– Так ведь инфляция, – неуверенно возразил Ком-бижирик.
– Само собой, – подтвердил Антон. – А дальше-то что будет? Скоро все твои ухищрения барыги наизусть знать будут, либо обманут запросто, либо сдадут. Ты что, не в курсе – у нас за этот год уже были две подставы серьезные; я не считаю, когда случайно бывает. А в прошлом году – лишь одна, а раньше – вообще ноль! Приходится думать…
– А ты посмотри, – включился Стоматолог, – как мы раскрутили Гатчину; теперь там постепенно все к рукам приберем.
– Да там много не получишь, – возразил Антон. – Если рынок и рестораны брать – навар небольшой, группировка «чехов» то ли распалась, то ли на дно залегла. Хорошо, тогда тебя еще вытащили, когда там какие– то спецдействия проводили, а то неизвестно, чем для тебя бы это кончилось.
Стас погрустнел.
Действительно, если бы каким-то образом не появившиеся (как он потом узнал) спецы из Града*, дело могло бы кончиться для него печально.
– К тому же, в Гатчине в основном все схвачено ребятами от Хоттабыча, – вставил Глюк, – я как раз там с ними и пересекался. Если поговорить, конечно, можно что-то получить, Хоттабыч добро помнит. Только нужна ли намтакая хвороба?
– Вот именно, – резюмировал Антон. – Давайте по делу говорить, а не в ширину вдаваться. Может быть, попозже только и будем воспоминаниями делиться, – он немного подумал и добавил: – Если доживем, конечно. Так что остается тот единственный вариант, что я предлагал…Светочка, – обратился он к секретарше, – принеси, пожалуйста, визовые списки.
Через минуту перед Антоном лежало несколько листков. Он горестно посмотрел на них, вздохнул и скорбным голосом сообщил:
– Вот тут еще один результат нашей «деятельности». Это списки тех стран, куда уважаемым братанам путь заказан. Оглашаю, что разрешено, – это короче. Пока еще можно посещать Шенген – Антифашист (все заулыбались), Гоблин, Телепуз, Эдисон; Америка, в смысле США, – Горыныч, Ди-ди – Севен, Пых; Турция, Египет, Ближний Восток – Мизинчик, Нефтяник, Циолковский. Все! По остальным странам данных нет – так, разрозненные сведения. Как говорится, больше трех не собираться, наследили, где могли.
– А как насчет Непала? – неожиданно прорезался Стоматолог. – Я тут просмотрел путеводители по этой стране – очень мне понравилось. В долинах тепло, горы – супер, охота обалденная, реки горные – байды просто зашибись, а еще всякие монастыри с чудесами и отшельниками и снежные человеки чуть ли не по столице ихней бродят. Катманду называется! – гордо закончил он.
Антон подозрительно посмотрел на Рыбакова, изобразившего на лице внимание и понимание. Братва зашевелилась, загудела одобрительно.
– Твоя идея? – спросил Антон.
Денис молча развел руками, мол, было дело, но никак не ожидал такого поворота. Действительно, в каком-то разговоре с братками, обсуждая очередную операцию, где предлагалось использовать чуть ли не стратегическую авиацию, Денис сказанул, что это не Непал, где такие акции, пожалуй, могли бы пройти. Но то, что Стоматолог примет это как руководство к действию, совсем как-то не предполагалось. А он то ли в турбюро заказ сделал, то ли интернет ему распечатал Гугуцэ. Стас, понятное дело, все запомнил и сейчас выложил.
– А, пожалуй, в этом есть резон! – Антон был реалистом, и такой вариант, если он устроит большинство братков, был вполне допустимым.
– Света, – он опять позвал секретаршу, – проверь, пожалуйста, сама, где этот самый Непал располагается, как туда добраться и все такое прочее. Видишь, решили коллективный отпуск на природе провести.
Света кивнула и исчезла.
Побазарили еще с полчаса, решая неотложные вопросы, но уже без особого энтузиазма. Мыслить сразу в двух направлениях не получалось. Антон это заметил и подытожил:
– Ладно, хватит базарить, подумайте все спокойно, но откладывать нельзя. Ясно. Все свободны, а вас (он посмотрел на Дениса) попрошу остаться, – закончил Антон.
