– Ну да, – пожимает плечами.

– Прочти и подпиши договор, – протягиваю ей папку.

– Что там?

– При разводе ты не получишь ни рубля, только то, о чем договаривались, – она берет ручку, подруга помогает ей найти графу для подписи.

– Даже читать не станешь? – такой подход меня удивляет.

– Я тебе доверяю.

«Зря».

– Расписывайте нас. Максимально сократив время регистрации, – отдаю распоряжение сотруднице ЗАГСа…

Мы тихо крадемся к двери, подол платья путается в ногах, чуть приподняв юбку, ускоряюсь.

– Лина, ты с ума сошла? Как можно подписывать договор, не глядя? – прошипела мне в ухо Олеся, стараясь идти со мной рядом.  Жених в это время отдавал распоряжения сотруднице ЗАГСа.

– Я без очков все равно ничего не вижу, – тихо ответила ей.

– Могла дать мне прочитать, – не унималась подруга. – Вдруг ты согласилась отдать себя в рабство?

– Леся, не преувеличивай. Это нормально, что мне пришлось подписать брачный договор, где  прописано, что мы не имеем права на собственность друг друга. Ты ведь знаешь, какие москвичи щепетильные в этом вопросе. И не только москвичи, кстати.

– Я бы с такой легкостью ему не доверяла. Он меня пугает. Никогда бы не подумала, что геи бывают такие…

– Какие?

– Жесткие, властные, холодные…

– Мне кажется, они всякие бывают. Мы просто о них ничего не знаем, –   тихо произнесла я.

– Куда собрались? – окликнул нас голос свидетеля. – Вас еще не расписали.

Будто я не в курсе.

Побег не удался. Мы остановились как вкопанные, не дойдя до двери метра три. У них даже мысли не возникло, что я решила дать задний ход?

Что делать? Уйти или остаться?

Вспомнив, что в противном случае мне придется ночевать, возможно, на улице, ведь у Семы сегодня выходной, я передумала уходить.

– Олеся, если я уйду сейчас, мне придется бросить университет и вернуться домой, – с грустью в голосе.

– Я тебя понимаю, – мы развернулись, но не спешили подходить к мужчинам.

– Блин, жаль, что такой красавчик не по девочкам, – простонала Леся. Я была ей благодарна, что она тут же поддержала меня и не стала спорить. Мне и так это решение далось нелегко, сомнения продолжали терзать. – Может, он при своем любимом ведет себя как засранец, чтобы тот ему мозг от ревности не выклевал?

– Скорее всего, – хотелось бы в это верить.

  Я тоже считала, что Робнер неприлично красив. В прошлый раз Вадим так близко ко мне не подходил, но в этот раз мое  плохое зрение не мешало мне вблизи рассмотреть черты его лица, а восхищение Олеси только доказывало, что никаких оспин на его лице нет. Хотя, может, она не о женихе говорит, а о его друге?

– Ты о ком?.. – задать полностью вопрос мне не дали будущий фиктивный муж и музыка, которая громко заиграла.

– Алина, может, начнем уже? —недовольно выговорил властный голубок.  – Музыку уберите, – отдает распоряжения всем, будто он тут царь. – Начинайте, – произнес он, как только я подошла к стойке регистрации брака.

Сотрудница ЗАГСа максимально сократила свою речь. Я не была против быстрой регистрации. Хотелось со всем этим скорее закончить и покинуть здание. Мне еще вещи нужно забрать от Олеси и переехать в новую квартиру. Стремно будет жить вместе с ними, но выбора у меня особо нет. Буду стараться не высовываться из выделенной мне комнаты.

– Согласны ли вы, Владислав… – отвлек от грустных мыслей голос женщины.

– Да, – твердо.

Почему Владислав? Вадим ведь? Это ведь разные имена, а он не поправляет. Ему все равно, как его называют?

– А вы, Алина, согласны?..

Согласна ли я?

«Нет», – только этот ответ был готов сорваться с губ. Интуиция в панике кричит, что я совершаю ошибку.

– Ты язык проглотила? – насмешливо, с нотками раздражения.

– Да, – дерзко на его вопрос.

– В знак любви и верности обменяйтесь кольцами…  – восприняв  мой ответ Робнеру за согласие, затараторила регистратор браков.

