– Ну, потеплее, конечно, чем снаружи, – согласился Эрленд.

Они с Аннетией подошли к большому столу, за которым восседал престарелый, длиннобородый человек в тёмно-серой робе. Эрленд был знаком с ним уже не один десяток лет. Его звали Арден – он был смотрителем Книгохранилища, сколько алхимик себя помнил. Самый большой вопрос, который интересовал Эрленда на протяжении всего времени их знакомства, касался возраста Ардена. Впервые алхимик столкнулся со смотрителем почти двадцать пять лет назад, и уже тогда тот был седобородым. Самое интересное было то, что Арден почти не изменился с того времени – разве что, борода стала длиннее. В молодости Эрленда так и подмывало спросить, сколько лет смотрителю, однако сейчас алхимик стал более сдержанным, и этот вопрос уже не так сильно его мучил. Но в том, что Арден, возможно, один из самых старых людей во всём Кемендуме, целитель был почти уверен. Большая часть жителей королевства, с грехом пополам, доживала до пятидесяти лет, не говоря уже о воинах, жизнь которых порой обрывалась и до двадцати. Судя по внешности Ардена, ему было уже, как минимум, за семьдесят.

– Добрый день, Арден, – поздоровался Эрленд, приблизившись к столу.

За этим последовала небольшая заминка. Судя по всему, Арден пытался вспомнить, кто стоял перед ним. Спустя несколько секунд, его лицо прояснилось.

– Эрленд, – произнёс смотритель, слегка улыбнувшись. – Сколько лет тебя здесь не видал.

Эрленд тоже улыбнулся в ответ и слегка поклонился. Арден ответил тем же, приподнявшись со своего стула. Алхимику всегда льстило то, как смотритель Книгохранилища к нему относился. Арден, в свою очередь, очень любил жажду знаний, которую проявлял целитель. Единственное, что его немного расстроило – полный переход интересов Эрленда в сторону алхимии, потому что смотритель больше уважал историков. Но, тем не менее, Арден всегда поражался успехам, которых достиг Эрленд в освоении науки чуждой ему.

– А ты постарел, – усмехнулся Арден.

– Зато ты почти не изменился с того времени, – с улыбкой ответил ему алхимик.

– Конечно, я ведь уже тогда был старой развалиной.

Эрленд издал негромкий смешок. Этот старик-смотритель умел вызывать симпатию.

– Так какими судьбами ты здесь? – поинтересовался Арден. – Да ещё и с прелестной спутницей.

– Это моя помощница, Аннетия, – представил девушку целитель.

– У вас интересные глаза, милочка, – заметил смотритель Книгохранилища.

Аннетия отвела взгляд в сторону. Она не любила, когда в разговоре напрямую интересовались её необычными глазами – это её смущало. Однако Арден не ужасался этой диковине. Скорее, наоборот – его вопрос был полон любопытства, от которого не веяло ничем, кроме исследовательского интереса. Но Аннетия заметила что-то ещё. Как будто Арден чему-то радовался, но выдавали эту радость лишь его глубокие серые глаза.

– Так зачем ты здесь? – смотритель вновь обратился к Эрленду.

– Мы пришли по поручению Его Величества, – ответил алхимик. За его спиной послышался едва заметный вздох облегчения. Видимо, Аннетия была очень рада тому, что её глаза так быстро остались без внимания.

– Да ты что? – удивился Арден. – Вот уж не думал, что доживу до такого. И что же понадобилось Его Величеству?

– Он попросил изучить все книги, посвящённые кентаврам и их встречам с людьми.

Лицо смотрителя слегка омрачилось, в то же время излучая любопытство.

– Боюсь, таких книг не слишком много, – проговорил Арден.

– Зная размеры Книгохранилища, это будет примерно сотня, – усмехнулся Эрленд.

– Если бы так, – покачал головой смотритель. – Их с десяток-то едва наберётся.

На сей раз вздох облегчения издал целитель. Это означало, что они с Аннетией справятся с поручением за один или два дня. Однако, с другой стороны, Эрленд был почти уверен, что ничего нового они не узнают, потому что знания людей о кентаврах были чрезвычайно скудны. Аннетия высказывала предположение, что учёные, которые интересовались полуконями, наверняка были, просто Эрленд о них ничего не слышал.

