– Норлан… – Къяра судорожно сглотнула, – я всегда знала, что ты еще жестче, чем отец… но я все равно не понимаю… Зачем тебе необоснованная жестокость? Ты ведь сам сказал, что она тебя любит, почему ты не можешь сыграть на этом и, используя это чувство, добиться повиновения?

– Ты уже добилась, с Каем… Правда, замечательно вышло? Он безумно тебя любит… и безумно покорен… от слов «без ума», и ты также «без ума» этим пользуешься.

– До чего ты ядовитый…

– До чего?

– До мозга костей! У тебя есть хоть одна слабость?

– Да, есть одна – ты. Не будь этой слабости, ты бы уже лежала в могиле, а я не перед тобой тут униженно оправдывался и к твоему разуму взывал, а смотрел бы в горах на звезды.

– Я, его слабость… как же… ты, как и отец, видишь во мне лишь идеальную Владетельницу… и не более того. Ладно, хочешь, чтобы я ей хвост ободрала, и ее заставила это делать – сделаю… Снимай с нее сферу и приведи в чувство, – скривилась Къяра.

– Как прикажете, Владетельница, – склонился обилайт, убирая рукой сферу нераспространения над Хилтор.

Хилтор поспешно одевалась. Одевшись, она подошла к Къяре и опустилась на колени: – Благодарю Вас, Владетельница, – склонилась она к полу и поцеловала мысок ее туфельки.

– Можешь встать, иди, – хмуро проронила она.

– Владетельница… – не поднимаясь с колен, несмело проговорила Хилтор, – я спросить Вас могу?

– Спрашивай.

– Вы никогда не говорили, что Вам нравится, чтобы еще умели делать те, кого я готовлю для Вас… Я знаю, что нравится Владетелю, но совсем не знаю, что нравится Вам.

– Не знаю, Хилтор, я не задумывалась над этим… – повела плечом Къяра.

– Я могла бы подготовить, например пару танцовщиц, работающую в связке или научить их чему-то еще…

– Я поняла… Хорошо, Хилтор. Подготовь мне двух девочек, умеющих танцевать и двигаться синхронно. И чтобы они были достаточно похожи… Возможно, это было бы забавно, – сухо проронила она.

– Да, я сделаю. Им можно поменять внешность или они должны быть похожи от природы? – поднимаясь с колен, уточнила Хилтор.

– Можешь менять, что хочешь. Еще вопросы остались?

– Нет, Владетельница. Я все поняла.

– Тогда иди.

– Да, Владетельница, – Хилтор с поклоном вышла.

– Умница… – прокомментировал, стоявший у окна обилайт, – я даже не ожидал.

– Я рада, что тебе понравилось, – все еще раздраженно произнесла Къяра. – Что еще и кому я должна сегодня ободрать? Или же мне можно, наконец, отдохнуть?

– Можно отдохнуть, мое сокровище… Там, где ты хочешь и так, как пожелаешь.

– И какой же у меня есть выбор? – явно более миролюбивым тоном осведомилась она.

– Выбор у тебя большой. Можешь, вернуться к Каю, можешь, идти в апартаменты отца, а можешь, остаться здесь и поужинать со мной. Правда, уже поздно для ужина, но мы с тобой еще не ели. Хотя может, ты и поела с Каем, не знаю…

– Нет, не ела.

– А зря. Могла бы его заставить накормить тебя, хоть какая-то польза была бы… Чего сбежала-то от него?

– Не сбежала. Дождалась, чтобы он насладился в полной мере моим присутствием, и ушла.

– И как же это он тебя отпустил?

– Я сказала ему, что теперь буду часто бывать в обители и соответственно бывать чаще у него. Если только ты не заподозришь ничего, и не нажалуешься отцу, что я неподобающе веду себя здесь… А так как ты отдал мне апартаменты отца и настаиваешь, чтобы я ночевала там, то мне придется это делать. Принял он это не сразу, но его истерика по поводу: ты теперь Владетельница, тебе должно быть позволено все, была непродолжительной. Уже через час, сломленный тем, что я не амортизирую его попытки удушиться на моем кабалите, он успокоился и стал целовать мне ручки, клятвенно обещая, что он будет покорен, довольствуется моими краткими посещениями, и будет вести себя так, чтобы ты не заподозрил ничего.

– Так ты удовлетворена?

– Я устала. Как же я устала, Норлан. Общение с ним выматывает меня так, как сутки тренировок не выматывали… Только не говори ничего… я все твои комментарии по этому поводу и без тебя знаю.

