Валентина посмотрела на Вадима. Он сидел с угрюмым видом. Она встала, выразила желание отправиться домой. Он не возразил. Валентина с печалью мысленно попрощалась с парком. Не нравилось Вадиму бывать здесь, она это замечала. Не ведала, что судьба решит по-иному, с благосклонностью отнесется к ее влечению.

ГЛАВА 5

Объявление о продаже той невзрачной гостиницы в зоне парка прочитал Вадим в газете. Он поделился новостью с Валентиной.

– Счастливец тот, кто купит гостиницу, – сказала она по данному поводу.

– Почему так считаешь? Продавец, по-твоему, дурак? – внимательно посмотрел он на нее.

– Не знаю. Но я думаю, что если на таком выгодном месте – ну, сам посуди, внизу прекрасный естественный пляж, а наверху тенистый парк —построить современный комплекс, то от желающих отбоя не будет.

– Ты думаешь, такая очевидная мысль не могла прийти в голову владельцу?

– Я не думаю так, Вадим. Хорошие мысли приходят многим, но берутся осуществлять их немногие.

– Странно, не пустой мечтатель, а человек, который знает ценность деньгам и знает, как их приумножить, вдруг отказывается разбогатеть. В голове не укладывается, хотелось бы услышать твое мнение.

Тон ей не понравился.

– Вадим, если можно, прекратим бесполезный разговор, мне неинтересно, – обсуждение привело бы к спору, который завершился бы, однозначно, насмешливыми замечаниями в ее адрес.

– Нет, совершенно не бесполезный. Твои мысли созвучны моим, и очень интересно, как ответишь на мое замечание.

– Опять прикалываешься, да? – насторожилась она.

– И не собираюсь, ты без причины обижаешься. Ну ответь, почему владелец отказывается от выгодной перспективы?

Тут она не уловила фальши в его голосе.

– Я не вижу в этом никакой загадки. Не каждый видит счастье в том, чтобы одолеть высоту, будь то богатство, карьера или что-нибудь другое.

– Хлестко сказала, но точно. Хвалю! Рожденный ползать летать не может. А если серьезно, новость меня заинтересовала. Что скажешь – пойдем на штурм высоты?

– Полетать захотелось? – воспользовалась она непринужденной обстановкой.

– Совершенно верно. И учти, не в мечтах, а наяву, и на пару с тобой.

– Ты, конечно, будешь ведущим, а я ведомой. Горючего хватит? Высота-то немалая.

– Горючего хватит, и высота к твоему сведению – не недосягаемая. Вопрос в том, удержишься ли ты в полете.

– Насчет меня можешь не волноваться – махать руками не велика трудность. Я еще, открою тебе тайну, и ногами могу дрыгать. Так что я не подведу тебя. Лучше скажи, когда взлетим-то.

– Завтра.

– Фу ты, дура – думала, прям сейчас.

– Выходит, шутишь ты, но не я.

На следующее утро они направились в гостиницу. Валентина сомневалась в искренности намерения Вадима, считала, что он замыслил розыгрыш. Когда же зашли в гостиницу, сердце радостно забилось в груди.

Владелицей оказалась старая женщина. Свое решение она мотивировала тем, что остаток жизни желает прожить в беззаботности, ведь годы не те. В ответ на вопрос Вадима, почему бы не передать управление кому-нибудь из родных, с грустной иронией ответила:

– Сын мой очень жизнелюбивый человек – заведет сюда своих жадных проституток, платы брать не будет, превратит гостиницу в смердящий бордель. Не могу такое допустить! Гостиницу оставил мне в наследство мой бедный отец, вечный покой его душе, – осенила себя крестом, – и мне суждено отчитаться перед ним на небесах, а не развратнику-сыну.

Старушка, милая в обхождении, на деле показала себя крепким орешком – держалась за объявленную цену мертвой хваткой, никак не уступала. При этом причитала, что в силу старческой глупости назначила заниженную стоимость и что изменить ничего не может, так как вспыхнувшее уважение к нему, Вадиму, не позволяет ей пойти на непочтительный шаг.

Вадим, видя перед собой непробиваемую стену – таран бы спасовал, – принял ее условие. Старушка до конца сыграла роль: печально вздохнула и подписала договор купли-продажи. По уговору Вадим вступал во владение с начала будущего сезона.

