Глава 1
– Девочки, закройте немедленно окно! Лёвику дует!, – мы с Ленкой одновременно повернулись на этот неприятный голос.
– Натусь, закройте, – сидящая сзади меня в автобусе мама мягко коснулась моего плеча.
Пришлось встать и задвинуть окно до упора, не понимая, как может кому-то быть холодно во время ташкентского лета.
Автобус тем временем въехал под зеленый свод Луначарского шоссе. Деревья по обочинам стояли так часто и кроны их так разрослись, что казалось, как будто мы едем через зеленый коридор. Утро только начиналось, но чувствовалось, что день будет жарким. Мы едем в Чимган! В дом отдыха от маминой работы! Со мной рядом сидят боевые подруги Ленка и Ирка, нас связывают общие приключения прошлого и позапрошлого лета. Даже противная тетка с ее замерзающим Лёвиком не смогла испортить мне настроения.. Нам по 16 лет, позади тяжелый школьный год, впереди – месяц в горах. Мамин проектный институт каждый год организует отдых в горах для сотрудников и их детей. Иногда это палаточный городок на беру горной речки, иногда арендует коттеджи на берегу Чарвакского водохранилища или домики в каком-нибудь живописном месте. Мы с младшим братом и с мамой или бабушкой (если маме не давали отпуск) участвовали в таких поездках ежегодно. В этом году бабушка уехала к родственникам в Самарканд и взяла с собой моего брата, а я была занята в это время – проходила производственную практику. Поэтому в этом году в Чимган мы едем вдвоем с мамой. Девчонки едут без родителей – моя мама обещала и за ними присмотреть. Мама никогда не читает нотаций. Она поет песни и ходит с нами в походы, даже на далекие и труднодоступные горы и водопады.
Автобус прибавил скорость, выехав за город, а я стала потихоньку рассматривать пассажиров. Двух мальчишек, сидящих через проход, я знала по прошлому году– черноволосый Рустам, сын директора, и его друг, не помню как зовут. Недалеко от нас расположилась противная тетка со своим Левиком, толстым мальчишкой лет шести, который не переставая что-то жевал. Впереди сидело несколько мам с маленькими детьми, две девушки лет по 18 в полной «боевой раскраске» и открытых сарафанах, сзади четверо мальчишек примерно нашего возраста. Один, светловолосый и голубоглазый, лениво перебирал струны гитары. Его прямые светлые волосы были подстрижены «под горшок» и сам он напоминал Иванушку дурачка из сказки. Рядом с ним – полная противоположность – худенький, черненький, но с большими зелеными глазами и длинными ресницами, как у девочки.
Я заметила, что Ленка тоже разглядывает мальчишек.
– Я влюбилась с первого взгляда, – прошептала она мне на ухо, ее глаза за стеклами очков как-то странно блестели.
Я не ожидала от скромной Ленки такой прыти. И вообще считала, что любовь с первого взгляда – это глупость. Как можно влюбиться, не зная человека и не сказав с ним и двух слов?
– И кто же этот счастливец? – шепчу ей в ответ.
Ленка томно вздохнула и показала глазами на белобрысого мальчишку с гитарой.
– По-моему, слишком воображает, – вступила в разговор Ирка.
– Молчи, не ты ж влюбилась, – огрызается Ленка.
– Смотрите, как красиво! – я решаю сменить тему.
Действительно, горы, сначала казавшиеся далекими, подступили вплотную. Наш старенький автобус, надрывно гудя, поднимался все выше и выше.
Даже через закрытые окна чувствовалось, что воздух здесь другой, пахнущий травами, медом и чем-то еще, приятным и будоражащим. Вершины гор даже летом покрыты снежными шапками, а ближайшие к дороге склоны гор пестрят цветами, травой, кустарниками. Через каждые сто метров стали встречаться указатели пионерских лагерей. За поворотом дороги, на горе, мы увидели ряд маленьких домиков, издали похожих на ульи.
– А вот и наша база, – сказала мама, – почти приехали.
То, что мы издалека приняли за ульи, оказалось деревянными четырехместными домиками. В каждом из них было только четыре кровати. Деревянный домик туалета был метрах в двухстах на горе.
– Пойдешь туда по темноте, все ноги переломаешь, – Ирка озвучила и мои мысли.
– А где умываться и руки мыть?, – Ленка решила расставить все точки над и.
