Единственным, что я смогла из себя выдавить, было моё имя. Но и этого было достаточно. Оказывается, все они, так или иначе, слышали обо мне. Правда, почти каждый думал, что я всего лишь одна из представителей жалких белковых, которые чуть что пасуют перед любыми трудностями и сразу хлопаются в обморок, стоит увидеть что-нибудь необычное. А тут не то, что не заорала, тут рискнула поинтересоваться у своего сопровождающего, кто есть кто. Мало того, не один раз заливала его моющими средствами, не обращая внимания на протесты самого Баррикейда. Не испугалась и не боится, разговаривает так, как будто всю жизнь были закадычными друзьями. Ага, не испугалась. Видели бы вы, с какой рожей я сидела, когда впервые увидела, что из себя представляет моя тачка и узнала, что он такой не один. Гонщик, подождав, пока оратор закончит речь, сказал, что появись я на свет на Кибертроне, я могла бы стать отличным десептиконом.
— Спасибо, — на большее всё равно не хватило.
— Для нашего Броула это обычное состояние, — говорил всё тот же гонщик. — Я – Сайдвейз, а он – Саундвейв. — Сайдвейз указал на того робота, что ещё не произнёс ни слова и просто стоял в углу. — Скорпонока ты, конечно же, знаешь. Демолишер, Скальпель, представились бы сами.
— Поговори ещё тут!
Наблюдая за перебранкой, я опустила взгляд и увидела крохотного робота, который прыгал возле сервоприводов Баррикейда, пытаясь зацепиться за что-нибудь и забраться наверх. Если гиганты не вызывали особого интереса, то такая крошка не могла не удивить. Добившись того, чтобы Баррикейд спустил меня вниз, я присела на корточки рядом с крошечным десептикончиком. Малютка Скальпель просто не смог не вызвать умиления. Я-то думала, что все кибертронцы огромные словно горы, а тут такое. Впрочем, спросить о чём-либо его не удалось, потому что Броул, закончив орать на соратников, потребовал, чтобы все собрались в круг и замолчали, потому что мы и так отстаём от графика. Ух ты, а я и не знала, что у нас ещё и расписание есть.
— Закончили трепаться? Вот и славно. Переходим к делу: Белковая, ты что-нибудь знаешь о Матрице Всевластия?
Я покачала головой. Откуда? Баррикейд? Как же, как же, фиг он мне чего скажет, если на него не рявкнет кто-то другой. С меня хватило и того, что он не разрешал мне пользоваться ноутбуком и допустил к нему только после того, как «танк» на него наорал. Выяснив, что я понятия не имела, что искала, Броул заявил, что сейчас объяснит, зачем всё это было нужно, и что в конечном итоге мы должны были получить себе.
По мере рассказа я чувствовала, как сердце бьётся всё сильнее и понимала, что оно вот-вот выскочит прямо из груди, глаза вывалятся из орбит, а мозги расплавятся. То, что я делала до этого, было всего лишь цветочками. На самом деле всё лежало гораздо глубже, ведь, как сейчас выяснилось, я стала участником давней войны между жителями планеты Кибертрон. Оказывается, там жили не только десептиконы. Там были ещё и некие автоботы, которые, если верить моим инопланетным знакомым, поступили с ними так по-свински, как ещё никто ни с кем не поступал. Именно поэтому мои друзья назвали себя десептиконами. Ими воспользовались, а затем просто кинули. Поэтому и десептиконы. Обманутые. А Мегатрон стал тем, кто первым выступил против режима автоботов и освободил тех, кого я сейчас вижу перед собой. Мегатрон стал тем, кому освобождённые поверили и за кем последовали. И вот сейчас спаситель пропал без вести, а город вот-вот рискует превратиться в поле боя, на котором будут решаться судьбы всех жителей не только Кибертрона, но и Земли. Матрица Всевластия нужна была для того, чтобы ни в коем случае не допустить полной разрухи. Десептиконам нужна была лишь гарантия спокойного существования.
— И ничего нельзя сделать? — я была удивлена.
— А что ты можешь сделать против тех, кто только и думает, как бы пальнуть в нашу сторону? — проскрежетал Сайдвейз. — Автоботы понимают только язык кулаков, как вы земляне говорите.
— И где сейчас эта Матрица?
— Где-то в Евразии. И мы сейчас решаем, как добраться до неё быстрее наших врагов. Не боись, белковая, в беде не оставим.
