– Рик, уйди отсюда, – к моей постели подошла женщина и, отпихнув рукой Рика, проверила показания аппарата. – Все нормально. Жить будет.

– Вы врач? – спросила я.

Ответ последовал не сразу. Она стояла и рассматривала меня, как нечто отвратительное. Сама женщина была привлекательной по определению, но отталкивающей по факту. У ее были черные коротко стриженые волосы, печальные зеленые глаза; из-под белого халата просматривалась хорошо сложенная фигура, обтянутая темно-серой футболкой. Но ее симпатичное лицо искажала гримаса не то злобы, не то глубокой обиды.

– Типа того, – бросила она и повернулась к Рику. – Твоя задача – объяснить ей, что отсюда лучше не выходить.

От ее пренебрежительного тона я почувствовала себя неодушевленным предметом. Почему она была так настроена по отношению ко мне? С другой стороны, а разве я когда-нибудь ждала от людей чего-то хорошего? Но, как ни странно, сейчас я не ожидала подвоха, более того, я даже доверяла этим людям.

Докторша вышла из комнаты, громко хлопнув дверью, а ко мне снова подсел Рик.

– Не обращай внимания, Берта всегда такая. У нее ужасный характер, а без сна она просто звереет.

– Что она имела в виду? – я вдруг начала вдумываться в услышанное.

– Сложно объяснить, – с лица Рика вдруг исчезла улыбка. – Из меня плохой рассказчик, но Берта вынесла бы тебе мозг научными терминами.

– Все так плохо? – спросила я, и мой голос тревожно дрогнул.

– Как сказать. Ну, в общем, слушай.

И он начал свой рассказ, от которого я чуть не поседела. Оказывается, я стала объектом эксперимента. Но давайте все по порядку.

III

Берта по образованию была врачом-генетиком, но подающая большие надежды девушка долго не могла самореализоваться и после окончания медицинского института работала в лаборатории в обычной больнице. Но полтора года назад на нее, наконец, обратили внимание и предложили интересную и высокооплачиваемую работу над засекреченным правительственным проектом. Разрабатывалось своего рода биологическое оружие, препарат, превращающий людей в универсальные машины. Препарат, условно названный Х-4024, попадая в кровь, вызывал мутацию, благодаря которой выносливость человека повышалась в тысячи раз. Созданные таким способом солдаты могли без всякого вреда для себя вынести все, что угодно: ранения, слишком высокие или слишком низкие температуры, посты длинной в несколько суток, – многие открывали в себе неизведанные способности, в том числе и самые невероятные.

Прошло время, и все разработки резко свернули, а их результаты и исполнители были ликвидированы. Спаслись лишь двое: Берта и ее друг Крис. Более того, Берта успела прихватить с собой уцелевший образец Х-2040 и теперь продолжает его исследования в надежде вывести способ его получения.

Во время работы Берта и Крис как истинные ученые тайком от коллег и начальства испытали препарат на себе. С тех пор у Криса развилась способность к немедленной регенерации, любая рана заживает на нем за секунды, а потеря крови восполняется почти незаметно. Берте повезло меньше: изначально она приобрела возможность долгое время проводить без сна, но в итоге она перестала спать вовсе. И если обычный человек без сна погибает через неделю-другую, то Берта держалась уже восемь месяцев. Сдавала лишь ее психика, в общем же организм работал, будто все было в порядке.

Эти двое ученых были вынуждены спасаться бегством. Они поселились в давно заброшенном, находящемся на отшибе, корпусе доживавшей последние дни больницы. Как именно они сюда попали и откуда достали оборудование, история умалчивала – Берта была не слишком откровенна с Риком. Они были сводными братом и сестрой, отношения их были довольно сложными, и они много лет не общались. Ровно до тех пор, пока пару месяцев назад Рик не попал в жуткую аварию. Других родственников у парня не было, поэтому в больницу вызвали Берту. Она, забыв о всякой конспирации, рванула к нему. Врачи сообщили ей, что сделать ничего не могут, – предложили просто отключить жизнеобеспечение. Она, шокированная, попросила подождать до утра, а ночью решилась ввести брату Х-4024 и тем самый втянула его в злосчастный проект. Из больницы они с Крисом вывезли Рика тайком, а уже через несколько часов он был на ногах. Забыв обо всех противоречиях, Рик остался с сестрой и ее другом, ведь теперь он, возможно, тоже был в опасности.

