— Да, ему сегодня что-то нездоровится, — Роза старалась, чтобы ее голос звучал как можно увереннее, тем более, что это была правда.

Они замолчали. Лишь редкие всплески воды нарушали тишину. И если раньше с ним было комфортно молчать, то не сейчас.

— Что ты сказал Лоркану? — спросила Роза, вспомнив что близнецы сегодня с утра разговаривали об этом, но как только она подошла к ним ближе, они сменили тему. — Просто раньше он был против тебя и… У меня последнее время было ощущение, что я ему нравлюсь. А сейчас все так по-прежнему.

— Правду, — пожал плечами Скорпиус, но опуская глаза.

— И в чем она заключается? — допытывалась Роза.

И снова это молчание.

— Роуз, скажи… — замялся Скорпиус, выпуская ее из объятий и сам прижимаясь к бортику. — Как ты видишь свою дальнейшую жизнь? Ну… При счастливом раскладе.

— Я всегда хотела быть похожа на маму, — улыбнулась Роза. — Иметь семью. Только, наверное, одного ребенка. Потому что карьера мне тоже важна. Не хочу начинать ее строить поздно. Хочу найти этот самый баланс. А ты? Или ты никогда не мечтал, потому что изначально знал, как будет?

— Думал, — тихо ответил Скорпиус. — Последнее время много. А после того, как в мою жизнь ворвалась ты, еще больше. И я всего этого не хочу.

Роза неопределенно посмотрела на него.

— Понимаешь, что я не могу дать тебе всего этого? — чуть громче продолжал Малфой. — У нас никогда не будет нормальной семьи. И если ты этого хочешь… Тебе лучше найти кого-то другого.

У Розы образовался ком в горле. Да, она всегда подозревала, что у них все равно ничего не получится. Но надежды и мечты были всегда ее злейшим врагом.

— Поэтому, да? — голос Розы стал дрожать. — Ты хочешь со мной из-за этого расстаться? Поэтому никогда не говорил о том, что любишь меня? Я просто «твоя» и просто «нужна»?

— Со мной такое впервые, — Скорпиус с болью в глазах посмотрел в ее душу. — И я не знаю, сколько все это продлится. Твой друг просил не делать тебе больно. А если рано или поздно я… Я не хочу калечить твою жизнь. Я не могу тебе ничего обещать, а тем более, гарантировать.

— Скорпиус, мне не важен брак, я могу отказаться от детей, — Роза в своем голосе слышала какую-то мольбу. — Мне важно, чтобы меня любили. И у нас ничего не получится только в одном случае. Если ты меня не любишь. Скажи мне, наконец, правду. Что ты ко мне чувствуешь?

Скорпиус приблизился к ней, начав целовать. Но Роза вырвалась. Она хотела слышать от него эти слова.

— Скажи правду, — у Розы из глаз полились слезы. — Я так не могу, Скорп. Ты можешь целовать меня, подарить ночь любви, заботы и нежности, а потом на следующий день не замечать, послать, переспать с другой. Я могу отказаться ради тебя от своих желаний, но только если буду знать, что мои жертвы не просто так.

Вновь молчание. Роза ударила его кулаком в грудь. Плеснула в лицо водой.

— Я тебя не понимаю, — вновь всхлипнула Роза. — Ты говоришь, что у нас ничего не будет в будущем. Хочешь меня бросить. Но через минуту ты меня снова поцеловал. И так было всегда. Действительно, я тебе просто нужна. И все. Когда нужна — ты со мной. А когда нет, ты меня просто не замечаешь. Скорпиус, любовь это про доверие, про взаимопомощь, про трудные ситуации, пережитые вдвоем. Малфой, ты меня любишь? Просто скажи да или нет. Только не как обычно, а честно. Правду, Малфой. Признайся, наконец, хотя бы себе. Что это для тебя. Серьезно или игра? Просто новый опыт или новый этап в жизни? Чувствовал бы ты ко мне хоть каплю своих эмоций, если бы не чувствовал вину за то, что ты должен меня убить?

Но Скорпиус не успел ничего ответить. Из трубы послышались звуки. И под потолком начала кружить Миртл.

— А я ему говорила, — хихикнула Миртл. — Что у Малфоя новая пассия. Скорпиус, я тебя в этой ванной не видела с прошлого года. Только звуки были немного другие…

— Миртл, это в прошлом, — недовольно сказал Скорпиус.

— Неужели это не твоя очередная? — Миртл опустилась к ним. — Или же переспав с половиной школы нашел ту, которая удовлетворяет тебя больше всего?

