Слышу мужской стон хоть и сдержанный, но я прям каждой клеточкой тела чувствую, что стон этот не цензурный. И сейчас, в эту самую секунду мужчина проклинает меня и три моих поколения.
— Прост… — оборачиваюсь, чтобы извиниться перед пострадавшим и прикусываю язык. Да что же сегодня за день такой? — опять Вы?
— Опять ты! — говорит старый знакомый и опускает свой взгляд на пострадавшую ногу. — Не хочешь извиниться?
— Я? Нет. А за что? — вспоминаю все то, что произошло утром и днем. — Это Вы виноваты, Вы не соблюдали дистанцию, Вы встали слишком близко. Вы видели, что я уронила стаканчик с кофе, должны были догадаться и сделать шаг назад. Так что это Вы должны передо мной извиниться.
— Хм… и за что?
— За потраченное на Вас время, — возвращаюсь вновь к стойке. Расплачиваюсь не за три, а за четыре стаканчика кофе, беру горячие напитки за подстаканники, чтобы вновь не обжечься и уже собираюсь покинут кофейню, как путь преграждает все тот же тип.
— Три встречи за день. Что это если не судьба?
Даже долго думать над ответом не приходится. Он напрашивается сам собой.
— Это кара. Точно-точно. Боженька видит, какой Вы плохой человек и посылает Вам несчастье в виде меня. А сейчас еще будет и бумеранг, — наступаю еще раз мужчине на ногу и пока тот шипит, убегаю из кофейни.
Надеюсь, что он не побежит за мной. Потому что догонит сразу. Поймает и свернет шею. Точно, так и сделает. Потом уберет мое бездыханное тело в багажник, отвезет в какой-нибудь лес и бросит на съедение животным. Ой, Боже упаси.
Добегаю до места встречи и оглядываюсь по сторонам в поимках чокнутого маньяка. Слава богу, что он за мной не пошел.
Глава 5
Оставшийся день слава Богу прошел без приключений и неожиданных встреч. Мы с друзьями, как и договорились сходили в парк, сделали много фотографий, покормили уток в пруду и душевно поговорили. Затем ребята разошлись по домам, а я вновь отправилась в больницу. Пару раз в неделю я хожу в педиатрию к детям, мы с ними играем в игры, ставим небольшие музыкальные сценки, а иногда я просто пою им под гитару. Не знаю, как сильно это может им помочь, но надеюсь, что в то время, пока я с ними они забывают о своих болезнях.
Утром просыпаюсь с жуткой головной болью и заложенным носом. Отлично, только заболеть мне сейчас не хватало. А ведь в этот выходной у меня столько всего было запланировано. И что теперь?
Через силу заставляю себя подняться с кровати. Пока умываюсь, настраиваю себя на то, что сегодня все будет хорошо. Ведь по-другому просто не может быть. Быстренько завтракаю, привожу себя в порядок, составляю список покупок и с улыбкой покидаю дом. На улице стало значительно холоднее. Вчерашние лужи покрылись тоненькой корочкой льда, деревья нарядились в иней. Прячу лицо в ворот куртки и вспоминаю о теплом шарфе, что оставила у новой знакомой бабушки. Да, надо сегодня и к ней зайти.
Добираюсь до магазина, покупаю все согласно списку, чтобы не потратить много денег. За тем вспоминаю про бабулю и беру еще упаковку леденцов без сахара. Понимаю, что это мелочь, но надеюсь, что бабушке будет приятно.
У ворот в больницу здороваюсь с охранниками и вновь иду не ко входу, а к роще, где в прошлый раз встретила бабулю. Успокаиваюсь, когда понимаю, что ее здесь нет и со спокойным сердцем иду к больнице.
Мама при виде меня вновь делает недовольный вид. Отворачивается к окну и совершенно не хочет со мной разговаривать. И как я должна уговорить ее до понедельника согласиться на операцию?
— Мам, — протягиваю я и сажусь рядом с женщиной. Она отдергивает свою руку и еще сильнее отворачивается. — Ну перестань. Ты ведешь себя, как ребенок. Даже еще хуже.
— Это я ребенок? Это ты все еще живешь в своих мечтах. Тебе двадцать три года, а ты продолжаешь играть в игрушки. Хуже того, ты и учиться на это пошла. Я в твои годы уже была замужем и с тобой на руках. А ты что? Так и помрешь, сидя за своим компьютером и не познаешь человеческого счастья.