– Не буду комментировать, я обещал, что не буду вмешиваться. Хочу лишь предупредить, что когда он поймет, что ты много времени проводишь со мной, будет хуже…

– Пусть понимает, Норлан, все равно хуже уже некуда… Он вряд ли сможет придумать еще что-то.

– Сможет. Мой сын, Къяра, достаточно умен, только ты, к сожалению, не даешь развиваться его уму в нужном направлении, поэтому он использует его совсем для другого…

– Опять виновата я…

– А кто? На нем твой кабалит, моя Лаона.

– Как? Как ты назвал меня?

– Ты слышала…

– Я слышала, но не могу поверить собственным ушам. Ты назвал меня мифической звездой, появление которой предсказывает одновременно счастье и гибель тому, кто ее увидел? Звездой, которую бояться увидеть все, смотрящие на небо? Я всегда удивлялась, как можно было придумать такое: счастье и смерть одновременно? Но это лишь миф, Норлан… ее нет.

– Для меня, мое сокровище, ты – это она.

– Прекрати, Норлан… я не хочу быть причиной твоей гибели… не говори так…

– Ты ей уже стала… Я умер тогда… на краю расщелины… как только воочию увидел тебя, летящую вниз… поэтому смерти я больше не боюсь… для меня ее больше нет. Теперь осталось лишь счастье, пусть и недолгое.

– Почему недолгое? Звезды ведь молчат про наше счастье… Поэтому только от нас зависит каким оно будет, – улыбнулась Къяра.

– Это точно, – улыбнулся ей в ответ Норлан и добавил: – Я-то знаю, что они молчат, а вот когда ты спросить успела?

– Да уж нашла время, – лукаво прищурилась она, – я не смогла удержаться и не постараться заглянуть в наше с тобой будущее, но оно не предопределено. Вернее мы долго будем идти, но вот вместе или поодаль только нам решать… и это радует.

– И даже очень, – улыбка Норлана стала шире, он подошел к ней и подхватил на руки. – Ну что, моя прекрасная Лаона, кушать будешь? Если да, то я отнесу тебя к столу.

Он на руках вынес Къяру из гостиной и прошел в следующую за ней столовую. Там он усадил ее за стол, сел напротив и взмахнул рукой. Стол застелила кружевная скатерть, а на столе появились тарелки и столовые приборы.

– Так что будешь есть?

– Учеников не проще было позвать? – улыбнулась Къяра и, иронизируя, повторила недавнюю фразу обилайта: – Ты нерационально расходуешь свои силы.

– Не проще… не хочу никого видеть кроме тебя. Поэтому говори, что есть будешь.

– Творог.

– Гастрономические фантазии у тебя изобилием не отличаются… однако, попытаемся разнообразить их, – Норлан повел рукой, и на столе появилось очень большое блюдо с нарезанными персиками, абрикосами, грушами, яблоками, сливами и клубникой, а так же кусочками дыни и орехами. Вокруг него возникло множество тарелочек: с творогом и с творогом со сметаной, с взбитым творогом и с взбитыми сливками, с творогом из топленого молока и с запеченным творогом.

– Выбирай, – усмехнулся он, и повел рукой еще раз. Перед ним, на его тарелке появился кусок зажаренного мяса и овощи.

– Я не ем такую ерунду, – пояснил он и взялся за нож с вилкой.

– Зачем мне столько одной? – она удивленно посмотрела на него.

– Ты же не уточнила, какой именно творог ты предпочитаешь и с чем, – ответил он и улыбнулся, – в общем, мне хотелось, чтобы у тебя был выбор.

– Что ж выбор, так выбор… хотя по большому счету в еде я неприхотлива, я совершенно спокойно больше трех лет ела лишь мясо и каши с похлебкой – улыбнулась в ответ Къяра и, придвинув к себе одну из тарелочек и украсив ее кусочками фруктов, принялась неспешно есть.

Обилайт быстро съел все, что у него было на тарелке и, откинувшись на спинку стула, стал наблюдать за Къярой, которая медленно и неторопливо ела, явно получая удовольствие, как от вкуса, так и от самого процесса еды. Наблюдал он за ней достаточно долго. Наконец Къяра не выдержала.

– Не боишься, что подавлюсь под твоим взглядом? – сосредоточенно выбирая, чтобы еще из фруктов ей подцепить на вилку, а затем, медленно отправляя в рот кусочек спелой клубники и явно смакуя его вкус, спросила она, даже не взглянув на него.