Но и собравшись не все прекратили свои занятия. Указующий как пытался шить так и продолжил. Сейчас заниматься делами ему стало полегче, потому, что стал делать это сидя. Ну да, решётка ему подошла с небольшими оговорками. Тазовая кость у него оказалась пошире, чем у исполняющей по потому решётка осталась немного раскрытой, зато и кости выпирали из него более рельефно, так что, решётке было во что упереться. Никаких корректирующих ремней на него не одевали, нужды в них не было, только поддерживающий верхний ремень, чего вполне хватало, что бы разгрузить спину. Теперь подвижность его рук увеличилась не смотря на то, что сама решётка эту подвижность ограничивала. Глядя на него, левая выкопала ножом ямку, закрепила в ней деревянную вилку, нахлабучила на неё охапку волос и начала выделывать нить. На эту охапку, конечно, косились но ничего не говорили. Привыкают?
А вот расселись они не правильно, потому как, по привычке. Сидеть сейчас нужно в одной кучке, что бы иметь возможность читать характеристики предмета сразу всем. По мнению указующего, это сэкономит свитки и позволит провести обсуждение, кому достанется предмет на основе полезной информации а не на основе устного описания предмета исполняющей. Метод, конечно, не испробованный но указующий, почему то, уверен, что проблем не возникнет. Вот и проверим.
Ну … как бы да. Проблем с тем, что текст видели все, не возникло. Проблемы возникли с теми, кто пытался читать. Ищущая читала медленно потому, что плохо видела, левая читала медленнее всех по причине постоянного дёргания головы и невозможности быстро найти то место, которое нужно читать а белой и гладкой, вообще пришлось вспоминать грамоту. И потому, распределяющая приняла решение, по которому исполняющая просто громко зачитывала весь текст подряд. Так получалось на много быстрее.
По прочитанному стало понятно, что парные предметы надевались исключительно на уши и назывались «серёжки» или «клипсы» и различались они методом крепления на ушах. Если серёжки вдевались в сквозную дырку в ушах, то клипсы имели специальный зажим и проколов не требовали. Только этот факт позволил уговорить указующего надеть на себя такую «красоту» как клипсы, которые были в единственном экземпляре и давали прибавку к силе. Все подумали, что это украшение сделано специально для него и позволит ему таки сотворить свой инвентарь уже в обозримом будущем. И ему не придётся больше пользоваться общим инвентарём, как сейчас. Надо сказать, что предметов повышающих основные параметры было мало, на каждый по одному. Браслет на ловкость достался Улыбке, что бы она быстрее разбирала водяных, кулон на восприятие — ищущей что бы она уже начала что-то находить и кольцо на интеллект пришлось взять себе распределяющей. Никто не захотел признавать себя дураком.
Так же выяснилось, что «кольцо» и «перстень» это примерно одно и тоже и надевается на палец руки а вот штуку под названием «браслет» можно надевать не только на запястье но и на лодыжку. Правда, не любой а вполне себе единственный. Он увеличивал скорость ходьбы и был самым полезным из оставшихся. После бурного обсуждения, ножной браслет достался гладкой, хотя, многие сомневались, что ей вообще нужно куда то ходить. Если бы среди предметов было что-то, увеличивающее стойкость к жаре, то это что-то было бы отдано гладкой единогласно но, к сожалению, там была всякая ерунда: прибавки к скорости плавания, длины прыжка, защиты от молнии и воды или прибавка к совсем уж непонятным вещам типа «крафта» или «столярному делу».
