— Почему? Потому что из-за тебя я здесь!

— Не мели ерунды, — разозлился Александр, — я тебя знать не знаю, и незачем меня обвинять в своих проблемах!

Мишка достал из кармана молоток и протянул собеседнику:

— Давай же! Ты же распоряжаешься нашими жизнями, как сам Господь Бог, так чего ждёшь? Хочешь, чтоб я тебя вынудил?

— Хватит! Я не буду этого делать и точка. У тебя ещё всё впереди, прекращай истерить!

Раздражение, вызванное бессмысленностью сегодняшнего похода, усугублялась назойливостью глупого молодого человека, и Александр с трудом сдерживал эмоции.

— Да, всё впереди, вся вечность! — не унимался Мишка. — Это никогда не кончится, понимаешь?

— Ничего я не понимаю и не хочу понимать. Задрали меня со своими загадками, я — домой, а ты можешь и дальше сидеть и жалеть себя, — с этими словами Александр развернулся и пошёл в сторону деревни.

Быстрые шаги за спиной заставили обернуться. Увидев занесённый над головой молоток, Александр машинально перехватил руку нападавшего, и ударом в челюсть опрокинул парня на землю. Инструмент отлетел в траву. Потирая ушибленный кулак, Александр собрался было продолжить путь, но Мишка вскочил на ноги и в его руке угрожающе сверкнул охотничий нож. Глаза парня казались дикими, а рот с большими зубами застыл в нелепом оскале. Но стоило ему двинуться вперёд, как Александр метнулся в сторону, схватил брошенный в траву молоток и швырнул в обезумевшего деревенского дурачка. Железная часть ударила Мишку по лбу, и он потерял сознание.

Александр проверил пульс: парень был ещё жив.

— Напросился же, — скривился от отвращения Александр, поднял молоток с дороги и, недолго думая, занёс его над головой лежачего.

***

Домой вернулся только вечером.

— Ты куда забельшился? — встретил его Игнат. — Весь день ищу. Отец Пафнутий сказал, ты ушёл после обедни.

Не ответив, Александр прошёл в дом, настроение было скверное. Сейчас он больше всего беспокоился о том, как бы с деревенские не связали пропажу парня с его походом в лес. Сложно было предугадать, на что пойдут местные жители, узнай они о содеянном.

Мария, как и прежде, седела за столом в наушниках, и сегодня это злило сильнее, чем обычно.

— Хватит слушать помехи! — Александр грубо вырвал телефон из рук девушки и зашвырнул в угол. — Он не работает.

Маша вскочила с лавки:

— Это не твоё дело! Кого ты из себя возомнил?

Пререкания ещё сильнее взбесили Александра, и он в сердцах влепил девушке пощёчину, да так, что та еле удержалась на ногах.

Маша медленно подняла голову, держась за ушибленную скулу, в её глазах горел огонь злобы, готовый испепелить обидчика.

— Вон! — указала она на дверь. — Пошёл прочь отсюда.

Александр и сам опешил от того, что сделал, злость внезапно схлынула, и теперь он стоял растерянный, не зная, как оправдаться. Он просто сорвался, не смог себя сдержать, как это обычно и бывало.

— Прости, — виновато вымолвить он, — я… я не хотел.

Он шагнул к девушке, но та остановила его жестом.

— Вон отсюда! — грозно повторила она. — Проваливай!

— Я же сказал, это случайно получилось, — не сдавался Александр. — Но ты же сама себя ведёшь, хрен знает как. Что я должен думать? Я итак сегодня на нервах. Можешь ты это понять, в конце концов? Я бы никогда…

— И сколько же раз было это случайно? Уже не помнишь? А знаешь, почему твоя жена покончила с собой?

Александр побледнел, а Маша продолжала:

— Потому что поняла, наконец, кто ты такой, какова твоя истинная сущность, и что совершаешь, когда вместо работы едешь в лес с очередным попутчиком. Она всё выносила: грубость, синяки, побои. Но только не это!

— Хватит! — прикрикнул Александр, — Что ты вообще можешь знать? Кто тебе это натрепал? Мы любили друг друга. И я не получаю никакого удовольствия от того, что делаю. Но они сами просят, должен же кто-то облегчить их учась?