Эффект от препарата проявился не сразу, но постепенно Рик научился развивать скорость, неподвластную человеку. Именно таким образом он за миллисекунды окунулся в пруд, подхватил мое почти безжизненное тело и умчался прочь. В любом другом случае спасти меня просто бы не успели. Но своей жизнью я также была обязана Берте: она пожертвовала для меня ценную дозу чудодейственного препарата. Рик хотел спасти меня чисто по-человечески, а для Берты я послужила подопытным кроликом, ведь уцелевших носителей Х-4024 было только трое. Мне оставалось лишь ждать и догадываться, на что сверхъестественное теперь будет способен мой организм.

IV

– Как-то так, – подвел итог Рик. – В общих чертах теперь знаешь. Скорее всего, ты тоже станешь не такой, как все, а, значит, будешь привлекать внимание. Тебя могут найти, а через тебя выйти на нас. Поэтому-то тебе и лучше остаться здесь. Хотя бы пока.

– Я… я останусь, – с трудом выдавила я из себя, пытаясь осмыслить информацию.

Идти мне было некуда. За мной и так гонятся убийцы. Не хватало посадить на хвост еще других наемников. Может быть, у них и правда хорошая конспирация, если люди из высших кругов, стремящиеся стереть с лица земли любые следы того проекта, до сих пор не обнаружили двоих ученых.

Дверь противно скрипнула, от чего я даже вздрогнула, и Берта вернулась в кабинет.

– Уйди отсюда, – тихо, но твердо велела она брату. – Этой надо отдыхать.

– Этой? – переспросила я, возможно, неуместным дразнящим тоном.

Женщина смерила меня суровым взглядом и молча села за стол. Рик виновато пожал плечами и попятился к выходу, на ходу шепча что-то о нашей следующей встрече. Берта раздраженно перелистывала бумаги и что-то записывала на некоторых страницах. До меня, казалось, ей не было никакого дела.

– Я для тебя подопытный кролик? – я попыталась все же завести разговор, хотя чувствовала, что ни к чему хорошему это не приведет.

– Скорее, крыса, – не отрываясь от дел, ответила Берта.

– Я тебе настолько противна?

– Кто тебе сказал, что крысы мне противны? – тон ее оставался спокойным, но неровное дыхание выдавало раздраженность. – Они меня бесят. Как и ты.

Почему-то у меня было такое чувство, словно меня приложили об стену. Еще никто так открыто не выказывал мне свою неприязнь, хотя и объектом обожания мне не довелось побыть ни минуты. Но больше меня удивлял тот факт, что сначала Берта спасает мне жизнь, используя ценнейший препарат, а потом говорит, что я чуть ли не хуже лабораторной крысы.

– Позволь поинтересоваться, почему? – я попыталась подняться, но помешали провода.

– Насчет крыс объяснить вряд ли смогу, а вот ты… – Берта повернулась ко мне, но взгляд ее был направлен куда-то в пустоту. – Таких, как ты, я терпеть не могу. Я хоть и врач, но самоубийц бы не спасала. Пусть бы вы все передохли, а остальным неповадно было.

– Нет-нет, ты не так поняла! – я снова дернулась и едва не оборвала провод. – Я…

– А ну ложись! – от ее шипения меня стало немного не по себе.

– Извини.

– Порвешь провод – я тебя им же и задушу. Хотя не думаю, что тебя этим напугаешь.

– Да нет же, все не так! – снова возразила я, но уже лежа смирно. – Я не пыталась покончить с собой, я случайно провалилась под лед.

Берта не спеша поднялась и подошла ко мне. От ее взгляда у меня по коже пошли мурашки. Оно наклонилась и просто выдохнула мне в лицо:

– Не смей мне врать.

Я вдруг увидела себя со стороны, бегущую раздетой по морозу и с разбегу приземляющуюся на гладь льда. Вряд ли кто-то из очевидцев посчитал меня психически здоровой. Никто не знал, что меня пытались убить, да и никого это не волновало.