После того как сделка совершилась, стороны торопливо распрощались. Спускаясь по узким, скрипучим лесенкам, Валентина с боязнью держалась за его руку – Вадим тихо посмеивался.

– Видишь, какая птичка попалась, крутого полета. Удивляюсь, почему не подмяла под себя весь городок. Учись! – сказал он, когда вышли наружу.

– Я буду учиться у тебя, – она прильнула к его плечу.

– Будь по-твоему, учись, но и соображай собственной головой. Валя, все хозяйство отдаю в твое распоряжение. Шутить, как я понял, ты умеешь, что неплохо. Надеюсь, делом подтвердишь верность изречения: в каждой шутке есть доля правды.

– Большая доля, Вадимушка.

– Не преувеличиваешь свои возможности? – с недоверчивой усмешкой спросил он.

– Никак нет!

–Тогда скажу кое-что для твоей же пользы. Время, которое выделил нам этот мафиозо в юбке, надо использовать с максимальной пользой: пойдешь на курсы изучения языков, английский и местный. А я возьмусь за проект.

– Какой проект?

– Как какой? Не ты ли вчера слезно просила снести эту развалюху и на ее месте построить современное здание?

– Значит, я буду работать уже в новой гостинице?! – она подпрыгнула от радости.

– Ну ты взлетела! Минимум год нужно на строительство, когда успею? Первый сезон поработай в этих старых стенах, под твоим ласковым и нежным взором, думаю, они не обрушатся, годик протянут. Так даже лучше: гостиница маленькая, забот меньше. Для старта идеальные условия.

– Только чур первое время подсобишь.

– О-о, ты, я вижу, далеко пойдешь: не просишь, а требуешь.

– От тебя далеко не уйду, так, на расстояние вытянутой руки.

Вадим обозрел местность:

– Везет же людям! Вот твое море, вот твой парк – а ты посередине, хочешь —, бери это, хочешь – бери то. Счастливая, аж зависть душит.

Валентина обхватила его шею, крепко поцеловала. Пробил ее час, она не упустит своего шанса.

Праздной жизни наступил конец. Валентина усердно принялась за изучение иностранных языков. Английский, который изучала в школе, давался легче, чем местный. Вадим по мере возможности помогал ей в учебе. Нередко устраивали практические занятия: разговаривали друг с другом исключительно на одном из двух языков. Он был строгим учителем, она робела перед ним. Сам же он до наступления вечера пропадал в своем кабинете, где работал над проектом гостиницы.

Время не стояло на месте. Однообразные, но насыщенные дни «поглотили» осень, настала зима. Прошло Христово Рождество, подошла очередь Нового года. Вадим решил накрыть богатый стол.

– Вадим, мы не ждем гостей, к чему такие траты? – заметила Валентина, когда готовились к новогоднему торжеству.

– Привычка, не могу иначе. Люблю обставлять все наилучшим образом.

– Ну да, забыла, ты ведь любишь покорять только высоты.

– То-то и оно, – согласился он, расставляя приборы. Он умел красиво сервировать стол. – Вершина, Валь, – это регистр человеческой личности, если можно так выразиться. Чем выше высота, тем выше ценность человека.

– А для меня высота то же самое, что стоять над бездной, обязательно закружится голова – и вниз.

Валентина украшала елку, тема ее заинтриговала.

–Тут ты необъективно рассуждаешь, – не согласился Вадим с ее доводом. – Если ты сама, без чьей-либо помощи, возьмешь высоту, то поверь мне, голова не закружится. Скажу больше – мир открывается шире, другие мысли рождаются в голове, истина ближе становится. Понимаешь?

– Не знаю, но я бы не пожелала себе такой участи. Вначале, наверное, будет приятно – люди кажутся букашками, а ты такой огромный, величественный. А потом? А потом происходит следующее: с букашками-то не о чем говорить. Во-первых, они далеко, не дозовешься, во-вторых, о чем с букашками вообще можно говорить! Вот и приходится вести интеллектуальные беседы с самим собой. А это значит, мой дорогой, движение в обратную сторону, спуск, то есть медленно и верно сходить с ума.