10. Неделин Леонтий Максимович – член Совета.

11. Долгополова Елена Геннадиевна – член Совета.

12. Дормидонтов Петр Петрович – член Совета.

13. Свиридов Анатолий Иванович – Председатель Совета.

Командующий операцией

полковник      Свиридов

Ознакомить членов Совета под расписку.

Со временем ввести в состава Совета

– специалиста по хим. и физ. анализу

– специалиста, по био-хим. анализу

– специалиста по генетике и высшей нервной деятельности

– специалиста по математич. методам прогнозирования

– специалиста по защите информации»

Оторванный и подписанный листок перешел в руки Суковициной, и она тихо, чтобы не мешать собравшимся, стала обходить названных в приказе. Оратынцев старался заглянуть в бумагу, вертел головой.

Выступления постепенно сникли, говорить больше было не о чем и Свиридов закрыл совещание.

Члены вновь образованного Ученого Совета остались.

– Ну, как прошла прикидка? Или кто-нибудь ожидал большего? Леночка, да не расстраивайся ты! Хочешь, я ему морду набью?

– Дурака этим не исправишь, – улыбнулась Лена, – А он и дурак, и сволочь.

– Всего один? Но зато какой! – Долгополова первый раз нарушила молчание.

– Ничего. Больше он у нас на совещаниях не появится, нечего ему тут делать. Потап, я сейчас навещу заповедник имени академика, а потом хотел бы поговорить с тобой.

– Я буду в зале ЭВМ. Приходи туда.

Свиридов поднялся на следующий этаж и вошел в зал операторов штаба – он был выполнен подобно московскому, с рядами пока пустых столов и мягкими дорожками между ними.

– Взяли объяснительную у начальника охраны?

– Он не пожелал писать объяснительную, сказав, что он вам не подчиняется. Пришлось задержать его до вашего решения, товарищ командующий.

– Кому он подчиняется по положению?

– Никому. Назначается Москвой, выполняет функции начальника охраны внешних колец КПП, а прямого указания на вышестоящий орган нет.

– Зовите. Звукозапись, протокол. Наряд для ареста, камеру.

– Есть, товарищ командующий.

Кулигин ввел в комнату полковника в полевой форме с портупеей.

– Садитесь. Я полковник Свиридов Анатолий Иванович, командующий ограниченными военными учениями и руководитель вновь открытого проекта. Вы были ознакомлены с моими полномочиями – он ознакомлен?

– Так точно, ознакомлен. Есть лист ознакомления.

– Итак, вы ознакомлены с моими полномочиями. Сегодня на объект прибыли шесть человек, о приезде которых руководству объекта известно не было и разрешение на их въезд руководство объекта не давало. Как вы, начальник внешней охраны объекта, объясните это?

– Я ничего объяснять вам не буду, а мое задержание – полнейший произвол, и вы за это ответите!

– Вы можете назвать вашего командира, которому вы подчиняетесь?

– Я подчиняюсь Москве.

– Вы не желаете отвечать по существу?

– Я вообще не желаю с вами разговаривать!

– Итак, для протокола. Первое. Полковник Шипук, занимающий должность начальника внешней охраны объекта, в нарушение действующих правил организовал посещение объекта шестью посторонними гражданами без ведома и согласия руководства объекта.

Второе. Все три пояса КПП линий охраны объекта, подчиненные полковнику Шипуку, не зафиксировали данных граждан, посетивших объект, и сделали это они – по заявлению дежурных по КПП – по указанию полковника Шипука.

Третье. Вызванный в штаб командующего операцией полковника Свиридова полковник Шипук отказался от объяснений своего поведения и отказался назвать вышестоящего начальника, отвечающего за его проступки.

– Полковник Шипук, вы подпишите протокол?

– Ничего я подписывать не буду! И вы еще поплатитесь за самоуправство!

– Кстати, наша с вами беседа записывается на магнитофон. Итак. Полковник Шипук подписывать протокол отказался. Подписи присутствующих. А пока оформляется протокол – приказ.

– Я записываю.

