— Не возможно, а точно будешь, это я тебе обещаю! Всё наладится. Я ворвалась в твою жизнь, чтобы тебе дали второй шанс. Пообещай мне одну вещь Аманда. Сделать кое-что для меня.

— Всё что угодно, — улыбнулась Аманда, — я сделаю для тебя, что захочешь.

— Смотри, ловлю на слове. Возьми меня крестной матерью своему будущему ребёнку, — проговорила, улыбаясь я, представив себе лицо Кайла, который наверняка услыхав эти мои слова, где-то там, усмехнулся и покачал головой.

— Но Софи, я не уверенна, что он у меня будет, — растерянно пролепетала бедная Аманда.

— А почему бы и нет?! Жизнь нужно продолжать! Всё зависит от тебя, а вдруг так сложиться. Ты пообещала, так что я буду ждать. Ладно, воспринимай серьёзно, но сильно не напрягайся. Рассказывай, как ты тут!

Через два часа меня насторожило подозрительное молчание моего мобильного. Я полезла в сумочку, но мой телефон зачах от голода, безнадежно разрядился. И тут я с ужасом вспомнила, что разрядился то он ещё после нашего с Кайлом похода в музей, а значит мои родные, узнав о землетрясении на Сицилии места себе не находят пытаясь ко мне дозвониться, а я безалаберная негодяйка только сейчас об этом вспомнила! Чмокнув Аманду, пообещав вскоре её снова навестить, я кубарем слетела вниз!

— Что это за стремительное бегство? — схватили меня на выходе руки улыбающегося Кайла.

— Мой телефон! Они там, наверное, все с ума посходили!

— Я был хорошим мальчиком и всем им позвонил. Твоя мама просила тебе передать, что твоя неорганизованность — это уже диагноз. Ты такая милая, когда перепуганная! — он простодушно рассмеялся. — А вот теперь нам пора в Хартфорд, Камила рвет и мечет, нужна статья.

Спать пришлось в самолёте, а утром, проглотив чашку кофе — мчаться в редакцию, где меня встретила хмурая Камила, недовольно зыркающая в сторону Кайла. В отличие от меня он умел быть собранным, бодрым, серьёзно отдаваясь процессу работы, а в данном случае творении статьи. Склонившись надо мной, он тихо диктовал мне захватывающие подробности появления ликов. Где он раздобыл эту информацию, мне уже даже не хотелось спрашивать — конечно же в своих темных анналах. Но когда же Кайл ушел обрабатывать снимки, подруга тут же обратила на меня своё пристальное внимание.

— Он на тебя плохо действует! И постоянно держится за тебя, будто приклеенный! Софи, мне кажется, или ты на самом деле ослепла? Мужик он само собой шикарный, но ведь это оболочка! А что внутри? Все эти твои недосказанные намёки, это внезапное появление его в твоей жизни, меня наводят на подозрительные мысли, особенно учитывая специфику нашей работы.

— Кэм, если Кайл кажется тебе плохим, тогда думай, пожалуйста, что меня просто тянет к плохим парням. Только не настраивай против него. Я не слепая, и лишь я знаю каков он внутри. Даже если он не нравиться ни тебе, ни моей тонко чувствующей людей, маме, я всё равно буду с ним. Добавлю, что я его люблю. Представляешь? Л Ю Б Л Ю. И всё, закрыли эту тему, — может быть, я заявила слишком категорично, просто я хотела, чтобы Камила почувствовала, насколько это серьёзно, а ещё я ведь знала, что всё это слышит Кайл, где бы он ни находился. И её подозрительные мысли могли совсем не понравиться моему демону.

— Ладно, а что на Сицилии? Землетрясение случилось там, именно когда ты там была. Ведь это связано с тобой, так? После того, что я увидала на Бали, я предполагаю, что ты фокусируешь возле себя планетарные катастрофы. И я думаю, «это что-то» пытается уничтожить тебя как информацию! Да, ты просила меня из чувства самосохранения не копаться, но я уже спать спокойно не могу! Непроизвольно меня мучают догадки! Софи если ты знаешь или стала свидетелем чего-то не объяснимого, чего-то, что касается нашего мира — ты не имеешь права этого скрывать! Люди, Софи, имеют право знать правду. И может быть тогда, высвободив эту информацию, «оно» от тебя отстанет, так как скрывать будет уже нечего.

