Нежность, что Лео замечал во взгляде Блейда, когда тот смотрел на Онорию, или ласковые руки Лены, когда она гладила Уилла по щеке и думала, что их никто не видит. Вот чего он хотел. Хотел столь отчаянно, что в иные минуты едва не задыхался, но все же не смел облечь свои желания в слова.

Ее прекрасные глаза закрылись, а голова поникла.

— Тогда я, наверное, не знаю, как дать тебе то, чего ты хочешь.

Тяжелое молчание повисло между ними. В воздухе витало желание, и душевное томление, и все, что оставалось невысказанным. Они словно стали у некой черты. И оба в тот момент могли сделать шаг навстречу друг другу и пройти разделявший их путь до середины… или же потерять друг друга навечно. И Лео сильно рисковал, но теперь, получив надежду, которой раньше не имел, почувствовал себя увереннее.

Он и не ведал прежде, до каких глубин опустился. То было тоскливое место, а вокруг лишь тени, угрожавшие накинуться со всех сторон. Но сейчас среди них снова появился свет. Проблеск грядущего. Нужно было хватать его обеими руками.

И Лео вдруг решился. Шагнув к ней, он обхватил ее лицо ладонями и приподнял за подбородок. Мина взглянула на Бэрронса, и в глазах ее он заметил нечто прежде незнакомое.

— Почему? — спросила она упавшим голосом. — Почему я?

Большими пальцами он гладил нежный шелк ее щек.

— Мне никогда и не была нужна другая.

И снова повисло молчание. Мина пыталась осмыслить его слова, блуждая взглядом где-то далеко, и на мгновение Лео испугался, что потерял ее. В зрачках герцогини отражался свет, падавший от окна.

— Мне нравится, когда ты зовешь меня Миной, — призналась она. — Сначала я впадала в бешенство, как ты вообще посмел…а теперь без этого уже и не могу. Ты знал, ведь только ты меня так называешь? Только у тебя хватает духу. И ты очень уж на меня наседаешь. Все время. Иногда даже хочется тебя оттолкнуть. А еще страшно, что ты стал мне так дорог. — Она вздохнула, взволнованно сминая пальцами ткань его рубашки. — Ты пугаешь меня, но я стараюсь… стараюсь не отталкивать тебя. А это непросто.

Ее распущенные волосы падали на плечи, Мина стояла, нервно вцепившись в его рубашку, и казалась совсем юной.

Никогда прежде он и надеяться не смел, что однажды она уступит. Но все же так случилось. Лео не мечтал о большем, лишь бы она сделала шаг навстречу. Навстречу к нему… и черт побери, пусть будет, что будет.

Лео обнял ее, крепко прижав к груди. Его ладонь легла ей на затылок. В его руках она была совсем миниатюрной. Сейчас он мог бы навсегда сломить ее стальной стержень… но вовсе этого не хотел. Перебирая пальцами пряди волос Мины, Лео привлек ее лицо к своему и принялся целовать губы, столь жаркие и сладкие на вкус.

И та искра, что тлела между ними, разгорелась вновь. Связь, которой он не мог противиться, сколько бы ни убеждал себя, что это лишь напрасная мечта. Не сдерживая рвущийся из горла стон, Лео прижал Мину спиной к стене, и рот его и руки тут же потянулись к ней. Она сгорала и таяла в его объятиях. Теперь все изменилось. Совершенно. И больше никаких преград. Целуясь столь отчаянно, словно хотели поглотить друг друга, они стукнулись зубами. Она оторвалась от его губ вдохнуть воздуха и, запустив ему руку в волосы, ресницами пощекотала его щеку. О Боже, ее груди. Он обхватил их руками. Жадно прильнув губами к ее шее, ощутил чуть солоноватый вкус кожи и, осыпая мелкими поцелуями ключицу, стал спускаться ниже…

Мина рукой толкнула его в грудь. Он отстранился, тяжело дыша, а кровь его кипела от желания.

И все же он удержался от попытки снова привлечь любимую к себе, заметив ее взгляд, будто бы высматривающий в его глазах ответ на некий вопрос, ему не известный. Мина облизнула губы, лицо ее стало совсем бледным.

— Мне нужно рассказать тебе кое-что. И если не сейчас…

В воздухе повисло некое предчувствие, угроза. Он не мигая смотрел на нее.

— И что же?

— Вот уже десять лет, — сказала она, понизив голос до шепота, — я готовлю заговор против принца-консорта. Я знаю, как свергнуть его, но мне не хватает людей.