Братаны, не привыкшие к долгому просиживанию штанов, встали, начали шумно расходиться, уже строя грандиозные планы того, как в максимально короткие сроки оставить возможную память о себе в пока еще дикой (по их понятиям) стране Непал, о которой некоторые вообще услышали впервые.
Антон с Денисом удалились в небольшой кабинет, где продолжили беседу.
– Пожалуй, ты правильную идейку подкинул братве. Они народ любознательный, да и далеко этот самый Непал, если что и натворят, то вряд ли с нашими ментозав-рами снюхаются. А что ты им сказал? – спросил Антон.
– Да так, совершенно случайно упомянул название страны, – ответил Денис, – просто первую попавшуюся, к теме пришлось. А он ведь запомнил и даже, похоже, путеводитель какой-то посмотрел. Столицу запомнил – Катманду. Может, по ассоциации какой?
– Может, согласился Антон, – только я тебя не по этому вопросу попросил остаться. После нашего разго-воpa о перспективах я, естественно, кого надо напряг, да и по твоим наводкам прошел. Очень здравая и сулящая прибыль работа может быть по транспортной магистрали на шельфе Балтики. Тут завязки и на Европу, и даже на Штаты вырисовываются, стоимость огромадная, да и легализоваться под нее вполне реально. Уже даже интерес у некоторых появился. Одно неясно – кого генеральным директором проекта ставить. У меня предложение к тебе – берись! Мы поможем и деньгами, и кадрами. Ну как?
– Послушай, Антон, – во взгляде Дениса читалась мировая скорбь пополам с апостольским убеждением, – ну сколько раз я говорил: не приспособлен я к серьезной политической деятельности. Там нормальные люди не удерживаются, потом, как своих убеждений быть не должно. Там как на батуте – делай, что хочешь, но чтобы голова по возможности была наверху и влюбленно смотрела на президента, да отпихивай конкурентов. А на этот проект надо уже известного публичного политика, желательно без мировоззрения вообще – сманить кого-либо из команды Жирика или Яблонского, но поставить за ним своих людей, чтобы по-серьезному не рыпались. Еще лучше забугорного какого бывшего президента или канцлера. Например, Берлуцкони или Шредера – самое бы то было! А я тут фигура непроходная, хотя во втором эшелоне за чисто символическую плату (Денис потупил взор и придал лицу выражение соблазняемой невинности), наверное, пользу принести мог бы. Да и к старости поднакопить что-нибудь на берегу Средиземного моря, яхтенку, может, концерник какой. Только маленький-маленький (он хитро поглядел на Антона), ведь там это крохи будут, а для меня о-го-го!
– Ну, не хочешь в этот проект, давай гендиректором в городок, что мы планируем за Гатчиной организовать. Уж там никакой политикой заниматься не надо. Только сиди, щеки надувай да бумаги подписывай. А то как-то неудобно – твои идеи, а прямого навара вроде и не хочешь?
– Почему не хочу? Очень даже не против, – оживился Денис, – только если я буду где-то сидеть, как мебель, и бумажки подписывать, когда мне думать останется? Ведь хорошая идея возникает в самом неподходящем месте и надо тут же, не торопясь, все обмозговать одному или побазарить с кем-то. И представь: у меня идея пришла на несколько лимонов, но пока не очень ясная, а тут ко мне с какими-то хозяйственными неурядицами валят или встречу с областным чиновником – придурком надо проводить. И все вмиг улетучивается! Давай лучше оставим все как есть: ты – фирма и кузнец кадров, которые, как говаривал отец всех народов товарищ Сталин, решают все. А я – скромный консультант и живу на малый процент, вроде как еврей-заместитель у русского председателя колхоза – пьяницы и коммуниста!
– Ну, как знаешь! – Антон, видимо, был готов к подобному финалу. – Я твою позицию знаю и уважаю, иногда даже завидую. Но все-таки хочется и тебя пристроить по серьезном.
– А вот этого не надо! – заключил Денис – Я, как кошка Киплинга, которая гуляет сама по себе, или как какая-то южноамериканская птичка, которая тут же отбрасывает лапки, если ее сажают в клетку.
В этот момент деликатно постучалась и с какими-то распечатками осторожно проскользнула к столу секретарша Света.
