Слащаво улыбнулась и отвесила мужчине… кивок. Большего и не достоин!

Если император будет сидеть на противоположной стороне, то мне выгоднее всего занять место… усмехнулась. Самое выгодное – напротив его величества, пустовало. Да, нас будут разделять двадцать метров, но отсутствие ваз и высоких блюд позволяет ему все время смотреть на меня, а мне – на него. К тому же, по правую и левую руку стулья пустуют. Девицы сбились в стайку и расселись поближе к трону, где их не видно за прическами друг друга.

Расположилась за столом и продолжила осмотр. В помещении три входа: один, полагаю, для гостей, второй – для хозяина, третий, почти неприметный, скрытый за панно с павлином и цветущими садами – для прислуги. Высокие потолки изрисованы изысканными художествами, украшены позолоченными карнизами и венчаются многоярусными люстрами со множеством свечей. На стенах, как и положено, шелк пастельных оттенков, но самое прекрасное: окна. Огромные, арковидные окна во весь рост, позволяющие во время обеда любоваться красотой цветущего сада. Наслаждаясь видом, под размеренный рокот женской беседы, я чуть не пропустила появление его величества.

В этот раз не было труб или фанфар. Лакеи молча распахнули двери, и воздух в столовой словно сгустился. Появление императора я почувствовала за несколько мгновений до того, как он вошел. Сначала сбилось с привычного ритма сердце. Натренированное, оно чувствует опасность за версту. Повеяло морской свежестью, и в зал вошел его величество. Девушки склонились в реверансах, а я оторопела, завороженная его мужественной красотой.

В этот раз на нем снова была приталенная туника темно-зеленого цвета, сочетающаяся с цветом моего наряда. Всего лишь совпадение, но это обескуражило. Мы стояли друг напротив друга, и впервые я корила себя за собственные умения. Лучше бы затерялась в толпе других девушек, чем так остро чувствовать его взгляд и… интерес?

Опомнилась и склонилась перед императором в реверансе. Первой поднялась леди Балинуэй, следом остальные. Когда правитель сел за стол, участницы оценили выгодность моего расположения. Если поначалу они хихикали, и я слышала слова «изгой», то сейчас ловила на себе завистливые взгляды. При всем желании, большинство невест не видели его величество, а я наслаждалась зрелищем, и даже поймала затаившуюся в глубине красивых глаз улыбку.

– Добрый день, леди, – негромко поприветствовал император, глядя на меня.

Он, используя отвод глаз, приветствовал каждую. На кого же вы смотрите на самом деле? Кого выделяете? Желание сорвать с него полог треклятого заклинания обожгло грудную клетку, но, к счастью, в этот момент вошли официанты. Даже не так – толпа официантов. Для каждой участницы – личная обслуга!

Пока девушки разливали по тарелкам суп, участницы на разный лад ворковали с императором.

– И вам доброго дня!

– Как вы отдохнули?

– Как вы себя чувствуете?

– Вы так замечательно выглядите!

– А вы много времени упражняетесь?

И все больше это действие напоминало серпентарий, куда затесались жирафы. Девицы, что сидели дальше от императора, тянули шеи, едва ли не ложась грудью на стол. Некоторые, что поумней, молча глядели в тарелку, а те, кто умом послабей и без выдержки, отрывались на славу. Девицы засыпали бедного мужика вопросами, а я надеялась под это дело вкусно покушать. Уха, судя по запаху, отменная.

В тарелку плюхнулся крупный кусок рыбы, и на сервировочную салфетку брызнул жирный бульон. Служанка побледнела и отпрянула.

– Простите, леди! Я не специально! Извините, пожалуйста, не пойму, как так получилось!

Она рассыпалась в извинениях, то бледнея, то краснея, и пыталась затереть конфуз бумажной салфеткой.

– Не страшно, но впредь будь осторожней. И принеси мне другую сервировочную салфетку, эта испорчена.

Я приподняла тарелку, и ошарашенная служанка прытко выдернула салфетку, низко поклонилась и, подхватив супницу, унеслась. В этот момент заголосила другая участница:

– Что ты наделала, идиотка?!

– Это же мое лучшее платье! – вскрикнула третья, и у меня появились обоснованные подозрения. Император с невозмутимым видом наблюдал за невестами, тем же занималась и нянюшка, а вот господин Алонсо уминал супчик за милую душу. Я поступила так же.