— Замолчи, — прервал его Броул и повернулся ко мне. — Теперь, когда ты знаешь нашу историю, можешь ли сказать, что мы злодеи?
Нет. Теперь, когда я всё знаю, не могу.
— Ты уже многое сделала для нас, теперь наша очередь позаботиться о тебе. Возьми его. — Металлический палец указал вбок.
Я посмотрела туда, куда мне указали, и увидела процесс превращения из робота в технику. Крохотулька-десептикончик на моих глазах превратился из робота в микроскоп, который легко смог бы влезть в мою сумку.
— Отныне всегда держи его при себе. Скальпель не только будет держать связь, он ещё и разбирается в медицине. Теперь, когда ты под нашей охраной, тебе нечего бояться.
Нечего. Конечно, это был сарказм. Как бы папуля не вернулся раньше времени и не прознал про инопланетную войну, в которую я невольно ввязалась. Страх перед десептиконами исчез, зато появился другой. Как бы неизвестные автоботы не напали раньше времени. Хорошо, что со мной теперь ещё один сопровождающий.
— Ничего, — таков был ответ Айронхайда, когда он вернулся на базу.
Автоботы во главе с Оптимусом Праймом и Сэмом Уитвики окружили друга сразу же, как только тот показался в ангаре. Каждый хотел узнать, разведал ли оружейник что-то новое. Но ответ не мог порадовать, специалист по вооружению не смог узнать ничего существенного.
— Они как будто с самого начала знали, что за ними ведётся слежка, — с досадой прорычал автобот, пнув сервоприводом стенку.
— Тише, Хайд.
— Я же просил не называть меня так!
— Хайд. — Сайдсвайп нисколечко не обратил внимание на охватившую соратника вспышку гнева. — Я хотел только спросить, неужели они не делали ничего подозрительного? И девушка никуда не совалась?
— Абсолютно! Никаких радиоволн!
— Я тоже ничего не замечал, — вставил Сэм свои пять копеек. — Мы гуляли, общались, обсуждали, кто в какой колледж пойдёт, не более. Джилл без опаски ездит на наших тачках. Сомневаюсь, что ей что-то такое известно.
— Раньше ты был другого мнения, Сэм.
— Я говорю, что вижу, Оптимус, — сказал Уитвики. — И я по-прежнему считаю, что от десептикона в её гараже надо избавляться.
— Хоть здесь ничего не изменилось, — вздохнул Прайм.
— Друзья, почему мы не можем просто рассредоточиться по городу? Я же предлагал сделать это раньше.
— Рэтчет, ты же знаешь, что это опасно. Тем более что кто-то должен остаться, чтобы защищать базу в случае чего.
Выслушав мнения всех автоботов, Сэм как бы мимоходом упомянул, что ему нужно отойти в туалет, а сам тем временем пошёл прямиком в кабинет Леннокса и вздохнул с облегчением, застав того на месте. Узнав, что и у майора нет ничего интересного, парень со стонами опустился на стул, быстро подставленный Эппсом. Никакого толку от наблюдения, никакого толку. Нужно делать так, как предложил медик: брать всех, кого только можно, и разбросать по всему городу, чтобы затем взять десептикона в кольцо, отделить от него девушку и объяснить той, с кем она связалась. Или это закончится очень плохо, если ничего не предпринять.
— Сэм, ты говоришь правильные вещи, — произнёс военный. — Но Оптимус прав, нельзя отправлять в город всех сразу. Враг сразу поймёт, что к чему.
— Сэр, я это слышал не меньше миллиона раз. Совсем скоро я еду в колледж, и тогда неизвестно, что с нами будет. Я не смогу держать контакт с Джилл.
— Вы разве не в одно место поступили? — удивился Леннокс.
Получив отрицательный ответ, мужчина вместе с Уитвики спустился вниз к автоботам и сказал, что других вариантов нет, надо брать десептикона как можно скорее. А посему всем следует немедленно собраться и выезжать. Что касаемо базы, то солдаты сделают всё, чтобы защитить себя. Сейчас важнее спасти девушку и предотвратить грядущую катастрофу. Выслушав Леннокса, автоботы начали было превращаться в транспорт, как вдруг Сайдсвайп сказал, что в ангаре собрались не все. Айронхайд буркнул, чтобы гонщик не сбивал их с толку и не мешал работать, однако тот настаивал на своём. Желая, чтобы тот отстал как можно скорее и вернулся к своим обязанностям, оружейник быстрым взглядом окинул ангар и понял, что Сайдсвайп сказал правду. Собрались действительно не все.