— А ты счастлива? Скажи мне ты счастлива? В двадцать вышла замуж, в двадцать два родила. В тридцать стала вдовой. Это твое счастье? Знаешь почему я люблю компьютерные игры? Если мой персонаж делает ошибку или погибает, то я всегда могу пройти это главу заново, избегая прошлых неудач. А в жизни можно так сделать? Ты можешь вернуться в свои тридцать лет и остановить папу? Можешь спасти его? Нет? Тогда, пожалуйста, не трогай мою профессию, дай мне хоть где-то побыть счастливой.
— Ты не понимаешь, я желаю тебе счастья. Да, мы с Лешей были не так долго вместе, но каждое мгновение было самым счастливым. И если бы мне дали возможность прожить эти десять лет заново, то я бы все за это отдала, даже если бы знала, чем все кончится. Я понимаю, что все мы не вечны. Что рано или поздно мы все останемся одни. Но пока есть возможность нужно ловить момент. Влюбляться, ходить на свидания, гулять под луной, обниматься и говорить о своей любви.
— Но ты же понимаешь, что нельзя встретить своего человека и полюбить его за такой короткий промежуток времени?
— Почему нельзя? У нас с твоим папой случилась любовь с первого взгляда. Я влюбилась в него сразу же, как только он зашел в читальный зал. Я помню это как сейчас. Он проходил мимо книжных стеллажей, а я готовилась к зачету по истории КПСС. Он посмотрел на меня лишь раз, а я уже готова была сбежать с ним на край света. У тебя все тоже может быть именно так. Просто…
— Ладно, я приведу к тебе парня. Обещаю.
— Ты про Мишу? Брось, я в это не поверю.
— Нет, я не про Мишу. У меня есть парень, — пытаюсь говорить спокойнее, чтобы не выдать свой обман. — Точнее пока он не совсем мой парень. Скажем так, мы друг другу нравимся, он даже мне признался, но я пока не дала ему свой ответ.
— Не врешь?
— Мам, — я вновь беру маму за руку и крепко ее сжимаю, — я хоть раз тебя обманывала? Зачем мне врать? Тем более ты у меня человек-рентген, ложь за версту чуешь.
— И когда ты меня с ним познакомишь?
— Вот сделаешь операцию, выпишешься и тогда я приведу его к нам домой, — надеюсь, что за это время я найду кого-то подходящего. Может зарегистрироваться на сайте знакомств? Говорят, что там иногда попадаются приличные люди.
— Не пойдет, — перебивает мама все мои мысли. — Я хочу видеть его до операции. Убедиться в том, что ему можно доверять.
— Мам, он сейчас не может.
— Нет, нет, нет. Или знакомишь нас, или я собираюсь домой.
— Хорошо, — я вскакиваю со своего места и выставляю руки вперед, — я его приведу. Сегодня. Нет, лучше завтра. В общем, я ему позвоню, и мы договоримся.
Быстро прощаюсь с мамой и покидаю палату. Опускаюсь по стене на пол и прижимаю голову к коленям. Ну и что делать? Где мне найти идеально подходящего для мамы мужчину на роль моего парня, да еще и за такой короткий промежуток времени? Может нанять какого-нибудь начинающего актера из театра? Нет, слишком дорого. А может попросить одного из одногруппников? За конспект или программку. Стоит над этим подумать.
Поднимаюсь с пола, отряхиваю джинсы и вспоминаю о еще одной женщине, к которой я хотела сегодня зайти.
Проверяю на месте ли конфеты, и убедившись, что все на месте, направляюсь к лифту. Поднимаюсь на восьмой этаж и понимаю, что не знаю куда идти. Я же даже не спросила в какой она палате лежит. Иду прямо по коридору в надежде на чудо, и оно происходит, когда я вижу медсестру.
— Извините, — осторожно окликаю девушку, — а вы не подскажите в какой палате лежит Серафима Германовна?
— Холодова? — уточняет медсестра. А я откуда знаю её фамилию. У вас тут что так много женщин с таким именем? — В восьмой палате. А Вы ей кто? Я Вас раньше не видела.
— Я, — на мгновение замолкаю, пытаясь придумать, что-то правдоподобное. Господи, соображай быстрее, — внучка. Да, я ее внучка.
— Ой, тогда проходите скорее, думаю, она будет Вам очень рада.
Мило улыбаюсь медсестре, молясь о том, чтобы правда не раскрылась. Хотя, какая разница кто я ей? Или тут только родственникам можно ходить? Что вообще за отделение такое? Оглядываюсь по сторонам в поисках хоть какой-то подсказки, но ничего не нахожу. Зато нахожу нужную мне дверь. Берусь за дверную ручку и собираюсь войти, но вдруг останавливаюсь.
