Привычным движением я отворил взломанную мною парадную дверь и сразу же поднялся в кабинет. Там я взял все необходимое, а именно: ритуальный кинжал, книгу с заклинанием вызова, склянку с серой и склянку с человеческим прахом, и поднялся наверх. Там тоже было уже все приготовлено к ритуалу: из гостиной я принес четыре канделябра со свечами, заколотил северное окно, дабы не было сильного сквозняка, который мог бы затушить свечи. Как я и предполагал, солнце уже покинуло комнату – когда я вошел, последний багровый луч коснулся пентаграммы и исчез. Чтобы комната не погрузилась в ночную тьму, я зажег свечи на всех канделябрах, и комнату наполнил теплый золотистый свет.

Теперь пришло время подготовить пентаграмму. На часть линий нужно было высыпать серу, на другую – прах человеческий, на каждый звероподобный символ – капнуть по одной капле ртути. Я надеялся, что той маленькой склянки, проданной мне торговцем, должно было хватить. Сера есть элемент Истинного Пламени, прах человеческий есть элемент Смерти, ртуть есть элемент Преображения… Остался последний четвертый компонент – кровь вызывающего, которая есть элемент Души и Воли демонолога. Я взял ритуальный кинжал, полоснул себя лезвием по руке и густо окропил кровью центр пентаграммы. Раненую руку я перевязал лоскутом ткани. Все было готово.

Я направился к кафедре, где лежала книга вызова. Ночь опустилась на мир, и четырех сфер теплого света от канделябров было недостаточно, чтобы разглядеть буквы. Я взял еще две свечи, поставил их прямо на кафедру и зажег. Теперь я мог различить замысловатые мелкие буквы.

Можно было приступать к вызову демона.

Я приоткрыл рот, чтобы начать читать заклинание вызова, но не смог издать ни звука. Что-то остановило меня. Страх? Неуверенность? Сомнение? Мое доселе неудержимое любопытство, самоуверенность, желание напоролись на некое препятствие. Наверное, я все же испугался. А что, если со мной случится тоже самое, что и с Гильбердом? Да, но я не знаю, что с ним случилось.

– И я узнаю! – громко объявил я, преодолевая свой страх и неуверенность, и приступил к чтению заклинания вызова.

Не знаю точно, правильно ли я произносил слова заклинания на языке демонов, но я надеялся, что мне все удастся. Первой сероватой полутенью засветился прах человеческий, за ним полыхнула оранжевым пламенем сера, следом серебристым светом вспыхнула ртуть, за ней ярко алым озарилась моя кровь. Я закончил чтение заклинания вызова и стал просто наблюдать. Цвета смешались и стали сменять друг друга, и вскоре предо мною предстала палитра из миллионов оттенков, у меня даже зарябило в глазах. Все цвета начали сливаться в один даже не цвет, а некое явление. Вот оно, Истинное Пламя! Вся пентаграмма вспыхнула в этом Пламени. Но также как оно внезапно вспыхнуло, так же быстро и потухло. Когда все рассеялось, я увидел силуэт, стоящий в пентаграмме. Это был человек, или кто-то ему подобный. Получилось!

Приглядевшись, я увидел стройного юношу, почти ребенка. На вид ему было не более пятнадцати-шестнадцати лет. Одет он был в роскошные старомодные одежды, пальцы украшали многочисленные кольца с каменьями, в ушах были серьги с большими рубинами, длинные светлые волосы свободно ниспадали ему на плечи. Глаза были опущены в пол.

– Приветствую тебя, – мелодичным тихим голосом сказал он, – Ты звал, и я пришел, – его голова склонилась в легком поклоне, нет, скорее приветственном кивке. Глаз по-прежнему не было видно.

Странно. Он сказал не то, что должен был сказать. Демонический церемониал предписывал вызванным говорить так: «Приветствую тебя, Лорд мой. Повелитель, ты звал, и я пришел». Но он сказал не так, он не признал меня своим повелителем, пускай даже временным. Так должен говорить всякий вызываемый демон, ибо сами демоны без человеческой помощи не могут проникнуть в этот мир. Лишь благодаря воле и желанию человека они могут оказаться здесь, но и то при условии выполнения того или иного желания или же действия, что в их силе и компетенции.

– Я внемлю словам твоим, – сказал он, поднимая взгляд. О ужас! Его глаза пылали тем самым Истинным Пламенем, из которого он явился. Он опять не добавил «Мой Лорд» или же «Повелитель».

