Рутгер быстро посмотрел на скалы, и, заметив, что большинство заулов успели перезарядить арбалеты, снова крикнул:

– Стрелы!

Второй залп был не такой густой, как первый, и всё же его оказалось достаточно, чтобы атака захлебнулась, и всадники остановились. Да, их и было немного, всего около пяти десятков. Они, похоже, и сами понимали всю глупость своего положения, и уже не несколько человек, а все разом попытались повернуть коней и скрыться в глубине ущелья.

Рутгер поднял над головой пернач, и, стараясь, чтобы его услышали все, кто изготовился к бою, кто ещё мог держать оружие, прокричал:

– Виги! Нас мало, и мы устали убивать, но противник бежит от нас! Что может быть лучше, чем погибнуть в бою и отправиться к Очагу Бессмертного Тэнгри со свитой из поверженных воинов? Вперёд! На смерть! И да напьются наши мечи кровью врага!

В ответ защитники Волчьих Ворот прорычали что-то неопределённое, и, спустившись со стены, бросились вслед за отступающими челманами. Те остановились, и, увидев, как мало вигов преследуют их, стали разворачивать коней. Чтобы опрокинуть челманов и смять, нужно было успеть добежать и ударить, пока они не создали хоть что-то похожее на строй и не набрали скорость. Пеший, уставший и раненый воин плохой противник для конного.

Виги успели. Их атака была так стремительна, что челманы, как ни старались, всё же не смогли перестроиться, и им пришлось принимать бой в невыгодных для себя условиях. Заулы дали ещё один залп, и вслед за разящими стрелами на врага обрушилась полусотня разъярённых воинов.

Крики, стоны, проклятья, звон оружия, ржанье коней, всё опять смешалось, и, нанося удар перначом по шлему опустившего щит челмана, Рутгер подумал, что уже привык к этим звукам, и не сможет представить свою дальнейшую жизнь без них. Как жить без ощущения, проламываемых костей врага под рёбрами пернача? Без ощущения собственной неуязвимости и силы? Теперь он понимал слова старого, седого ветерана Лигхара, сказавшего как-то, что мир слишком хрупок, а хрупкий мир – удел слабых. Смерть на поле боя в лучах славы – вот призвание настоящего вига.

Воевода увернулся от меча сбоку, отпрыгнул в сторону, и что есть силы, опустил пернач на голову коня, закованного в броню. Тот загнанно всхрапнул и повалился. Челман не успел выпрыгнуть из седла, и теперь беспомощный лежал на земле придавленный тяжёлым телом убитого скакуна. Что-то удержало Рутгера от того, чтобы нанести смертельный удар, и он, перепрыгнув поверженного противника, бросился на следующего, коего теснил мощными взмахами меча, Увгард. Ему не понадобилась помощь воеводы, и скоро его соперник пал, рассечённый от плеча до пояса. Ещё несколько мгновений, и скоро был убит последний из челман, если не считать тех, кто успел раньше скрыться в глубине ущелья.

Тяжело дыша, виги остановились, кто-то засмеялся, кто-то ударом меча добил раненого противника. Рутгер повернулся, и подошёл к челману, прижатого к земле лошадью. Он какое-то время пристально разглядывал его, а потом, наклонившись, отбив рукой направленный в свою грудь кинжал, сорвал с него шлем с серебряной личиной, полностью скрывающей лицо.

– Будь я проклят! – Поражённо воскликнул остановившийся рядом Сардейл. – Ты кто такой?

Пленный не был челманом. У него не было узких раскосых глаз, и жёлтого оттенка кожи. Наоборот, у лежащего воина были длинные русые волосы, зелёные глаза, и в них светилась неукротимая злость.

– Ты кто такой? – Повторил свой вопрос Сардейл, и Рутгер сразу сообразил, что пленный их понимает, совсем не желая отвечать. – Да я же его знаю! Это наёмник, сивд! Имени не помню, но я его видел в охране лорда Кирфера!

– Наёмник? – Переспросил воевода, и поставил ногу на труп лошади, слегка увеличив тяжесть, давящую на пленного. Тот дёрнулся, пытаясь вырваться, не смог, и заскрипел зубами. – Значит, он нас понимает! Почему вы на нас напали? Неужели сивды перешли на сторону челманов? Да, забыл предупредить – мы очень злы, и сильно устали. Если ты будешь молчать, то, клянусь Бессмертным Тэнгри, мы найдём способ заставить тебя говорить. Итак, зачем вы на нас напали?