– Ваше величество! Вы меня, конечно, извините, – расхрабрилась одна из участниц с копной светло-льняных волос и достоинством в виде пышного бюста, – но тот, кто занимался подбором прислуги, изволил саботировать отбор!

С ее уст рвались совсем другие слова, но присутствие его величества почти под носом конкурсантки, жестко цензурировало.

– Рабы – залог качественного обслуживания! – посоветовала полноватая леди. – Мой батюшка не без оснований правильно говорит, что страх – лучший мотиватор! Слугу можно наказать лишь финансово, а раб знает, что в случае ошибки рискует жизнью!

Если бы мне раньше сказали, что на отборах так весело, я бы давно поучаствовала в парочке! В соседних странах отборы тоже любят. Лорд Дома воды, опять-таки, устраивал отбор.

– Леди Гратнор, какая вы кровожадная! – искренне изумилась нянюшка, а в то время и другие служанки на удивление неуклюже обслужили гостей. Впрочем, последние участницы смекнули, что это очередное испытание, и проявили благородство, стараясь выглядеть лучше, чем они есть на самом деле.

– Я вовсе не кровожадная! – не согласилась леди Гратнор, поправив копну иссиня-черных кудрей. – Наше общество имеет четкое социальное расслоение, и это – основа его жизнеспособности. До тех пор, пока каждый человек знает свое место, империя в безопасности. Кто-то рожден рабом, а кто-то – господином. И мы должны с честью и достоинством выполнять возложенные на нас Анаги функции.

– Выходит, это Анаги желает, чтобы вы казнили раба за разлитый суп? – не выдержала и все же вставила реплику.

– Выходит, что так! – с обескураживающей простотой согласилась девушка.

Я только хлопнула ресницами в ответ, поражаясь, насколько украшенная драгоценностями голова девушки может быть пустой внутри.

Служанка принесла мне новую салфетку.

– Еще раз прошу меня простить, леди Дархат-Нуар, я на самом деле, не такая неумеха.

– Это было задание, я поняла. Откуда меня знаешь?

Девушка склонила голову и ухватилась пальцами за белоснежный фартук, а на ее светлой коже проступили пятна стыдливого румянца.

– Подглядывала во время отборочного тура. Только, пожалуйста, не выдавайте меня! Нам строго запретили подглядывать!

В льдисто-голубых глазах столько искренности и страха, что сразу поняла – хочу себе такую! Она же совершенно не умеет врать!

– Как зовут?

– Риша, – она склонилась в знак почтения.

– Ты наверняка знаешь, что участницы ищут прислугу? – прищурилась, оценивая реакцию Риши. Она улыбнулась и отвела взгляд, заливаясь краснотой по самые уши. Крылья ее тонкого носика трепетали, сама она тяжело сглотнула и дышала через раз. – Сколько ты получаешь?

– Три серебрушки в месяц, – сказала негромко.

– Даю тебе шесть, если согласишься работать на меня.

Она распахнула огромные глаза и посмотрела с выражением неподдельного счастья.

– С одним условием! При мне пробуешь принесенную еду. Я мнительный человек, а на отборе многие желают меня убрать. Доверять другим не привыкла. Если согласна – приступай после обеда. С леди Балинуэй я договорюсь.

– Работать на вас будет честью! Я правда не такая неуклюжая, честно-честно, я…

– Всего лишь выполняла задание, я понимаю. Риша, мы с тобой сработаемся, если будешь честна и за достоверные сведения тебя ждет премия.

Понятливо кивнув, девушка еще раз улыбнулась и отошла на несколько шагов назад, в ожидании указаний госпожи.

Плодотворный обед!

Отложила ложку, когда поняла, что на меня пристально смотрят. Ответить на взгляд или не стоит? Его величество не использовал заклинание отвода глаз. Не знаю как, но я это знала.

Прожевала, промокнула губы салфеткой и подняла ресницы. Не ошиблась. Молчаливый, задумчивый, возмутительно красивый. Мы смотрели друг на друга и в какой-то момент показалось, что стены столовой расплываются, отдаляются и тают. Затухали голоса участниц, проваливаливались в бездну лишние стулья, а стол укорачивался, из овального превратившись в круглый. Когда все замерло, я могла дотянуться до его величества и разглядеть каждую черту его лица, каждую морщинку, каждый серебристый волосок – он сидел рядом.