— Хорошо! — командовал хомяк, который знал Литаниэля лучше, чем все вместе взятые. — А теперь представь, что ты без памяти влюбилась…
Лицо Дарины не изменилось.
— Ну, и где любовь? — спросил хомяк.
— Внутри, — ледяным голосом произнес Дарина.
— Жуть, — поежился хомяк. — Легенда какая. Ты решила предать всех ради любви к принцу Литаниэлю. И в обмен на его любовь принесла волшебное зелье вечной красоты… В надежде, что принц подарок оценит. И так далее… Такой жест польстит его самолюбию!
— С чего ты решил? — заметил кто-то из демонов.
— Я вам не рассказывал, — вздохнул хомяк. — Принц привык, что ради него женщины идут на всякие безумства! Одна принесла ему очень древний артефакт. И сказала, что отдаст только в том случае, если Литаниэль на ней женится. Разумеется, он забрал артефакт и вышвырнул ее из дворца. Но это очень польстило его самолюбию!
Дарина стояла и разминала руки, готовясь оторвать чье-то самолюбие!
— Может, ее цветочком украсим? — спросил кто-то из эльфов. Дарина подняла на него глаза, словно уже украсила его могилку цветами.
— Ну-ка давай, скажи что-то вроде: “Женись на мне!”, - руководил хомяк.
— Женись на мне, — произнесла Дарина. Командным голосом, разумеется.
Все тут же притихли.
— Звучит, как угроза… — осторожно заметил хомяк. Он поймал себя на мысли, что в тот момент, когда Дарина выдала это, чуть не женился с мыслью: “Выжить любой ценой!”.
Его опасения разделяли все, кроме Асмодея. Он просто любовался платьем, которое, по впечатлению Дарины, сидело на ней, как чехол на танке!
— Мне кажется, что после такого он вполне себе может и жениться, — осторожно прошептал один из эльфов.
— У меня тоже складывается такое впечатление, — закивал второй, глядя на Дариную взглядом: “Тетечка, не бейте меня! Я согласен!”
— Плохо, — постановил хомяк. — Ничего не получается. Нужно пробовать другие варианты.
“Не лезь на гараж доставать мяч! Ты же девочка! Пусть мальчики лезут! А ты — девочка!”, - продолжала из детства воспитывала мать Ольгу. Ольга уже перечитала кучу книг на эту тему, прошла десятки тренингов. Но так и не смогла преодолеть.
“Сейчас или никогда!”, - шептала Ольга.
“Не вздумай! Ты ни на что не способна!”, - твердила мать.
“Способна!”, - спорила Ольга. Она спорила сама с собой. А потом почувствовала такое раздражение, что …
— Может, я? — спросила Ольга. Если честно, ей не терпелось снова увидеть Литаниэля. — Если речь идет о спасении любимого, то…
“Что я наделала!”, - ужаснулась Ольга, едва не зажав рот рукой. Ей стало ужасно страшно. Раньше она такого себе не позволяла. Жаль, что нельзя забрать свои слова обратно, и…
— Мира от любимого, — уточнил хомяк. — Ты на себя посмотри! Ты вообще не в его вкусе!
Губы Ольги дрожали. “Вот зачем я это сказала!”, - укоряла себя Ольга.
— Да ее нельзя к нему отправлять! Мало ли, а вдруг она предаст по настоящему! — возмутились все. — Она эту кашу заварила! Это все из-за нее! Кто просил влюбляться к эльфа! Она нам Литаниэля подложила! Да если бы не она, мы бы сейчас во дворце ночевали, а не под открытым небом!
Ольга молчала, выслушивая все, что свалилось ей на голову. С одной стороны она радовалась, что ее маленький подвиг, акт самопожертвования никому не нужен. Что на нее возложили скорее некий орган, чем ответственность.
А потом, когда все выдохлись, сказала. Сказала, и сама от себя офигела.
Никто не обязан оправдываться за любовь! И никто не имеет права тыкать пальцем, кого любить, а кого нет!
Ольга сжала кулаки, чувствуя, как ее несет по рельсам.
— Я видела в Литаниэле то, чего не видели вы! Я видела в нем доброту, милосердие, заботу и … от него шло что-то такое светлое и теплое. Да, он казался смешным, иногда надоедливым, своеобразным.
Все притихли.