– Ты Ворамаоэль? – дрожащим голосом спросил я.

– Воистину так!

– Это ты приходил к Гильберду?

– Да, верно, я.

– Ты был последним у него?

– Да. Первым и последним.

– Как так?

– Можно сказать, что в каком-то смысле я был вызван последним, а можно и посчитать, что и первым.

Так и не поняв, о чем он, я продолжил:

– Тогда скажи мне, что с ним сталось?

– Зачем? – ничего не выражающим голосом спросил он. Его голос просто был, все такой же приятный и мелодичный, но полностью лишенный эмоций и чувств.

– Я хочу знать, – парировал я.

– Это знание не для тебя.

– В смысле?

– Чего ты хочешь лично для себя?

– Для себя? – переспросил я. – Ты выполняешь желания?

Он кивнул:

– Можно сказать и так.

– Вот как? Тогда назови свой титул и звание.

– Я есмь Ворамаоэль Архидемон Сущего, я есмь стоящий по левую руку у Престола Его! – объявил он, и его глаза полыхнули Пламенем.

Я осторожно подписал его титул и звание под ритуалом вызова в книге. Он не обратил на это ровным счетом никакого внимания.

– И что ты можешь?

– Смотря чего ты хочешь, – он изобразил подобие улыбки.

– Хочу знать, что сталось с Гильбердом.

– Но это знание ничего тебе не даст, – возразил он, – лично тебе, понимаешь?

– То есть ты мне не скажешь?

– В этом нет совершенно никакой необходимости.

Я задумался. Что ответить? Да и чего я хочу? Не знаю. И какова цена этого?

Увидев мое замешательство, он продолжал:

– Может быть, денег, власти, славы, женщин, совершенство тела или же иных меньших собратьев моих для услуг различных? – его губы расплылись в ухмылке.

– И какова же цена тому?

– Она всегда стандартна, – он выдержал театральную паузу ,– Душа просящего.

«Просящего?»– спросил я сам себя. То есть он хочет сказать, что это я у него прошу? Я его вызвал, я сейчас его хозяин, я отдаю приказы и требую, а не прошу!

– Это все не то, – с некоторым раздражением наконец сказал я, – этого всего может сам достичь человек в своей жизни. Без вашей помощи.

Он посмотрел на меня как-то по иному, с прищуром, кажется, ему стало интересно.

– И чего же ты тогда хочешь?

– Ну, уж не того, что в пределах человеческих возможностей.

Он хотел что-то спросить, но я его случайно перебил:

– Прости, – тут же выпалил я ,– но позволь спросить у тебя еще одну вещь?

Он вопросительно приподнял бровь:

– Какую же?

– Отчего ты не называешь меня «Лордом» или «Повелителем», как положено?

– Оттого, что я не раб тебе, а гость твой здесь, а ты проситель мой. Пожелаю – уйду, даже не спросив тебя. Разве ты не заметил, что в книге нет заклинания изгнания меня. Это оттого, что я ровня тебе.

– Ровня? – в недоумении переспросил я, – ты разве не демон?

– И да, и нет. Я Сущий Бытия. Я знаю все, помню все, что было, есть и будет в мире этом, я есть в этом мире и нет меня, я здесь сейчас и нет меня здесь же.

– И много ли вас таких?

– Ни одного и бесконечно много, сколько только может быть.

– Как это так? Я, признаться честно, не до конца понимаю, о чем ты, я запутался.

– Не понимаешь? А не ты ли хотел того, что за пределами возможностей человеческих? Так вот то, о чем я говорю, и есть то самое.

Вот как! У меня возникло некое подозрение, догадка… Он сказал, что ровня мне, значит, человек он? Нет, он Архидемон Сущего, стоящий по левую руку у Престола Его, Сущий Бытия. Противоречие. Что-то здесь не так, он что-то не договаривает.

– Так чего ты хочешь здесь от меня? – повторил он вопрос свой.

Его взгляд был выжидающим, ему было крайне интересно, что я отвечу ему. Я отвел взгляд и задумался. А что, если моя догадка верна? Но она столь невероятна! Но если сопоставить все, что он сказал, выходит, что это именно так. Я решил рискнуть, ведь если я откажусь высказать свое желание, он, вероятно, просто так меня не отпустит. Ну ладно, попробуем. Если это действительно так, как я думаю, то я превзойду человека, что есть я. Оно того стоит.