– Приказываю арестовать полковника Шипука с содержанием в режиме строгой изоляции без контактов с внешним миром. Дело о его должностном преступлении передать в следственный отдел Комитета Госбезопасности.

– Что?! – взревел Шипук, вскакивая. Его рука потянулась к кобуре, но он повис в руках двух офицеров, захвативших его руки в клешни и заводящих ему за спину. – Да от вас мокрое место останется! Да вы никакого права не имеете меня арестовывать!

– Командующий не только имеет право вас арестовать, – негромко сказал Гнедаш. – Он имеет право расстрелять вас вот тут, на месте, без всякого суда и следствия за проникновение посторонних на сверхсекретный объект, находящийся в особом режиме, приближенном к боевым.

– Ведите его, а то он тут наговорит еще лишнего.

Извивающегося и упирающегося полковника увели.

– Никаких контактов с ним. Будет проситься к вам, ко мне – не отвечать до моего распоряжения. Никакой информации о его местонахождении. Нет, не знаем, не было. Теперь о замене. Как думаете, Василий Андреевич, полковник Васиченков сгодится?

– Думаю, да, Анатолий Иванович. Это – его стихия, он эту работу знает, выполнять будет ревностно. Только как быть с подчиненностью?

– А мы ему двойное подчинение устроим. Пишите приказ. Назначить начальником внешней охраны полковника Васиченкова Василия Васильевича. Полковнику Васиченкову в своей работе неукоснительно руководствоваться положением о функциях внешней охраны с подчинением внешней охраны в общих вопросах уполномоченному КГБ по военному округу полковнику Гаврилову Т.Т. и в оперативных вопросах командующему ограниченными военными учениями полковнику Свиридову А.И. Вызовите Васиченкова, ознакомьте, поясните, за что снят с должности прежний начальник.

– О его судьбе пока не говорить?

– Пока не надо. Я с Васиченковым потом побеседую отдельно.

– Все материалы по инциденту оформите тщательно. Оригинал мне, копию оставьте у себя. Протоколы, копии документов и все, что положено. Работаем на полном серьезе. Исполняйте.

– Есть, товарищ командующий.

В лабораторию профессора Оратынцева, занимавшую целый трехэтажный корпус, Свиридов пришел вдвоем с Суковициной.

Кабинет начальника размещался на втором этаже и на двери его висела массивная бронзовая табличка со следующим текстом: «Начальник лаборатории доктор технических наук Член-Корреспондент Академии Наук Союза ССР Лауреат Госпремии СМ профессор Оратынцев Леонтий Павлович».

Пониже висело бумажное объявление, пожелтевшее от времени: «Прием по личным вопросам по вторникам и пятницам с 17 часов».

Перед этой солидной дверью в небольшом холле сидела молоденькая девушка, которая при виде гостей сразу же сообщила об этом Оратынцеву по телефону.

– Товарищ Свиридов! Дорогой Анатолий Иванович! – на пороге появился широко улыбающийся хозяин кабинета, – Здравствуйте! Я так рад, что вы пришли! Заходил к вам, хотел познакомиться. Это ваш референт? Здравствуйте, милая девушка! Прошу вас! – Оратынцев широким гостеприимным жестом распахнул дверь в кабинет.

– Я огорчу вас, Леонтий Павлович. Сейчас у меня мало времени и цель моего визита сугубо прагматическая – ознакомиться с коллективом сотрудников вашей лаборатории. Так что подробную беседу давайте передвинем на потом, может быть даже на завтра. Но я обещаю вам, что с достижениями вашей лаборатории я обязательно познакомлюсь, и мы с вами подробно побеседуем об этом.

– Какая жалость! Может быть, все таки, хотя бы самое главное о наших работах? Мы выполняем…

– Пожалуйста, Леонтий Павлович, проведите нас по лаборатории и познакомьте с сотрудниками. Самое главное о каждом – чем занимается, квалификация, отношение к работе, успехи в социалистическом соревновании.

Упоминанием о социалистическом соревновании Свиридов, видимо, добил Оратынцева окончательно и тот повел Свиридова и Суковицину по лаборатории.