Ведь знала, что может произойти, идя наперекор давно спланированному, когда вместо долга выбрала счастье и поставила себя на первое место. «Предательница!» – вот как ее называли за спиной. А потом помост и отяжелевший приговор, способный убить одним осознанием дальнейших мучений. Ей так и не сказали, какой именно будет казнь. Решили помучить догадками, чтобы свихнулась.

Но держаться из последних сил помогало лицо, то самое родное с глазами-хамелеонами, в которых тонешь с улыбкой на устах, погружаешься в сладостную негу.

«Скоро мы будем вместе». И снова шаги, и несколько человек направляются к ней, а она уже знает, что будет дальше. Улыбнулась, принимая скорую смерть. Пора уже покончить с мучениями!

Ариана заорала так громко, что услышала свой полный отчаяния, страха и ужаса крик. В стены и по батареям яростно стучали соседи. Видимо, крик был долгим и многих разбудил. А она что, специально, что ли?!

Темнота за окном подсказала, что сейчас ночь и до рассвета еще несколько часов. Телефон подтвердил догадку – 3:25 утра.

Ариана накрылась с головой одеялом, будто так могла спрятаться от этого наглого вмешательства в ее голову, куда упрямо лезли настырные мысли, бросить вызов вызывающим панику снам, попытаться вздремнуть, расслабить тело.

Но как бы она не старалась, а без толку провалялась на кровати. Покинув ложе царских снов, принимая факт, что больше не уснет, и бессмысленно вот так лежать и ничего не делать, встала с кровати, почистила зубы, переоделась в велюровый спортивный костюм, заварила себе чашку ароматного с нотками корицы кофе, чтобы взбодриться. Дождалась, пока ночь уступит место дружелюбному утру, обещающему благостные события, и снова отправилась на долину.

Сперва она удивилась, что в восемь трасса уже так загружена, а потом вспомнила, что это нормальная практика по воскресеньям, кто едет жарить шашлыки на гриле, кто надышаться свежим воздухом в горах и размять кости. Большая часть машин линией тянулась в ту самую долину, куда держала путь Ариана, что ее совершенно не радовало.

К счастью, большинство проехало мимо, и свободных мест на парковке оказалось предостаточно, так что она припарковалась возле деревянной беседки с лавкой, а потом поплелась вниз, приветствуя деревья-пики, осторожно ступая и глядя себе под ноги, чтобы не споткнуться и кубарем не покатиться к самой долине.

Под ботинками хрустели сухие ветки, и скрипел снег, а когда заблестела корка льда, Ариана прикусила от отчаяния губу. Что ж, похоже, придется садиться прямо на лед и съезжать с горки, прощаясь с курткой. Иначе никак. Или испорченная одежда, или перелом ноги, а может и двух!

Она съезжала вниз и в какой-то момент даже завизжала от восторга. Лежа на спине, видишь лишь набухшие облака, которые проносятся перед газами с огромной скоростью, тебя крутит, и твоя голова уже там, где еще секунду назад были ноги. Это и пугало, и одновременно впечатляло, пробуждая в памяти давно забытые воспоминания из детства, когда точно также неслась с горки вниз. Тогда казалось, что сейчас врежется в поворот, расшибет башку или сломает себе руку, но, к счастью, обошлось.

Отряхнувшись от липкого снега, который время от времени попадался на пути, она направилась к заветному месту. А когда перед ней, в точности, как на фотографии из интернета показалась долина, защищенная скалами-великанами, окутанная прекрасной белоснежной жемчужиной, замерла на месте, желая запечатлеть в памяти этот момент.

Осмотревшись, и поняв, что вокруг никого, кроме нее нет, бездумно пошла вперед, не понимая, что именно Оля хотела сказать своим посланием. «Будет смешно, если, на самом деле эта записка никакого отношения к делу не имеет. Вдруг эта бумажка выскочила из какой-нибудь тетради и по ошибке оказалась на столе?»

Но стоило пройти вглубь, наткнувшись на величественные и массивные скалы, как до нее начал доходить смысл записки.

Именно в этой долине умерла Инна, только не понятно, где конкретно. Оказалось, что можно гулять по ней несколькими маршрутами, и не факт, что за день обойдешь ее всю. Само место преступления Ариана не нашла, сколько бы не искала.