– Девочки, возле столовой есть рукомойники, – сказала мама., – не расстраивайтесь, обустроимся, разместимся, все будет хорошо. Мы же приехали отдохнуть от цивилизации.
Наши домики стояли в тени огромных раскидистых орешин. Возле них весело журчал арык. А вокруг была трава по пояс, и в ней цветы мяты, душицы, васильки, полынь, и все это так дурманящее пахло, что казалось воздух можно потрогать руками.
Мы набрали в ведро воды из арыка, вымыли в нашем домике полы, разложили вещи, застелили кровати. Занятые этими важными делами, краем глаза отметили, что четверо мальчишек, во главе с белобрысым Иванушкой– дурачком заселяются в соседний домик.
Вдруг ожил громкоговоритель, висящий на стене столовой. В нем что-то громко хрюкнуло, потом чей-то голос тихо сказал «раз, два, три».
Мы переглянулись и застыли с тряпками в руках.
– Уважаемые отдыхающие, – глубокомысленно изрек громкоговоритель, – в связи с тем, что нам вовремя не завезли продукты, обеда сегодня не будет. Ужин состоится в 19 часов.
– Ну что ж, – сказала мама, – доставайте продукты у кого что есть, будем обедать сами.
Поскольку в этот период советской истории в магазинах ничего не было, то родители готовились к нашему отъезду в горы заранее, покупая консервы при всяком удобном случае. На столе появился гусиный паштет, сгущенка, колбасный фарш «Глобус», который считался особенно вкусным и дефицитным, банка фасоли в томатном соусе, скумбрия в масле, мамины пирожки с капустой, помидоры, огурцы, яблоки. Мальчишек из соседнего домика мама тоже позвала за стол, и они прибыли с таким же набором консервов и помидорами-огурцами. Только хлеба ни у кого не было.
– Натик, сгоняй в столовую, – сказала мама, – попроси хлеба.
В столовой никого не было. В кухне сортировала какие-то мешки, громко напевая романс, старая знакомая, повариха тетя Шура. Услышав просьбу о хлебе, заулыбалась так, что все ее полное лицо покрылось морщинками.
– Деточка, хлеба нет. Только поехали за ним в Бричмуллу. К ужину будет, ласточка.
Я вернулась ни с чем.
– Мам, наверно надо сходить в поселок за хлебом. На что мы будем намазывать паштет? И консервы без хлеба как-то не совсем….
Поселок с магазином был в трех километрах от нашей базы.
Ирка вызвалась идти со мной.
– Наверно, пусть с вами пойдет и кто-то из мальчиков, – сказала мама.
Белобрысый «Иванушка» сверкнул глазами:
– А мы хлеб не едим.
Я уже открыла рот, чтобы ответить какую-нибудь гадость, но тут Рустик вскочил:
– Я пойду с вами.
И мы пошли по тропинке вдоль забора, перешли вброд речушку по колено, миновали пасеку, какой-то пансионат. Идти было легко и весело, Рустик всю дорогу рассказывал нам анекдоты про чукчей.
Я понимала, что не обладаю ни яркой внешностью, ни модной одеждой, ни ярким макияжем, чтобы сразить наповал с первого взгляда все мужское население нашего класса, двора, лагеря. Любимой одеждой моей были джинсы или шорты, кеды, кепка козырьком назад, да и внешность самая заурядная. В школу нас заставляли ходить только в форме. В свои 16 лет я никогда не красила ресницы и губы, не делала модную стрижку, у меня была длинная до пояса коса. Конечно, как все девочки в этом возрасте, я думала и о мальчиках, и о любви. Мне казалось, что любовь должна возникнуть от внутреннего родства душ, а не от внешних эффектов. Мама, наверно, понимала, что это не совсем так, но предпочитала не подогревать раньше времени мой интерес в этом направлении. В школе я училась на отлично, занималась в детской любительской киностудии постановкой фильмов, и не имела проблем ни в общении с мальчиками, ни с избытком свободного времени. Окружающих меня мальчишек я воспринимала скорее как друзей, чем как объекты страсти. Мои подруги Ленка с Иркой тоже не отличались ни особой красотой, ни вычурностью нарядов. Внешность у всех была вполне заурядная, а у Ленки еще и очки. Поэтому мужская часть нашего заезда не проявила к нам интереса, зато сразу отправились знакомиться к девушкам в «боевой раскраске».
