Капитан предпочел промолчать. Девчонка все расскажет и так, и если ей действительно было тяжело найти в себе смелости связаться с ним, пусть все идет, как идет.

Коридор закончился обшарпанной дверью, донельзя скрипучей и казавшейся настолько хлипкой, что возникал вопрос, как она еще держится на петлях. Но внутри помещения, куда привела его шлюха, было даже уютно. Развешанные тут и там полупрозрачные ткани создавали иллюзию, что он в борделе, а огромная кровать не вызывала сомнений, что эта девчонка действительно проститутка.

— Хотите выпить? — закрыв за ним дверь, предложила блондинка.

— Как вас зовут, — вместо ответа спросил Капитан.

— Рэйша-кар’ян.

— Странное имя.

— Типичное для таких, как я.

Капитан нахмурился. Подобных имен он никогда не слышал. Судя по внешности, девчонка была из этой части материка, и это все, что можно было о ней сказать.

— Для таких, как вы? — переспросил он.

— Да, — Она подошла к кровати и повернулась к нему. — Для таких, как я.

Ее лицо начало меняться, а хрупкая фигура распухала, заставляя складки платья расправляться. Через несколько секунд ее рот превратился в сгусток жвал, руки превратились в паучьи лапы, а нижняя часть тела стала огромным брюхом.

Перед Капитаном стояла Тварь в истинном облике.

И не просто Тварь.

Ткачиха.

— Нам нуу-хжно пог-ховорить, лохрд Фрохссс-т, — прошипело существо.

Рука сама собой оказалась на кобуре, но потрясение не помешало ему отметить, что Тварь не нападает. Более того, Рэйша-кар’ян попятилась и вскинула лапы вверх, показывая, что не собирается проявлять агрессию.

На войне Капитан встречал ткачей в истинной форме, и поэтому сейчас разглядывал паучиху скорее с брезгливым любопытством, не испытывая ни ужаса, ни сильного отвращения. А еще он знал, где у этого существа уязвимые места, и это добавляло уверенности.

Сглотнув, Капитан вскинул подбородок и произнес:

— Нам удобнее будет говорить, если вы вернетесь в человеческий облик.

Ткачиха слегка склонила голову набок, убеждаясь, что он не собирается с диким криком бросаться прочь или стрелять, а потом послушно «перетекла» обратно, вновь став молоденькой девушкой с прозрачными голубыми глазами и мудрым взглядом.

— Может все-таки налить вам выпить? — слегка улыбнувшись, спросила она. — Насколько я знаю, вы предпочитаете абсент.

— Откуда? — прищурившись, спросил Капитан.

Тварь пожала плечами.

— В Глуби о вас знает почти каждый. Но не каждый ведает, что знаменитый Зверь Глуби — капитан центрального полицейского участка. Будь это так, у вас было бы намного меньше почитателей.

— Мне плевать.

— Даже на то, что вы нарушаете закон, дерясь на арене?

Капитан хмыкнул.

— Каждый расслабляется, как может, — ответил он.

Торопить ткачиху не хотелось. Во взгляде собеседницы время от времени проскальзывало опасение, а то и страх, но Капитан не собирался нападать.

Пока — не собирался.

Тварь все-таки прошла к небольшому бару и плеснула в два бокала зеленую жидкость. В свой бокал она добавила пару капель макового молока, а другой подала Капитану.

— Сколько вам лет? — спросил он, принимая подношение.

Рэйша-кар’ян вздохнула и глотнула немного жидкости из своего бокала.

— Сорок два. Так что, если вы предпочитаете женщин постарше… — она подмигнула, отчаянно бравируя, хотя страх из ее глаз так и не ушел.

— Воздержусь, — оценил ее попытку Капитан. — Давайте к делу. Вы, наверное, собираетесь сказать, что вы не имеете никакого отношения к тридцати восьми убийствам, которые однозначно совершил ткач?

Тварь поджала губы.

— Это так. Я и моя семья ни при чем. Мне сорок два, лорд Фрост, я трижды производила потомство. И при этом я прекрасно обходилась без обрядов плодородия. Иначе вы начали находить тела намного раньше.

— Интересно… — протянул Капитан, делая глоток из своего бокала. — Продолжайте.

— Вы мне не верите?