Я даже возразить ничего не успела.

– Фотографируй, – в руки Леси сунули телефон.

– Какой у тебя размер? – спросил мой почти уже муж.

– Размер? – он без спроса берет мою руку, держит крепко, потому что я из-за какого-то упрямства пытаюсь ее вырвать.

– По-моему, самое маленькое, – говорит «бойфренд», и мне на безымянный палец надевают кольцо. Я так поражена, что не спорю. Подношу руку к лицу, будто могу рассмотреть украшение в мельчайших подробностях. Ну, камушки блестящие я вижу.

Никто не стал бы надевать мне золотое кольцо, какая-нибудь дешевая бижутерия, вон сколько их было у «голубка» в руках, можно и не заморачиваться.

– Остальные вернешь в салон, – отдает распоряжение Вадим-Влад. Он даже со своим любимым разговаривает, как со слугой. При первой встрече он не показался мне таким властным засранцем. Жизнь с ними медом мне точно не покажется. Может, отказаться от всего? – вновь о себе дают знать сомнения.

И остаться в марте на улице?..

Мне в руку вкладывают кольцо. Я понимаю, что должна надеть его Вадиму-Владу, чтобы Леся это зафиксировала на камеру телефона. Я так думаю, это отчет для родных, чтобы они поверили в наш брак. Кольцо тоже для убедительности.

Не очень уверенно, он я надеваю обручалку на безымянный палец мужчины.

– Жених, поставьте свою подпись… – мы по очереди расписываемся.

– Объявляю вас мужем и женой, – не успеваю выдохнуть, а сотрудница ЗАГСа добавляет: – Жених может поздравить невесту… поцелуем.

Мы так не договаривались, хочется крикнуть мне, но тут я вспоминаю, что жениха девочки не интересуют, это будет просто касание губ на камеру. Можно выдохнуть.

Он подходит ко мне, я отступаю, делая шаг назад. Робнер хватает мое лицо, чтобы я не могла вырваться, и…

Это совсем не то, что я ожидала.  Твердые губы уверенно накрывают мой рот. Не жалея терзают. Он меня пугает и одновременно заставляет нервничать. Хотя правильнее сказать – трепетать, раз по коже бегут мурашки. Это точно не постановочный поцелуй.  Он смакует мои губы, будто пробует деликатес, который ему нравится. Сейчас его бойфренд точно меня придушит. Наш поцелуй явно затягивается, я не могу повернуть голову и посмотреть на реакцию свидетелей.

– Хватит, – упираюсь Владу в грудь. Мое сердце слишком сильно стучит в груди. Я чувствую, что раскраснелась, кожа горит.

Что это сейчас было? Неужели репетиция для убедительности родных?  Его горячее дыхание обжигает лицо, он меня не отпускает.

Мне еще с ними жить под одной крышей. С ума, что ли, сошел?

– Влад? – пытается обратить на себя внимание его любимый.

Робнер не реагирует. Такое ощущение, что он меня по-настоящему желает. Этого не может быть! Тогда почему он до сих пор смотрит на губы, будто хочет продолжить?

– Вы точно гей? – заикаясь, со страхом  в голосе.

– Что?! – разозлившись, отскочил он от меня…

– Ты что несешь? – тихо и угрожающе произносит Робнер.

– Так искренне возмущаешься, будто не понимаешь, о чем речь. Не переживай, она нас не слышит, – киваю в стороны сотрудницы ЗАГСа. – Я обещаю, что никому ничего не скажу, – Влад делает шаг в мою сторону.

Наверное, не стоило Семе быть со мной настолько откровенным. Я еще и Лесе разболтала.  Она отошла в сторону, с кем-то говорила по телефону.

– Конечно, не скажешь, потому что после сегодняшней ночи у тебя не останется сомнений, что мне нравятся женщины, – зло цедит он сквозь зубы. У меня коленки задрожали от его тона.

«Интересно, о чем это он говорит?» – мне совсем не нравились мои предположения.

– Кто в твою красивую голову напихал эту чушь?  – рычит он, нависая надо мной.

«Только что этот не совсем гей назвал меня красивой?»

– Сёма, – честно призналась и тут же пожалела.