— Что я могу знать? Да всё! Здесь каждый всё знает. Довольно оправданий! Вспомни, когда ты первый раз убил человека? Что ты почувствовал? Тебе же ведь захотелось повторить, правда?

Александр вспомнил военную часть, где проходил службу, вспомнил того парнишку, которого они с сослуживцами забили до смерти. Парень был слаб, чем провоцировал постоянные издевательства над собой, но однажды он ни с того ни с сего начал прекословить обидчикам. Тогда никто не узнал, что это сделал Александр с компанией старослужащих, а может и узнали, но решили дело замять. Но неужели всё началось именно тогда? Неужели Маша права?

— То была случайность, никто его не хотел убивать, — попытался оправдаться он.

— Мне всё равно, пошёл вон из моего дома. Ты тут никто, и не смеешь со мной так обращаться, — девушка была непреклонна.

— Да? И что ты сделаешь? Попробуй, прогони, — Александр тоже не собирался отступать без боя.

Маша опустилась на лавку и, закрыв лицо руками, тихо заплакала.

— Зачем же ты так? — всхлипывала она. — Я думала, у нас всё будет хорошо. Неужели так сложно просто смириться, просто забыть о прошлом? Но нет, ты всегда останешься собой, куда бы ни пошёл — тебя ничего не изменит.

Александр стоял, скрестив руки на груди, и тут в коридоре заскрипели половицы под чьими-то очень тяжёлыми шагами. Маша внезапно перестала плакать, отняла руки от лица и подняла голову, её губы застыли в злорадной усмешке.

— Лучше беги, — тихо сказала она.

По коридору кто-то шёл, и Александр уже знал, кто это; сердце сжалось и дико заколотилось, в животе похолодело, а ноги задрожали. Не дожидаясь появления существа, мужчина выскочил на улицу. Но когда он оказался во дворе, калитка распахнулась, и в неё вошёл Мишка. На лицо парня из проломленного черепа стекала густая кровавая масса, а в глазах застыли тоска и боль.

— Не получилось, — простонал молодой человека. — И никогда не получится. А всё ты виноват!

Александр метнулся через двор, одним прыжком перемахнул забор, при этом чуть не подвернув ногу, и побежал. Он мчал, что есть сил, по задворкам, царапаясь о кусты и спотыкаясь о кочки, и только когда выбрался в центр деревни, остановился и стал судорожно оглядываться по сторонам. На остановке сидели несколько местных мужиков, они переговаривались между собой и, глядя на беглеца, посмеивались. Кинув на них злой взгляд, Александр потрусил в ту сторону, откуда его привезли на жёлтой «Волге», и вскоре деревня осталась позади. Он запыхался, но не сбавлял ходу: монстр снова был за спиной, снова преследовал, гоня прочь потусторонним ужасом.

Александр устал, ноги гудели, однако надо было идти, и он шёл, пока небо ни прояснилось рассветом, и ночная темнота ни сменилась привычной до боли утренней серостью. Когда туман рассеялся, это показалось чудом. Мерзкая пелена, наконец, освободила мир от плена, а природа вновь заиграли разноцветными красками уходящей золотой поры.

Впереди дорога и поле резко обрывались, и Александр понял, что его попытки убежать оказались тщетны: тут заканчивается земля, дальше не было ничего. Он подошёл к краю. Внизу расстилалась сизая дымка, а вдали, на горизонте, медленно полз огромный бесформенный механизм размером с город. Тысячи труб торчали из железного тела, выбрасывая в воздух клубы густого чёрного дыма, а из утробы железного исполина доносился и монотонный механический гул.

— Теперь-то видишь, что отсюда нет пути? — голос за спиной заставил обернуться. Деревенский староста Кондрат стоял рядом, вперив в беглеца маленькие, серые глаза, придавленные тяжёлыми бровями. В руке он сжимал «Люгер». — Как ни беги, от себя не убежишь.

Александр сглотнул, понимая, что ему конец.

— Хоть скажи напоследок, что всё это значит? — спросил он тихо.

— Сам увидишь, — Кондрат протянул пистолет Александру, и тот в недоумении взял оружие. Резкий толчок в грудь заставил отшатнуться назад. Оступившись, Александр сорвался прямиком в бездну и полетел вниз. Он падал и падал, казалось, целую вечность летел в бездонную пропасть, пока, наконец, не отключился.