Лео почувствовал, как у него земля уходит из-под ног.

Часть III

Башня

Глава 20

— Говоришь, вы годами плели заговор против принца-консорта? — уточнил Блейд, прислонившись к камину в гостиной.

— Да, — ответила герцогиня. Огромный кот Блейда, Кошак, запрыгнул ей на колени. Мина нерешительно почесала покрытые шрамами уши, и зверь ухмыльнулся, если только кошки умеют ухмыляться. Арамина немного печально на него посмотрела, а кот громко заурчал. — Все началось в год моего восхождения на герцогство.

Лео вспомнил, что она сама потеряла кошку. Нашла изувеченное тельце прямо на собственной кровати. Он слегка коснулся плеча Мины, и она посмотрела на него, безмолвно благодаря за поддержку.

— Только вот припоминаю, ты иной раз и за его делишки выступала, — протянул Блейд.

— Разумеется. Чтобы никто и ни в чем не мог меня заподозрить. Я поддерживала его, если мой голос ничего не значил, если инициатива не имела серьезных последствий, или в тех редчайших случаях, когда мы совпадали. — Гладя кота, она посмотрела на Блейда. — Ты мне не доверял, однако ни разу не спросил, почему три года назад я проголосовала за то, чтобы оставить тебя в живых.

То памятное заседание, где от Мины, седьмого советника, целиком и полностью зависело будущее Блейда. Лео пошевелился. Вот он-то как раз задавался этим вопросом.

— Я думал, тебе на руку смерть Викерса, а я так кстати за тебя всю грязную работенку сделал, — прищурился хозяин Уайтчепела.

— Отчасти да, но ты уже вызвал герцога на дуэль и победил. Принц-консорт желал твоей смерти. Мы с тобой никогда дружбы не водили. Однако я позволила тебе жить.

— Почему? — спросил Лео.

Мина глубоко вздохнула и облизала губы.

— Потому что я никогда не работала в одиночку.

Повисла такая тишина, что уроненная булавка прогремела бы набатом. Лео вцепился в подлокотник кушетки, лихорадочно соображая. Кого же защищала Мина? Герцогиня ни разу не упоминала союзников. Она не заводила ни друзей, ни любовников, даже важными связями при дворе почти не обрастала.

Бэрронс вновь прокрутил в голове ее признание. Мол, поддерживала принца только в мелочах, не раскрывала карты… Если союзник и был, то такой, о котором в жизни не догадаешься. Кто-то, с кем герцогиня могла без страха пересекаться, но не вызвать подозрений относительно своей верности.

Кто-то, о ком никто бы не подумал…

Лео резко втянул воздух. Ну конечно же. Тот самый союзник, с которым Мина могла проводить время, не вызывая подозрений — потому что принц-консорт сам поручил ей приглядывать за женой.

— Королева, — прошептал Лео, хотя мозг упорно отвергал догадку как нечто невероятное. — Королева участвует в заговоре.

Все воспринимали смертную правительницу как марионетку. В конце концов, она просто сидела и молчала, пока принц обрушился уже на самого Бэрронса.

Мина едва заметно кивнула.

— Да чтоб меня, — ахнул Блейд. — Чертова королева.

— Она даровала Блейду рыцарство, чтобы он имел право драться с Викерсом, — припомнил Лео. — Вот почему ты проголосовала за то, чтобы оставить его в живых.

— Обычно мы согласовываем действия заранее, но когда Блейд ворвался в Башню из слоновой кости на помощь Онории, было бы преступно не воспользоваться такой удачей, — признала Мина. — Александра явно усмотрела выгоду в том, чтобы сохранить тебе жизнь, и я поддержала ее, надеясь на лучшее.

Проклятье. Лео теперь прокручивал в голове все события, подмечая тут и там детали, которые должны были его насторожить. Все эти годы две женщины втайне управляли двором. Бэрронс попросту опешил.

— И как же вы собрались скинуть королевского муженька? — поинтересовался Блейд.

— Мина — глава гуманистов, — пояснил Лео.

Герцогиня повторила все то, что рассказала ему ранее. Как переводила мятежникам деньги через сэра Гидеона Скотта, главу «Первой партии гуманистов», как вместе с королевой продала большую часть подаренных принцем драгоценностей и заложила неявную собственность Дома Казавиан, чтобы создать бизнес-компанию. Сначала дамы ограничивались небольшими вложениями. Судоходство, страхование, облигации, биржа… даже кофейные плантации в колониях. Шаг за шагом на протяжении многих лет, пока не начали поступать средства.