— Нет, — Малфой начинал злиться, а Роза внимательно слушала.

— Тогда почему она тоже здесь, как и все? — улыбалась Миртл.

— Миртл, вали отсюда, — Скорпиус взял стакан из-под тыквенного сока и запустил его в привидение.

Миртл завыла.

— Я говорила, что Слизеринцы все такие, — орала Миртл так громко, что эхом разносились ее слова. — Я думала, что ты ее любишь. Думала, что ты тогда совершил ошибку. Но нет, ты как все они.

— Миртл, ты о чем? — напряглась Роза, переводя напряженный взгляд с Малфоя на Миртл.

— Я помню, как вы в моем туалете, — издала непонятный звук Миртл. — А после этого я слышала, как эта противная Яксли предлагала Фоули его вернуть. Сказать, что она залетела. Она спросила, когда они последний раз спали. И та ответила, что незадолго до бала. А вас я видела раньше!

Миртл засмеялась и скрылась в трубе.

Розу начало трясти. Она не могла в это поверить. Нет, она сказала это специально, потому что Скорпиус ее разозлил, и она ненавидит слизеринцев…

— Ты… — запнулась Роза. — Ты же сказал, что в тот месяц у вас ничего не было…

Пожалуйста, Скорпиус, скажи, что это не правда.

Но Малфой опустил глаза. Было. И если до этого Малфой ей был ничего не должен, то на тот момент, пусть такие непонятные, но их отношения были относительно постоянными.

Роза вылезла из ванной и начала быстро натягивать на себя одежду. Он никогда ее не любил. А сейчас он и вовсе вонзил в остатки ее сердца меч Годрика Гриффиндора.

========== 92. Не любовь ли это ==========

Скорпиус Малфой

Какой же болью в сердце отдавалась в нем каждая попытка Уизли с ним заговорить, обнять, поцеловать. Скорпиус вновь начал загоняться. Не понимал, как лучше поступить. Что рассказывать Розе, что нет. Как безопаснее для нее — быть с ним рядом или же ему лучше опять уйти в сторону.

После письма деда сон окончательно ушел из его жизни. Пасхальные каникулы приближались с каждым днем. И Скорпиус совсем не знал, чем это обернется. Каждое прикосновение к Розе для него было как последним. И он не любил это чувство. Ему так не нравилось.

Скорпиус не понимал, что с ним происходит. Он даже перестал обращать внимание на МакМиллана. Либо доверял Алу как себе, либо в его голове не осталось места никому, кроме нее.

Но не всегда в его силах было оттолкнуть ее. Она действовала на него как лекарство, успокоительное. И ему сейчас это было надо. Вот так вот сидеть на трибуне, прижавшись к ее горячему телу. Молчать, говорить. Когда изнурительная индивидуальная тренировка, которая всегда работала безотказно, совсем не помогла. А ее появление сделало эту дерьмовую жизнь снова лучше.

Когда Уизли была горячее, чем вода в ванной. Какая-то гадость со вкусом рыбы и риса, но из ее рук и губ он был готов есть даже это. Как же он ее любил…

Но почему сказать это вслух было настолько тяжело? Да, в этом была вся Уизли. Он уже прекрасно успел ее выучить. Знал, что, если он скажет ей эти слова, она снова будет жить мыслями о нем. А Скорпиус, действительно, с каждым днем вновь терял надежду.

Он обязательно скажет ей эти слова. Когда все закончится. Чтобы уже никогда и ни при каких обстоятельствах не забрать их назад. Он был готов дать ей все, что она хочет. Заботу, любовь, семью. Но не сейчас. Он не хотел давать надежду, которую, если все пойдет не так, придется забрать.

В ее словах была доля правды. Но которая осталась в прошлом. В том прошлом, когда она, действительно, была ему просто нужна. Он обещал Лоркану не делать ей больно. Но с ним это невозможно. Он не нормальный парень. С ним так будет всегда. Пока жив дед, пока существуют законы чистокровных, она всегда будет с ним страдать. Иначе не бывает. Разве быть любовницей это не делать больно всю жизнь? Разве эта постоянная боль может сравниться с той разовой, которую он причиняет ей сейчас очередным враньем?

Он говорил ей те слова, которые совсем еще недавно съедали его мысли. Но после очередного разговора с Алом Скорп понял, что может быть иначе. Что если не будет чистокровных законов, они смогут быть вместе. Почему он решил, что ему нужно на ней жениться обязательно после школы? Нет, они могут это сделать тогда, когда захотят. А не когда это будет надо. Поразительно, насколько глубоко в его голове чистокровные нормы и правила поведения пустили корни.