В то же время, давайте смотреть правде в глаза – а на что я вообще надеялась? Да, его хвалили, называли отличным работником ФБР и все такое. Но ведь он просидел… сколько? Три года, кажется? Тюрьма меняет даже самых лучших людей, а этот, кажется, был не святым.

Я громко вздохнула. Мне нужно было узнать, ждать ли мне моего нерадивого охранника или все же идти самой.

Я вдруг вспомнила, что замки на таких дверях можно легко открыть при помощи кухонного ножа. Просто вставляешь его в замок, пару раз поворачиваешь, и готово – вы уже в комнате!

Именно так я и сделала. Я перерыла все коробки, которые вчера не разобрала, нашла ножик и попала в комнату Гарри-охранника-Стайлса в считанные минуты.

Комната была пуста.

На заправленной кровати, к которой Стайлс, кажется, даже не притронулся, лежал листок бумаги, на котором кривым почерком было написано:

«Много дел. До вечера не жди. Возможно, до завтрашнего.

Удачи в институте! Ххх»

Я не знала, как мне реагировать.

Я медленно села на его кровать и задумалась.

Выходит, он специально подстроил все так, словно комната выглядела закрытой изнутри – вышел и воспользовался ножом, прямо как сделала я минутой ранее. Окно было закрыто, так что он точно не мог вылезти через него. Более того, мы жили на пятом этаже, а никакой пожарной лестницы рядом и в помине не существовало.

Он меня обманул, даже нормально со мной ни разу не поговорив.

В идеале мне стоило бы набрать номер мистера Пейна (который на моем новом телефоне стоял на быстром наборе) и пожаловаться. Тогда бы Гарри, скорее всего, вправили мозги, и он бы начал исполнять свою работу.

С другой стороны, мне и самой не особо хотелось идти в институт в компании этого уголовника. Я чувствовала себя некомфортно рядом с ним, так что я вполне могла сделать вид, что Стайлс меня доставил до здания в целости и сохранности.

Я решила, что это был самый хороший и оптимальный план действий.

Я окончательно собрала рюкзак, бросив туда последние мелочи (такие, как ключи, например), поправила прическу и макияж, еще раз проверила, все ли я взяла с собой, улыбнулась в зеркало новой себе – девушке, идущей навстречу своему блестящему будущему дизайнера, и покинула квартиру, которую должна была теперь называть “домом”.

В институте кипела жизнь – по внутреннему двору бегали старшекурсники, которые должны были помогать первокурсникам в их новой жизни, а также те самые новобранцы, которые носились с выпученными глазами, не в состоянии найти аудиторию для занятий, боящиеся, что пропустят свою самую первую пару, что пришли совсем не в тот институт и многое другое.

Почему-то я не чувствовала себя частью всего этого. Наверное, потому, что в моей голове все еще пульсировала мысль о моих родителях, там, в Америке.

Я точно не смогу радоваться студенческой жизни, пока происходит вся эта фигня.

- Привет! Ты здесь новенькая? – Элли хлопнула меня по спине, и я выдавила из себя улыбку.

Нужно сделать вид, что мы не знакомы.

- Да, а ты? – мне кажется, тоска в глазах выдавала меня с головой.

- Я тоже. Учусь на дизайнера, а ты? - Элли вся светилась от радости. Интересно, в академии ФБР также учат актерскому мастерству? Или у нее просто талант от рождения?

- И я! Вот это совпадение! Возможно, мы даже учимся в одной группе?

Элли расхохоталась и обняла меня за плечи.

- Как прошло утро? – поинтересовалась девушка, когда мы направились к нашей аудитории.

- Так себе, - пожала плечами я.

Она будет моей первой и единственной подругой здесь. Частично потому, что я плохо знакомлюсь с людьми. А еще потому, что Элли просто не позволит мне ни с кем подружиться – слишком большой риск, что моя новая «подруга» работает на тех, кто угрожает моим родителям.

Может, стоит расслабиться и начать воспринимать ее как мою настоящую подругу? В конце концов, она выглядела достаточно приветливо.