Когда желудок затянул протяжный куплет, мысленно обругала себя за то, что не взяла с собой в дорогу что-нибудь перекусить, учитывая, что завтрак пришлось пропустить. Девушка еще раз окинула взглядом непередаваемой красоты находку, куда, несомненно, приедет еще не один раз, а потом поплелась обратно к машине, осознавая промах своей «операции».

Опять ничего, ни малейшей зацепки, будто сны и все случившееся с девушками – плод ее разыгравшегося воображения! Злость на эти проклятые сны, будь они неладны, и на себя, из-за зря потраченного времени стала топливом для тела.

Ариана нашла обходной путь, чтобы добраться до парковки, и ноги кое-как дотащили ее до машины, с горьким привкусом поражения во рту, отчаяния и осознания, что пока она занимается какой-то чепухой, все девушки, которым приснился этот же сон, пропали, и, судя по всему, в живых осталась только она. Ехать домой не хотелось, вместо этого Ариана направилась в центр города, чтобы что-нибудь перекусить, иначе капризный от голода желудок прилипнет к спине.

С каждой минутой раздражение закипало все сильнее. Казалось, только дотронься до нее и на первого попавшего обрушится поток ругательств. Ариана спокойно себе шла, когда женщина раза в три больше ее по комплекции поскользнулась в шаге от нее и упала сверху, чудом не раздавив.

Под весом тяжелого тела у девушки вся жизнь пронеслась перед глазами. «Вот он, тот самый момент. Настал мой конец», – пронеслась в голове мысль, когда женщина нелепо откатилась в сторону, запричитала, посмеялась, нахлобучила на голову меховую шапку, и, не подав ей руки, направилась по своим делам.

Уставшая и обессиленная, Ариана доплелась до своего любимого грузинского ресторана, где на стенах висели картины с видом на живописные места в Тбилиси. Одну из стен у входа украшали пустые бутылки из-под вина, хорошо навевающие домашнюю атмосферу. Из динамиков раздавались традиционные грузинские песни, переносившие тебя в горы и деревни, где коровы разлеглись прямо на дороге, а воздух пропитался молодой травой и парным молоком, и до ушей доносится звон колоколов.

Обычно в районе 15:00 здесь уже не найти свободного столика. Кто-то заранее бронирует место по телефону, чтобы вечером прийти сюда с семьей и отметить какое-то важное событие или просто отдохнуть перед трудовыми буднями. А для кого-то это заведение стало спасением. Аппетитная еда, приготовленная из свежих продуктов, поданная с щепоткой любви, приправленная специями доброжелательности, исцеляет разбитое сердце, вытаскивает из капкана разочарования и депрессии, и ты уже вонзаешь зубы в шашлык, и, пережевывая, забываешь обо всем. А после тебе и вовсе кажется, что и вовсе нет никаких проблем, все куда проще, чем казалось.

Но сейчас, Ариана сидела в гордом одиночестве и млела от чистой мелодии и спокойствия, не нарушаемого детским криком, плачем или галдежом. Еще немного, и в ресторан явно войдет какой-нибудь турист, а может и местный, и обязательно громко высморкается в свой носовой платок, неуклюже усядется, подвинет столик или стол, который издаст противный писк вперемешку со скрежетом.

Заказав хинкали и хачапури по-аджарски, девушка снова набрала Олин номер телефона. Протяжно вздохнув, что от той уже второй день подряд нет вестей, Ариана пригорюнилась и облокотилась о стену. «Надо поесть, на пустой желудок никакие дела не решаются!»

Открылась дверь, и послышался звон колокольчика, оповещающий о приходе нового посетителя. Перед глазами появился широкоплечий мужчина в зимнем пальто, шею которого будто питон обвивал массивный шарф, в серых джинсах и начищенных кремом дорогих ботинках он напоминал начальника процветающей компании. Голову покрывал ежик темных волос. Незнакомец посмотрел влево, и девушка увидела красную от холода щеку, волевой подбородок и аккуратный нос. Мужчина свернул влево и занял место за стеной. Теперь Ариана не могла его рассмотреть, но внутри нее что-то щелкнуло. Какое-то странное чувство, будто что-то пробралось под кожу.