Подавив стон, я попытался пошевелить ногами. Боль еще не прошла, но ярость заглушила ее. Подхватив ружьишко, упираясь мечом в землю, я попытался встать. Выдернул меч и стоял, покачиваясь. Но и не падал. Наконец смог поплестись вперед, шаг за шагом удаляясь от преследователей.

Лес оказался довольно большим, и какое-то время я петлял по диким тропкам. Преследователи, похоже, побрели в другую сторону и остались далеко позади. Потом лес начал редеть и кончился. Дойдя до опушки, я прислонился к дереву, чтобы перевести дух, и стал разглядывать лежавшее передо мной возделанное поле. Ну что же, пришло время возвращаться к людям. Где плуг, там и пахарь. Найти его будет не трудно. Когда силы немного восстановились, я пошел вдоль края поля, готовый скрыться в лесу при первой же опасности. Но, на мое счастье, я увидел крестьянскую хижину. Домишко был низким, крытым соломой, без окон – по крайней мере, их не было с моей стороны. Из трубы поднималась тоненькая струйка дыма. Но в таком теплом климате топить необходимости нет. Значит – там готовят пищу.

При одной только мысли о еде мой желудок принялся бурчать. Я, в общем, его понимал. Еда и питье были необходимы. А где их искать, кроме этой уединенной фермы? Вопрос звучал как ответ. Ковыляя по бороздам, я потащился к дому. Ни души вокруг. Но сквозь приоткрытую дверь доносились голоса и смех – и запах еды. И я вошел в дом.

– Привет, люди. У вас гости!

Их было с полдюжины – сгрудившихся вокруг добела выскобленного деревянного стола. Старые и молодые, худые и толстые. Но с одинаковым выражением на лицах: от удивления у всех отвисли челюсти. Даже дитя прекратило реветь и уставилось на меня. Старший, седой старик, поспешно вскочил с места.

– Добро пожаловать, ваша честь, добро пожаловать.

Склонив голову, он дернул себя за чуб. Видимо, выражая мне признательность за визит.

– Чем можем вам служить, досточтимый?

– Если бы у вас нашлось для меня немного еды…

– Входите! Располагайтесь как дома! Наша трапеза скудна, но мы с радостью разделим ее с вами! Садитесь здесь!

Он поднял стул, который опрокинул, вскочив мне навстречу, и предложил мне сесть. Остальные вышли из-за стола, чтобы мне не помешать. Похоже, все они были прирожденными знатоками людей и сразу распознали во мне особу весьма высокого происхождения. Кажется, это они поняли по моим мечу и ружью.

Над огнем висел котел, мне наполнили и подали деревянную миску. Здесь жизнь была побогаче, чем у рабов, поскольку снабдили меня и деревянной ложкой. В миске оказалось овощное рагу с редкими кусочками мяса, удивительно вкусное. А в глиняной кружке плескалась ледяная вода – чего я еще мог желать?!

Я ел, а крестьяне о чем-то перешептывались в дальнем углу комнаты. Вряд ли они замышляли недоброе, но на всякий случай я глаз с них не спускал, а меч положил поближе к себе, прямо на стол.

Когда я покончил с едой и несколько раз против воли и приличий рыгнул, то они тепло восприняли последнее как некий способ одобрения – старик отделился от группы и выступил вперед. Перед собой он вел перепуганного подростка, примерно моих лет.

– Позвольте поговорить с вами, досточтимый сэр…

Я согласно махнул рукой и еще раз рыгнул. Старик улыбнулся и кивнул.

– Как мило с вашей стороны поблагодарить повара. Похоже, вы человек доброго ума и мягкого нрава, красивый и образованный. И, похоже, выдающийся воин, так что позвольте изложить вам наше маленькое дельце.

Я снова согласно кивнул: лесть всегда отыщет лазейку.

– Это мой третий сын, Дренг. Он силен и отважен, хороший работник. Но хозяйство у нас маленькое, а ртов приходится кормить много. Да еще отдавать половину урожая нашему великому и могучему капо Доччи – за нашу защиту.

При этих словах он склонил голову, но в голосе звучали покорность пополам с ненавистью. Похоже, капо Доччи защищал их тут исключительно от капо Доччи. Старик толкнул Дренга вперед и сжал ему плечо.