Но особняком стояла здоровенная и тяжеленная восьмилучевая звезда со множеством полированных граней и на толстенной золотой цепочке. Она давала плюс к «дипломатии» и, общим решением, была передана указующему. Надо было видеть, как скрючило беднягу в решётке под тяжестью этой штуковины и как все облегчённо вздохнули от того, что эта штука не досталась им. Указующий, не будь дураком, сразу спрятал эту тяжесть в общественный инвентарь, которым пользовался за неимением собственного а вот Улыбке и ищущей повезло меньше. Им прокололи уши серьгами. Да ладно бы, было бы из-за чего терпеть боль а то ведь, скорость плавания была не самой жизненно необходимой прибавкой для Улыбки, особенно, учитывая то, что плавать то она и не пробовала. Но всё равно, вечный ребёнок оставила это украшение на своих ушах просто потому, что сочла их красивыми хоть и видела их только в инвентаре. После этого у ищущей не осталось других вариантов, кроме как тоже носить свои ушные украшения не смотря на то, что они давали прибавку к совсем уж непонятному «крафту». С действительностью её примиряло то, что её «серёжки» были небольшими и слабозаметными.
В то время, как все остальные воспринимали акцию по раздаче «блестяшек» как повод для веселья, указующий был собран и сосредоточен. Он не только сам читал параметры предметов но и слушал исполняющую. Для него имело значение всё, и текст и слова и мысли и комментарии и даже интонации. Так он получал ту самую первичную информацию, на основе которой он складывал всю свою картину окружающего мира. Если все остальные просто пропускали непонятные слова типа «крафта» мимо ушей как незначащие, указующий единственный, кто запомнил, что кольцо, повышающее этот самый «крафт» называлось «кольцом подмастерья». Такого слова, как «подмастерье», может и было когда то в их языке но не применялось уже очень давно. Такое слово даже сам указующий слышал впервые. Однако, не нужно быть гением, что бы связать слово «подмастерье» со словом «мастер». И это были явно не те мастера, которых может вспомнить распределяющая и, может быть, ищущая и которые умели хорошо стричь волосы и делать красивые причёски. Сам указующий мог копнуть в историю немного глубже и привязать слово «мастер» к людям, которые умели хорошо делать вообще что угодно. Не всё сразу а что-то одно. Совсем что угодно, хоть бы и петь.
Какие выводы он сделал из этих воспоминаний и аналогий? Пока продолжалось собрание — никаких. В это время он просто впитывал информацию, стараясь ничего не пропустить и не забыть. И не умереть от перелома позвоночника, когда получил «звезду дипломата». Тут его прямо-таки спасла недавно надетая на него решётка для исправления дефектов позвоночника. А вот потом … а потом он очень долгое время был тих и задумчив. Руками пытался делать инвентарь а мозгами усиленно размышлять. Впрочем, распределяющая не заметила каких-либо изменений в его поведении. Не может же она измерить интенсивность мыслительных процессов в чужой голове! А тихим и задумчивым он всегда был.
Так продолжалось до тех пор, пока не стало темнее и он потерял возможность работать руками. Оставалось только размышлять, что, впрочем, его нисколько не расстроило. На основании того, что он единственный из всех присутствовавших ранее на месте сбора получил реально ощутимую прибавку к своим возможностям, надев на свои уши идиотское украшение под названием «клипсы», у него не было никаких сомнений в том, что все эти прибавки реально работают. Причём, работают сразу и без всяких обжираловок с засыпаниями. О чём это говорит? Это говорит о том, что эти прибавки никак не влияют на развитие физического тела чело … разумных. Они придают дополнительную энергию в тело … в определённые органы тела сразу напрямую. И ничего, что эта версия полностью противоречит науке под названием «медицина» в целом и «физиология» в частности. Энергию органы тела брали только из материальных веществ из крови в результате обмена веществ и никак иначе. Прямой передачи чистой энергии непосредственно в клетки органов наука не предусматривала. Но не в этом мире. В этом мире все незыблемые научные постулаты придётся пересматривать. Здесь всё по другому. Здесь даже закон сохранения энергии не соблюдается. Ну или придётся признать существование неизвестной ранее особой энергии, которая обладает собственным разумом. А как по другому? Не может же неразумная энергия строго определённым образом воздействовать на одни клетки организма совершенно не затрагивать остальные? Бред, конечно, но другого объяснения пока нет.
