. — Рик, что мне сделать? — Дана сжала его горячую ладонь. После принялась осторожно покрывать поцелуями его лицо.

— Я умоляю тебя, если я для тебя так важна, Рик, не смей меня оставлять, не смей умирать по собственной глупости! — её слёзы капали ему прямо на лицо. — Я выйду за тебя замуж, хоть завтра, мы с тобой нарожаем кучу детей и все они будет похожи на тебя, — закрыв лицо ладонями Дана громко всхлипнула. А когда снова взглянула на него — наткнулась на мутный серо-зелёный, но тем не менее внимательно изучающий её взгляд. — Боже мой, наконец-то! — кинулась она к нему. — Чудовище, как же ты меня напугал! Не смей больше так делать. Никогда. … Я люблю тебя, — добавила она тише.

— Так что там насчёт завтра? — прохрипел Рик. — Поцелуй меня. … Твои губы … такие прохладные … мне так приятно…. — его глаза снова закрылись.

— Я лучше позову врача, — сорвалась с места Дана.

На какое-то время её попросили выйти в коридор, где её отыскала примчавшаяся Джесс.

— Фух, четыре раза нарушила правила дорожного движения, — бросила запыхавшаяся девушка, тут же сгребая её в охапку для сочувствующих объятий. — Как он?

— Неважно. Но хотя бы очнулся. … Я просто места себе не нахожу. А всё потому, что вчера он упорол глупость из-за этой своей дурацкой ревности.

— Ты вся дрожишь, солнышко, — Джесс принялась энергично растирать ей плечи. — Хотя я с тебя поражаюсь. Не обижайся, но я не понимаю, как можно любить такого деспота.

— Я и не рассчитываю на понимание, — вздохнув, покачала головой Дана. О случае насилия со стороны Рика она так и не рискнула рассказать Джесс. Решив этим фактом больше никогда и ни с кем не делиться, потому что она была твёрдо намерена дать шанс Рику и их отношениям. — Кто-то предназначен даже деспотам. Таких любить нужно особенно сильно, по сумасшедшему, но главное условие, чтобы он тоже тебя любил, тогда чудовище превращается в игривого котёнка. И он, правда, влюблён в меня, Джесс, и без меня он не знает, как этими чувствами управлять. Любовь будто сдирает с него кожу, его это пугает, и он ищет спасение в объекте своей любви.

— Надеюсь, ты познакомишь меня со своим монстром, очень хочется на него взглянуть. Слушая тебя, мой Киран кажется мне таким лапочкой, которого нужно носить на вышитой шёлковой подушечке.

Дана рассмеялась. Её новая знакомая казалась ей такой забавной, и рядом с ней ей действительно становилось немного проще, и ситуация виделась чётче, яснее, без отчаянно-очерченных граней.

— Я всё-таки предпочитаю, чтобы на шёлковой подушечке носили меня. Ведь несмотря на его заскоки — он носит, главное, подобрать правильный ключ. Я этого раньше не понимала, особенно в начале нашего знакомства. Мы оба с ним дров наломали. И несмотря на всё это я собираюсь создать с ним семью. С Риком всё равно кроме меня больше никто не справится.

В это время из палаты Рика выскочил взъерошенный доктор, ища глазами Дану:

— Давно у меня не было такого своенравного и упёртого пациента. Дана, зайдите, пожалуйста, обратно, мы даже капельницу ему не можем поставить. Требует вашего присутствия и всё!

— Что я могу для тебя сделать? — схватила её за руку Джесс.

— Разве что полететь в Швейцарию и поддержать моего брата вместо меня, ему завтра предстоит сложная операция на сердце. Но я не могу тебя об этом просить.

— Почему? — возмутилась Джесс. — Я готова. Представляю, как у тебя душа рвётся, из-за того, что ты не можешь быть с ним рядом. Запиши мне адрес, я попытаюсь достать билет на сегодня, — и она решительно протянула Дане блокнот. — Чего ты плачешь, дурёха?