— Вы постоянно паритесь каким-то проблемами, придумываете их себе, потом решаете! А если решить не можете, то бегаете к психологу. На, психолог, решай! Придумай мне, как решить проблему! А я тебе денюжку заплачу, — несло Ольгу. И губы ее дрожали.
Демоны и эльфы переглянулись.
— Пришли, вылили негатив, поплакались, поныли, заплатили и ушли. А психолог сидит потом и отмывается от негатива. За день успеешь послушать и про мужа-тирана, про родителей — сволочей, про детей неблагодарных, про обиды и обидки, — голос Ольги дрогнул. — Как в аду, честное слово! Ты живешь в этом негативе! Каждый день! Каждый сраный день!
Ольга обвела взглядом всех.
— Но ты любишь эту работу. И ты пришла на нее не из-за денег. А потому что хотелось помогать людям! Потому, что веришь в то, что людям удастся помочь!
Девушка едва не сорвалась на крик.
— И после всего этого грязного, мерзкого, черного, депрессивного, уродливого хочется чего-то светлого, чистого, красивого и счастливого… Вечного солнышка, которое заставляет улыбаться! Который умеет удивлять и ничего не воспринимает близко к сердцу.
На глазах у Ольги появились слезы.
— Не сборник негатива, не вечного нытика, не страдальца, не параноика! А того, кто всегда в хорошем настроении. Того, кто улыбается в любой ситуации. Причем, его улыбка искренняя! Вам этого не понять! Вам никогда не понять, за что можно любить Литаниэля!
— Все молчали, словно пристыженные. Кто-то даже опустил голову.
— Не понять, — заметил хомяк нарушая тишину. Все загалдели: “Реально, не понять! При чем здесь негатив?”
— Поэтому, пойду я! — резко ответила Ольга. — Зелье сюда!
Глава тридцать третья. В которой Дарина добавила натуральности образу
Глава тридцать третья. В которой Дарина добавила натуральности образу
Ольга была решительной, как никогда. Точнее, еще никогда она не была столь решительна. Пока все обсуждали планы, Ольга разобралась в себе. Она поняла, что темный ушастый властелин ее не устраивает.
Литаниэль, ее светленький Литаниэль, превратился в обычного мужика! А такой ей не нужен!
— Давайте проголосуем! — снял с себя ответственность Витириэль. — Кто “за” поднимите руки. Лично я — против! Эта дамочка кажется мне ненадежной!
— А ты не садись! — возмутилась Ольга.
Такое чувство, словно внутренние гномики Ольги открыли рудник наглости. И теперь выносят ее нагора ведрами!
— Я против, — произнесла Дарина. — Нет, не потому что не доверяю. А потому что это очень опасно! Вы посмотрите на нее! А если с ней что-то случится?
— А я за, — заметил Асмодей. — Не только из вредности. Потому что чем больше мы тут думаем, тем больше теряем время. Император может вернуться в любой момент.
— Я тоже за! — поддакнул демон из охраны. — Потому что командир за!
Мнения разделились. Пока что за и против шли поровну. От каждого “за” сердце Ольги замирало. От каждого “против” отмирало.
— Так, кто еще не проголосовал? — спросил Асмодей. — Кажется, все! И у нас … поровну!
— Погодите, я тоже имею право голоса! — произнесла Ольга.
— Нет, не имеешь, — хором ответили ей.
Вся эта трата времени казалась напрасной. Голоса, разделившиеся поровну, не проясняли. А наоборот, усугубляли ситуацию! И тратили драгоценное время.
— А … ведьма голосовала? — спросила Ольга.
И все посмотрели на ведьму, которая сидела и сыпала жуткими пророчествами. Иногда икая.
— А вы? Вы “за” или “против”? — спросила Ольга, понимая, что от слова ведьмы зависит ее судьба.
— Ну-ка, — повернулась к ней ведьма. Лицо ее было чумазым, а волосы напоминали гнездо. — Ик! Хм… Вижу я твою судьбу!
— И что там? — занервничала Ольга.
— А знать тебе это необязательно, — вздохнула ведьма. — Я за. За и отстаньте от меня!
Ольга была вне себя от счастья. Особенно, когда в ее протянутую руку лег маленький пузырек.
— И не вздумай предать по-настоящему! — бросил хомяк. Он еще помнил свой полет. И был чрезвычайно зол. Ему казалось, что тогда пнули его мужское достоинство, самооценку и все такое.
