Если с Лили и ее парнем все было ясно, то про Джулиуса никто не говорил. Заикающийся парень никогда не воспринимался никем всерьез. А вот Ральф, Симона и Ной периодически поднимали смуту в группе, считая, что настоящий лидер всегда должен быть с ними, а не шататься по городу, не навещая своих.
Вот и сейчас, когда Симона снова высказалась, что пора выбирать нового главу, Мишонн не выдержала. Вынув катану из ножен, она резкими движениями разрубила зонтик, который Слабокровная держала в руках и приставила конец к ее горлу.
- Ты чего? – офигела Симона, вытаращив глаза.
- Еще одно слово, и я отправлю тебя в этот океан, – прошипела девушка, убирая катану от шеи. – Я вам не нянька и никому ничего не должна. Стоит быть благодарными хотя бы за то, что я могу для вас делать сейчас. Народ, как вы не понимаете, что сейчас надо хвататься за любую возможность? Мало того, что ЛаКруа завербовал новых Дельцов, так вы еще сретесь каждую ночь!
- Н-н-нов-в-вых? – еле выдавил охреневший Ральф, которому во время одной из стычек едва не снесли голову с плеч.
- Да соберись ты! – вышла Мишонн из себя. – Я делаю все, чтобы вас никто не трогал. Да, мы в самом низу этой чертовой системы, но это не значит, что мы навечно останемся там! А вы вместо того, чтобы помогать, устраиваете срач!
Пристыженный Ральф был вынужден заткнуться. Он слишком хорошо помнил, как во время прогулки с Симоной по Санта-Монике наткнулся на группу из четырех Дельцов Смерти. Они моментально окружили Слабокровных и, узнав, кто перед ними, презрительно фыркнули, всем своим видом показывая свое отношение к таким Сородичам. Ральф тогда не выдержал и заявил, что им самим не помешает подумать, каково быть изгоем, за что чуть не схлопотал пулю в голову.
Раздав деньги, Мишонн сказала, что снова должна уйти, но вернется сразу же, как получит деньги, чтобы проводить ребят к новому месту обитания, никому не придется дневать в подвале. Поднимаясь по лестнице, Слабокровная Гангрел услышала шаги и удивилась, когда ее догнала Симона, Слабокровная Вентру.
- Я с тобой, – бойко вызвалась она
Симона, будучи миниатюрной девицей лет восемнадцати на вид, призналась, что ей надоело сидеть на заднице и ничего не делать. Она пробовала бродить кругами, дошла до пирса, но там не было ничего, кроме выпотрошенного трупа, который, прежде чем его сняла полиция, провисел несколько дней. Дождавшись, пока полицейские уйдут, Симона осмотрела место происшествия и сообщила, что нашла на стенах некое подобие следов, которые могли оставить когти. По мнению, девушки, такие следы мог оставить либо зверь либо Сородич из клана Гангрел, о котором немного рассказывала Мишонн.
- Я подумала, может, тебя послушает, – призналась та.
- Конечно, будет какой-то киллер слушать кого-то из нас, – усмехнулась Мишонн. –Но спасибо за информацию.
Около закусочной, где, по рассказам Джастина, произошла стычка с головорезами и первое знакомство с Жизель, обе Слабокровные разошлись в разные стороны. Симона отправилась в саму закусочную, в которую не так давно устроилась на ночь кассиром вместо прежней старушки, уволившейся сразу после перестрелки, а Мишонн, решив оставить катану в машине, ушла на квартиру некой Мэриан Мюриетты, подружки того самого Грязного Майка, которого желал заполучить Килпатрик. Поскольку никто не отозвался на стук, девушка с чистой совестью вскрыла замок и осмотрела всю квартиру. Внимание привлекла мигающая на автоответчике лампочка, и Мишонн, недолго думая, нажала на нее.
...В агентство она бежала со всех ног, чувствуя, что должна как можно скорее покончить с этим и вернуться на пляж, пока не случилось беды. Пусть она не была Сородичем в полном смысле, все-таки ей кое-что передалось от Сира-Гангрела. Она лучше слышала и видела, она могла ощущать, когда и что следует делать. Да, она не Малкавианка, как умеющая видеть будущее Роза, но звериное чутье помогало во многом. Вот и сейчас внутренний Зверь упрямо твердил, что нужно бежать, пока не случилось беды.