– Смотрите, сэр, как камень. Он очень сильный. И всегда хотел стать наемником, как вы. Чтобы с оружием в руках продавать свои услуги знати. И это хорошая работа, которая к тому же позволит иной раз приносить в дом пару-другую гроутов.

– Но я не занимаюсь рекрутами!

– Конечно, досточтимый сэр. Именно в том и дело. Если он пойдет в копьеносцы к капо Доччи, то не сыщет там ни денег, ни славы, а только раннюю смерть.

– Ну да, – подтвердил я на всякий случай. Вообще, что-то старик излагал дело весьма путано, но мне это было только на руку – я же так пока и не знал, какие на Спайовенте порядки. Хотя пока все это звучит не слишком обнадеживающе. Я отхлебнул воды и попытался рыгнуть еще разок, на радость повару, но не смог. Старик между тем продолжал говорить:

– Каждый воин вроде вас должен иметь слугу. Но мы видим, что вы один. Осмелюсь поинтересоваться – что с вашим слугой?

– Погиб в бою, – особо не задумываясь, ляпнул я.

Старик явно растерялся, из чего мне пришлось сделать вывод, что слуги в сражениях участия принимать не должны.

– Дело в том, – принялся выкручиваться я на ходу, – дело в том, что враги напали на наш лагерь. – Вроде попал, поскольку старик согласно кивнул. – Конечно, я расправился с тем подонком, который прирезал бедолагу Смелли. На то она и война. Тяжелое ремесло.

Все присутствующие понимающе закивали. Похоже, я опять попал в точку. Тут я подозвал к себе юнца:

– Подойди-ка ближе, Дренг. Расскажи о себе сам. Тебе сколько лет?

Он взглянул на меня из-под свисающей челки и промямлил:

– В День Червя стукнет четыре.

Подробности, касающиеся праздника с таким очаровательным названием, меня заинтересовали не слишком. Четыре года, однако… Что-то великоват он для четырехлетнего. Видимо, на планете год довольно длинный.

– Прекрасный возраст для слуги, – сообщил я. – А теперь скажи мне, что обязан делать слуга? – В самом деле, очень интересно.

Он радостно кивнул.

– Конечно, сэр, я знаю. Старый Квечи был когда-то солдатом и рассказывал мне об этом. Слуга должен чистить меч и ружье, приносить от походного костра еду, наполнять водой фляги, давить камнями вшей…

– Отлично. Вижу, ты и впрямь все знаешь. До мельчайших деталей. И ты рассчитываешь, что в награду за твои труды я научу тебя воинскому искусству?

Он быстро кивнул. В комнате все стихло, пока я обдумывал ответ.

– Ладно, договорились.

Соломенная крыша вздрогнула от общего радостного крика, и старик немедленно выставил на стол кувшин домашней браги. Дела складывались неплохо. Если даже и не отлично, то, по крайней мере, хорошо.

Как только стало известно, что Дренг получил новую работу, все занятия на ферме были оставлены. Домашняя бражка – штука весьма своеобразная на вкус, но какой-то процент алкоголя она содержала, это уж наверняка. Пришлась она весьма к месту. Я выпил довольно, чтобы заглушить боль, и притормозил, чтобы, подобно остальным, не растянуться на полу. Заодно решил подсобрать дополнительную информацию о планете, расспрашивая подвыпившего старика.

– Я приехал издалека, поэтому мало что здесь знаю, – поведал я ему. – Но слыхивал, что местный главарь, капо Доччи, существо весьма грубое.

– Грубое, – проворчал старик и снова отхлебнул этого растворителя домашней выделки. – Тонко сказано, сэр. Ядовитые змеи расползаются в стороны при его приближении. А то как же, известно, что один его взгляд может убить младенца.

И всякое прочее в том же роде. Все это можно было уже не слушать, пошла обычная пьяная болтовня. Отыскал взглядом Дренга – тот припал к кувшину с брагой. Отобрал кувшин и потряс парня, надеясь привести его в чувство.

– Пошли. Мы уходим.

– Уходим?.. – Он заморгал, пытаясь сообразить, что к чему. Но не очень успешно.

– Мы. Уходим. Прогуляться.

– Ага, гулять. Я захвачу одеяло. – Он, покачиваясь, встал и заморгал снова. – А где твое одеяло, которое я должен нести?

– Захвачено врагами, вместе со всеми прочими вещами. У меня остались только меч и ружье, но с ними я не расстанусь – только вместе с самой жизнью…