— Да ты просто на редкость проницательная камикадзе! — Выкрикнула я, сжав от отчаянья кулаки. — Уже придумала себе сценарий, по которому тебя будут зарывать и оплакивать? Это не шутки и не мистические статьишки! Всё серьёзно, а значит, промахи не предусматриваются, одно твоё слово и второе уже не кому будет произносить! Бах — сердечный приступ, астероид или рухнувший самолёт на это здание, ассортимент достаточно широкий. Думай о реальной жизни, а не о необъяснимом — проживешь дольше! Я уже не знаю, каким полунамёком тебе сказать и какую при этом состроить рожу, чтобы до тебя, наконец, дошло! Кэм, давай займемся номером!

На моё спасение вернулся Кайл, и меня насторожило это спокойное безмятежное лицо, ведь он должен быть в гневе от настырности и непримиримости Кэм. В следующую секунду раздался телефонный звонок, Камила сняла трубку, пошатнулась, побледнела, и опрометью бросилась куда-то бежать.

— Ты знаешь, что случилось?! — с замирающим сердцем, глядя ей вслед, быстро спросила я.

Не спеша, умащиваясь в кресле, окинув меня долгим взглядом, Кайл небрежно ответил:

— Её Джейк серьёзно ранен. Его жизнь висит на волоске от смерти, и будет висеть до тех пор, пока её не оставят бередящие её фантазию мысли. Я счёл поступить именно так. Это отвлечет твою подругу.

— Что ты наделал! Это живые люди, не смей заставлять их страдать и здесь! Они же любят друг друга, так нельзя, Рафаил! — подскочив к нему, я попыталась поймать его взгляд, заставляя его почувствовать, то, что чувствую я.

— Ничего, если любят — значит, любовь станет крепче, иногда беды сближают! Она была предупреждена!!! Разве нет?!! — жестко отрезал он, скрежеща сталью своего возмущенного голоса. — Она подвергала тебя опасности своими расспросами! Если до неё не доходит так, значит, будем внушать по-другому!

— А если она заречется не думать и не копать под это, ты обещаешь, что Джейку станет легче? Прошу тебя! Последний раз. Ну? Я очень её люблю. …И тебя люблю. Я попытаюсь ещё раз внушить ей, как нужно думать. Рафаил?

Хмуро глядя на меня, он задумчиво кивнул, и мне больше ничего было не нужно. Я уже бежала к выходу.

Это был не больничный коридор — это был словно светящийся туннель между жизнью и смертью, а там на другом его конце операционная, где решается исход. Здесь, где пахло стерильностью, а от тишины и напряжения ползли мурашки, ссутулившись, стояла Камила. Вмиг осунувшаяся, сжавшаяся в комок, с глазами полными боли.

— Прости меня Кэм, — прошептала я, обнимая её. — Не получилось вас уберечь. Ты только начала разговор и это не замедлило сказаться. Это предупреждение, второго не будет. Сейчас в твоих руках жизнь Джейка. Чтобы было доходчиво, они всегда выбирают самое уязвленное место, у тебя в данном случае это твой любимый мужчина. Не нужно клясться мне, дай слово сама себе, что никогда больше ты не станешь думать о необъяснимых случайностях, вьющихся вокруг меня, о Бали, о том, где я была и всяком подобном. Не будешь пытаться разбираться во всем этом, откапывать правду и являть её миру. Как только ты выберешь, что тебе дорого — Джейку тут же станет легче.

В первый раз я видала её рыдающую. Уткнувшись мне в плечо, она горько расплакалась.

— Что же это такое, Софи? Я не хочу, чтобы с ним что-то случилось! О, боже, я его люблю, я жду от него ребёнка! Будь проклята эта правда! Я уже выбрала! Пусть мне вернут Джейка живым! Только бы ничего не случилось!

Мы ждали. Тихо. Молча. Камила невидящими глазами смотрела в одну точку. Я успокаивающе гладила её по руке, и мысленно просила своего демона. Как в замедленной съемке дверь операционного блока медленно открылась. Вышел уставший доктор. Почему у всех докторов такие непроницаемые лица? Он остановился возле Камилы, покачал головой, задумавшись, сунув руки в карманы. Разве он не замечает, какими безумными и умоляющими глазами смотрит на него эта несчастная женщина?!

— Что?! — не выдержала я, трясясь от неопределенности.

— Он жив. Пуля прошла возле сердца, в каком-то миллиметре, но операцию он выдержал. Конечно, состояние тяжелое, но, думаю, пойдет на поправку. Будем ждать.