Сивд посмотрел по сторонам, насколько хватало повернуть голову, и только тогда прохрипел:

– Мы не думали, что здесь ещё остались виги. Мы хотели вырваться в степи, и уйти к своим племенам.

– Почему на вас доспехи челманов? Наёмник покривил губы, видимо раздумывая, стоит говорить или нет. Барс заметил это, и зло улыбаясь, поднёс к самому носу сивда оголовок пернача, с прилипшими к нему сгустками крови, и кусочками студенистого мозга.

– Ты, наверное, всё ещё думаешь, что мы шутим? Я спрашиваю последний раз – почему на вас доспехи челманов? Или говори, и будешь жить, или умри!

– Сотник приказал одеть, и напасть на лорда Кирфера.

– Для чего? – Удивился воевода. Это не укладывалось у него в голове. Как они могли напасть на того, кого сами же и охраняли? Зачем? Чтобы ограбить, и сбежать? Это может привести только к тому, что виги, собрав войско, выйдут в военный поход, и истребят всех сивдов! Кому это может быть на руку?– Что с лордом Кирфером?

– Сотник приказал нам вырезать всех.

– Так вы всех и перебили? – Рутгер покачал головой. Он не мог понять, как можно предать того, кто нанимает тебя, и платит деньги за свою охрану, чтобы потом быть ограбленным, и убитым именно тем, кому платил за то, чтобы этого не случилось? Он уже слышал такие истории про наёмников, но это было давно, там упоминались другие племена, и он просто не поверил в это, так как ещё был молод и верил в людское благородство и честность. И вот теперь перед ним лежал человек, придавленный к земле, закованной в броню лошадью, олицетворяя собой всю алчность, коварство, и жадность Обитаемого Мира. О, Бессмертный Тэнгри, если бы ты знал, как хочется добить этого сивда, чтобы мир стал чуть-чуть чище! – Так значит, вы их всех перебили? – Воевода хотел разозлить сам себя, чтобы уже в припадке ненависти нанести один удар по беззащитному противнику и не заметить этого, чтобы потом не мучила совесть. Он хотел этого, и в то же время не мог. Всё его сознание как каким-то огромным, тёмным покрывалом накрывало осознание смертельной усталости, того, что он смог выжить в жесточайшей схватке, и смог отстоять Волчьи Ворота с горсткой воинов, против нескольких тысяч противников. Это чувство пьянило, и казалось, что он не простой воевода, а сродни бога, спустившийся на землю ради этого подвига.

– Да. Мы их всех перебили! – Выкрикнул сивд, видимо понимая, что вырваться живым из рук вигов у него так же мало шансов, как и преодолеть Чёрный Лес в одиночку: – Нам приказали ограбить и убить лорда Кирфера в доспехах челманов! Не знаю, для чего это понадобилось. Нам щедро заплатили, и мне этого было достаточно, чтобы выполнить приказ.

– Для чего? – Снова спросил Рутгер, ничего не понимая.

– Мой воевода! – Сбоку подбежал Герфур. Голос его был взволнован, а на перемазанном кровью и сажей лице застыла маска растерянности: – Сивды в доспехах степняков перебили свиту лорда Кирфера!

– Да, Герфур. Я это уже знаю. – Кивнул Брас. – Похоже, что это всё звенья одной цепи, как и тот гаар с посланием.

– Ты обещал мне жизнь. – Прохрипел наёмник.

– Я помню своё слово. – Неожиданно разозлился Рутгер. – Только сивды могут нарушить роту верности. Виг этого никогда не сделает. Ты рассказал всё, что знаешь? Хорошо. Я оставлю тебе жизнь, но только пока. Выбирайся отсюда, как хочешь, и не попадайся мне на глаза. Второй раз я тебя уже не отпущу.

– Что будем делать с телами свиты лорда? – Спросил помрачневший, нахмурившийся Сардейл. – Кажется, нам это может выйти боком.

– Почему? Кто и в чём нас может обвинить? – Воевода вздохнул. Эйфория от первой победы прошла, и сердце не билось, выскакивая из груди. Теперь на него навалилась только усталость. Хотелось выпить холодного неразбавленного вина, искупаться в каком-нибудь ручье, и завалиться спать. – Сколько нас осталось?