Получив от Килпатрика деньги и вопрос, почему сам Джастин не пришел, Мишонн выкрутилась, сказав, что у него дела, и он попросил подругу заглянуть и принести ему деньги.
- Смотри, отдай, – погрозил пальцем Артур, отсчитывая обещанные доллары. – Хоть и молодой, а славный малый.
Клятвенно пообещав передать ему все деньги, Мишонн со всех ног понеслась в сторону пляжа, но застыла на месте. Ральф и Ной стояли около ее потрепанной «бэхи» и яростно спорили. Ной утверждал, что так нельзя, он не будет так поступать, на что Ральф обзывал его недотепой, который заслужил остаться Слабокровным, тогда как сам он найдет того Сородича, который даст ему требуемое, а не будет кормить отговорками. А что до их «лидера» (парень специально выделил кавычки), то она другую машину найдет, раз такая умная.
Мишонн, притаившись за колонной продолжала слушать разговор. Она подозревала, что когда-нибудь дело дойдет до драки, но не хотела, чтобы это случилось так скоро. Да и катана осталась в машине, придется драться вручную. Слишком долго Ральфу позволялось многое. Он неоднократно подбивал других Слабокровных на бунт, считая, что только с помощью громкого заявления можно получить то, что полагается. Ной же убеждал товарища, что нужно немного подождать, но тот не желал терпеть и отпихнул Ноя в сторону, чтобы вскрыть авто отмычками.
- Поберегись! – только и успел крикнуть Ной до того, как Ральф резко вскинул пистолет и выстрелил Мишонн в голову.
Уклонившись от выстрела, девушка прокляла себя за то, что не взяла с собой оружие посерьезнее банального складного ножа, который ей подарила Жизель. Сконцентрировавшись настолько, насколько смогла, Гангрел сделала бросок, но промазала, поскольку Ральф вовремя уклонился. Он выстрелил еще раз и зарычал с досады, что не попал. Ничего, усмехнулся Слабокровный, он добьется своего. Кончилось время заносчивых девиц, и настала эпоха его правления.
Увидев, что Ной пытается сбежать, Ральф переключил свое внимание на него. Схватив его за шею, озверевший мятежник оскалил клыки и пообещал, что хорошенько помучает того перед Окончательной смертью за то, что тот осмелился помешать правосудию.
- Какое правосудие? – просипел Ной. – Ты называешь правосудием бойню? Ты сумасшедший!
- Ты ответишь за то, что помешал мне…
Мишонн воспользовалась тем, что Ральф отвлекся и подкралась к нему сзади, чтобы выбить оружие. Между ними завязалась драка, в ходе которой пистолет действительно отлетел в сторону. Ной тут же подхватил его и растерялся, не зная, куда стрелять. Те, кого он считал своими друзьями, сцепились в драке, и Ной боялся выстрелить так, что попал бы в Мишонн. Но вскоре ситуация разрешилась сама собой – Мишонн нанесла противнику удар, который впечатал его в стену. Она не заметила, как над головой Ральфа закружилась стайка призрачных ворон, от которых тот начал отмахиваться с воплем.
Понятия не имея, что произошло, Мишонн, тем не менее, воспользовалась ситуацией и скрутила Слабокровного так, чтобы он не мог вывернуться. Впрочем, Ральф и не пытался этого сделать.
- Так вот ты какая на самом деле, – ядовито смеялся Ральф. – Притворяешься одной из нас, а сама химичишь. И это я сумасшедший, да? Тебе просто нравится издеваться над нами, делать вид, что помогаешь, а сама упиваешься своей властью и силой. Кого еще ты можешь призвать, стерва?
Не желая больше слушать, девушка схватила его за голову и резко свернула ему шею. Успевший выкрикнуть проклятье мятежник рассыпался пеплом.
- Я сделала то, что должна была сделать, – произнесла Мишонн, смотря на дрожащего Ноя. – Прости меня.
С этими словами Гангрел открыла авто своими ключами и достала из бардачка еще одну пачку денег. Она хотела отдать их Анархам, но после случившегося передумала, решив, что Найнс ее поймет, а другим Слабокровным будет какая-то радость от того, что не придется дневать в паршивом мотеле с крысами. Отдавая деньги Ною, Мишонн попросила передать остальным, чтобы они шли в гостиницу примерно уровнем повыше и не беспокоились, Ральф больше никому не причинит вреда.