— Я имею лишь смутное представление о том, что представляет из себя этот ваш обряд. Жаль, что энциклопедий, где можно прочитать о Тварях и их обычаях, не существует.

— Мы живем по человеческим законам. Я и моя семья.

— И где же вы живете?

— Здесь. В Глуби.

— Почему?

— Потому что именно здесь нам комфортно. Мы любим замкнутые помещения, где можно развесить паутину по всей площади.

Капитан поднял голову и понял, что неизвестная полупрозрачная ткань, которую он принял за украшение — это паутина.

Он стоял посреди паучьего логова и пил абсент. Впрочем, после того, как он узнал, что долгое время работает бок о бок с Тварью, лишившей его глаза, это не вызывало никаких эмоций.

— Сколько вас?

— Это важно? Я же сказала, что моя семья здесь ни при чем.

— Есть и другие семьи, или я ошибаюсь?

— Моя бабка поселилась в Глуби больше сотни лет назад, лорд Фрост. А следы обряда плодородия ткачей нашли в Рурке впервые. Какая разница, сколько нас, если это не мы? Мы живем по человеческим законам. Они нам прекрасно подходят.

— Надо же… эти законы не подходят всем людям…

— Я в этом не виновата.

— Хорошо, — сдался Капитан. — Ты вызвала меня сюда, чтобы сказать только это… Рэйша-кар’ян?

Паучиха вздрогнула, будто он влепил ей пощечину.

— Называйте меня Рэй. Меня знают под этим именем.

— Хорошо. Рэй.

Тварь допила содержимое своего бокала и поставила его на прикроватный столик. А потом села на кровать.

— Человеческие законы действительно нам подходят. Моя семья больше века назад отказалась от обряда плодородия.

— В чем он заключается? Я лишь знаю, что после него от человека остаются только правая кисть.

— Не только… — тихо ответила Тварь. Потом вздохнула и подняла голову, вцепившись в него взглядом. — Этот обряд включает в себя ритуальное пожирание плоти, после чего участники совокупляются между собой. После этого действия, они доедают оставшееся и начинают плести.

— Что плести? — спросил Капитан, которого слегка затошнило от представившейся картины.

— Коконы для кладки. Мы не вынашиваем свое потомство внутри себя. Мы сплетаем коконы вокруг каркаса и откладываем туда яйца. В истинном облике, естественно, человеческий для этого не подходит. И раньше, в дикие времена, мы плели коконы вокруг человеческого скелета, оставшегося после ритуального поедания плоти.

К горлу подкатил комок желчи, и Капитан глубоко вздохнул, чтобы унять тошноту. К сожалению, свежего воздуха в Глуби не существовало.

— И как же справляетесь вы? — кое как совладав с собой, поинтересовался Капитан.

Рэй виновато пожала плечами, будто извиняясь за испорченный аппетит.

— Мясо не обязательно должно быть человеческим. Я покупаю половину коровы. Так я получаю и еду и каркас.

— А почему остаются кисти? Почему вы не доедаете все? — на самом деле, Капитан не очень хотел это знать. Желудок все сильнее бунтовал, и он поставил недопитый бокал с абсентом рядом с пустым.

— Это… такая дань уважения тем, кто дал нашим детям шанс родиться. Яйцо внутри кокона растет, впитывая в себя питательные вещества. К тому времени, как на свет появляется новый ткач, скелет, который был каркасом, становится очень хрупким, а потом и вовсе рассыпается в пыль. Это чтобы от человека что-то осталось, понимаете?

Капитан понимал, что его сейчас точно стошнит.

— Рэй… вы ведь еще хотели что-то сказать? — просипел он, схватившись за горло.

Тварь сочувственно посмотрела на него, а потом произнесла:

— Мы любим подвалы. Лабиринты подвалов, именно поэтому вся моя семья живет в Глуби. Те ткачи, которые решили возродить старый ритуал не здесь, иначе бы мы их нашли. Они где-то на небесах.

— И у них, судя по всему, богатый покровитель…

— У которого в доме большие подвалы, — повторилась Рэй. — Лорд Фрост, эти ткачи… появились здесь недавно. Даже если семья небольшая, хотя бы раз в год одна женщина семьи должна стать матерью. Это первый обряд. Они появились здесь не раньше года назад.