Алхимик спросил смотрителя о том, где следует искать эти книги. Арден взял лист пергамента и по памяти написал восемь названий, упомянув, что искать их следует на восьмом ярусе Книгохранилища. Поблагодарив старика за помощь, Эрленд и Аннетия направились к лестнице и, преодолев семь пролётов, оказались на месте. Для того чтобы не тратить время понапрасну, они разделились и договорились обойти по половине яруса, после чего встретиться внизу за одним из столов.

Несмотря на то, что работа сократилась вдвое, Эрленд обходил свою половину очень долгое время. Масла в огонь подливала разрозненность книг по всему ярусу. Алхимик дважды осмотрел свой участок, чтобы убедиться, что он ничего не пропустил, после чего решил спуститься вниз. В его охапке было шесть книг, посвящённых кентаврам. Надеясь на то, что его помощница нашла остальные две, целитель аккуратно спустился по лестнице и направился к длинному столу, за которым сидела Аннетия. Она уже была поглощена чтением одной из книг, а рядом с ней лежала вторая. Похвалив девушку, Эрленд отложил из своей стопки две книги и передал их Аннетии, чтобы разделить труд поровну. Взяв самый верхний фолиант из своей стопки, алхимик тоже погрузился в чтение.

Однако оказалось, что найти книги было самой простой задачей. Помимо этого, в них самих тоже нужно было искать места, в которых упоминались кентавры. К большому огорчению Эрленда, в этом фолианте полукони были лишь мельком упомянуты где-то в середине. Какой-то король (Эрленд забыл его имя уже к концу прочтения) просил у кентавров помощи в гражданской войне с севером, которая была ещё в годы Старого Летоисчисления. Полукони отказали ему, сказав при этом, что в людские войны они ввязываться не собираются. Пусть победа всё равно досталась королю, с помощью кентавров её можно было бы добиться с гораздо меньшими потерями. Эрленд знал, что кентавры являются хорошими лучниками, ввиду того, что каждый из них обязан уметь охотиться. Имея хотя бы один отряд полуконей-лучников, тогдашнему королю было бы легче сдерживать натиск северян.

– Ты что, уже закончил? – удивлённо произнесла Аннетия, заметив, что целитель откладывает книгу в сторону.

– С этим – да, – кивнул Эрленд, пододвигая следующий фолиант. – Ничего полезного там не было, я решил даже не дочитывать.

– А вдруг там ещё что-то написано ближе к концу, – укоризненно сказала девушка, полностью оставив свою книгу без внимания. Видимо, она была только рада отвлечься от неё.

– Нет, не думаю, – покачал головой Эрленд. – Это исторические заметки, причём не слишком подробные. Уверен, что дальше не будет ни единого упоминания о кентаврах. А у тебя есть что-нибудь?

– Ага, – кивнула Аннетия. – Тут сплошная биология. Я даже удивилась, что кентаврам тут целый раздел посвятили.

– Надеюсь, ты не всё подряд читаешь, – усмехнулся алхимик.

– Нет, конечно, – фыркнула помощница. – Тут с ума сойдёшь, если всё подряд прочитаешь. Но вообще, тут не слишком много интересных записей. Автор утверждает, что у людей и кентавров гораздо больше общего, чем кажется. Тут даже говорится, что они испытывают те же эмоции, что и мы, вроде радости, злости, печали, ярости, любви…

– Любви? Серьёзно? – скептически спросил целитель.

В это верилось с большим трудом. Эрленд полагал, что у кентавров подобные процессы скорее происходят на уровне инстинкта сохранения вида, нежели на реальном чувстве. Со словами о злобе и ярости алхимик был полностью согласен. Перед глазами вновь промелькнули недавние воспоминания о полуконях, заставившие Эрленда вздрогнуть. Те кентавры, казалось, получают удовольствие от того, что издеваются над людьми. С другой стороны, целитель тут же подумал о том, что люди тоже способны на подобные проявления жестокости – вспомнить хотя бы Арену в Стедмаре, о которой иногда рассказывают путешественники.

Все свои мысли Эрленд изложил своей помощнице. Та слегка нахмурилась, явно расстроенная тем, что вообще никак не помогла.