- Что такое? – спросила Элли, когда мы уже сели за парту. Мы находились в большой аудитории для лекций, нам должны были рассказать, как будет проходить наш первый курс, какие предметы мы будем изучать, как именно эти предметы помогут нам в будущей профессии.

Все вокруг гудели от предвкушения.

А я?

Просто отчаянно пыталась не расплакаться.

- Да ничего, - пожала плечами я. Нет, мне не стоит рассказывать ей про то, что вытворил Гарри. Тогда она позвонит Лиаму. В таком случае влетит нам обоим. Гарри за то, что он сбежал и не выполняет свои обязанности, а мне за то, что я вовремя не сообщила об этом в ФБР.

Как я могу быть такой безответственной? Мои родители трудятся не покладая рук, а я так просто забиваю на собственную безопасность! У них и без меня проблем выше крыши!

Именно.

И без меня проблем выше крыши. Я не хотела, чтобы Гарри становился еще одной такой проблемой.

- Просто скучаю по дому, - выдавила я. Вышло вполне натурально, и Элли обняла меня в знак сопереживания.

Первый день тянулся до безумия долго. Я с трудом высидела первую лекцию о жизни в университете. Сначала выступала декан – женщина лет тридцати, которая, кажется, была весьма знаменитым модельером. Пофиг. Затем несколько преподавателей рассказали, какие же мы молодцы, что выбрали именно этот университет для обучения такой трудной и творческой профессии, как наша. Потом – несколько представителей местных студенческих организаций.

Я почти все прослушала.

Мне хотелось зайти в «Твиттер» и поболтать со своими друзьями.

Но болтать было не с кем.

Элли делала вид, что она примерная студентка, и все-все записывала.

Кажется, на меня снова накатила самая настоящая депрессия. В Америке я некоторое время ходила к психологу. С моим состоянием мне помогала справиться только миссис Эйр и несколько успокоительных.

Затем мне сказали, что я прошла курс лечения, что я вполне могу выйти «в мир» без таблеток и ежедневных звонков психологу.

У меня периодически так же начинались срывы, но я с ними справлялась, с поддержкой родителей и друзей.

И вот сейчас я понимала, что мне очень сильно нужен психолог. Внутри меня накопилось так много всяких мыслей, переживаний, что я готова была взорваться.

Меня преследовал кошмар, что мне звонят и говорят, что тот уголовник нашел моих родителей. Что скоро он найдет и меня. И преследовал он меня, должна признаться, не только во сне – каждый раз, когда телефон вибрировал от уведомления, я брала его в трясущиеся руки и старалась справиться с паникой.

Каждый раз это были, к счастью, оповещения от игр.

Я потрясла головой, пытаясь стряхнуть с себя все эти мысли. Я смогу пережить все это без помощи психолога, если начну вести себя как взрослая девочка.

Я вернулась домой около четырех часов дня. Было видно, что Стайлс возвращался – коробки в кухне были разобраны, вещи расставлены по местам. На диване валялась черная рубашка – видимо, он переодевался.

Я проверила его спальню, там по-прежнему никого не было.

Я глубоко вздохнула и отправилась готовить себе обед.

В квартире было слишком тихо, когда в ней жил всего лишь один человек. Я могла слышать, как падают пылинки. Эта тишина давила на уши сильнее, чем самая громкая на свете музыка.

Я села в своей комнате, заперла дверь и решила посмотреть список литературы, которым нас снабдили.

Он был до жути длинным, и я не была уверена, что смогу его осилить к началу второго семестра – именно тогда начинался курс литературы, к которому нам и выдали всю эту чертову уйму названий.

Я решила, что мне все равно нечего делать. Если я неспеша начну читать сейчас, смогу хорошо отвечать на семинарах.

Через некоторое время мне пришло сообщение от Элли:

«С ума сойти, сколько тут книг!»

Может, она пыталась стать моей подругой не только в контексте института.

Я: «Я знаю! Мне кажется, я быстрее умру, чем все это прочитаю!»

Элли: «А как эта преподша сказала – «даже не думайте, что краткие содержания вас спасут!» Ой, боюсь!»