Опера тут же, стоя возле пропускного пункта, спешно посовещались.

– Его бы задержать на несколько суток и проверить, – предложил Анатолий. – Не зря он здесь ошивался, не зря.

– За что? Просто так не задержишь, нужны основания. То, что он здесь болтается, не повод для задержания, – в задумчивости проговорил Владлен.

– Так он же нас материл и оскорблял, когда мы к нему подошли в лесу. – Попов головой кивнул в сторону машины, где в сопровождении двух оперативников находился Сазонов. – Мы ему представились, что из милиции, показали удостоверение, так он у Семена выхватил удостоверение и выкинул в кусты. Давайте мы напишем рапорт и оформим неповиновение. Мелкое хулиганство ему обеспечено.

– Отлично, оформите протокол и ведите в суд. Машину поставьте на штрафстоянку, но прежде хорошенько осмотрите, – приказал оперативникам Владлен. – Если судья назначит административный арест, начнем его проверять по полной программе.

По дороге в управление Владлен с Анатолием рассуждали о Сазонове.

– Как-то подозрительно, что этот тип там шарился. К чему бы? – Анатолий пытался увязать убийство и появившегося поблизости Сазонова в единое целое. – Преступника всегда тянет на место преступления – может, и его потянуло.

– Может быть, может быть… – Владлен мало верил, что в данном случае кого-то потянуло бы на место совершенного им преступления, обычно такое происходит со всевозможными маньяками и извращенцами. – Надо узнать, чем он занимался двадцатого июня.

По прибытии в управление начальник криминальной милиции созвал совещание по факту убийства Алексеева и Попова.

– Уважаемые коллеги, – обратился он к собравшимся, – сегодня обнаружены два трупа с признаками насильственной смерти. Выяснилось, что это трупы пропавших без вести неделю назад Алексеева и Попова. Начальник отдела по раскрытию убийств Димов был на месте преступления, он и доложит последние данные.

– Как уже было сказано, – начал свой доклад Владлен, – Алексеев со своим другом Поповым пропали при невыясненных обстоятельствах двадцатого июня текущего года. По месту жительства и работы пропавшего никакой информации раздобыть не удалось. На работе у Алексеева ничего необычного не происходило, да он и отработал-то всего четыре дня. Никто ему не угрожал, наездов со стороны бандитов не было. В общем, все как обычно. По месту жительства тоже ничего заслуживающего внимания. Выйдя из квартиры, эти двое явно сели в чужую машину, но никто эту машину не видел, нет ни одного свидетеля. Мы были на месте обнаружения трупов в распадке горы Чочур-Муран. Туда преступник или преступники привезли уже трупы – на месте следов борьбы не обнаружено. При прочесывании окрестности наши оперативники обнаружили в лесу машину. За рулем, когда они подошли, находился гражданин – как позже выяснилось, Сазонов, небезызвестная в городе личность, – который пытался уехать. Наши его задержали, он оказал неповиновение, сейчас его повезли в суд. Если арестуют по мелкому хулиганству, у нас будет возможность отработать его на причастность к убийству, установим, где он был в день исчезновения Алексеева и Попова. Еще одно. Место сокрытия трупов выбрано необычное. Гораздо удобнее было бы отвезти их в сторону птицефабрики, но убийца или убийцы доставили их к Чочур-Мурану, хотя в этом случае гораздо больше шансов, что тебя заметят, будут лишние свидетели. Да и гора является местом массового отдыха горожан, трупы все равно быстро бы обнаружили. Как будто специально подбросили, со значением.

– В каком смысле «со значением»? – поинтересовался начальник криминальной милиции. – Объясните, пожалуйста.

– Демонстративно, чтобы посеять страх и панику, показать слабость правоохранителей и свою безнаказанность.

– Ишь куда тебя занесло! – воскликнул от удивления руководитель. – Неужели так думали убийцы?

– Мне представляется так, но я могу ошибаться, – ответил Владлен, – время покажет.

После совещания в кабинет Димова явились опера, которые возили Сазонова в суд.

– Суд отказал в аресте, дали только штраф, – доложил один из них с возмущением в голосе. – Как милиционера оскорблять – пожалуйста, попробовал бы какого-нибудь депутата или чиновника – враз посадили бы!

– Все, я его задерживаю на трое суток. – Владлен встал и решительно прошелся по кабинету. – С меня и ответ, будь что будет! Приведите его ко мне.

От Сазонова, который был с похмелья, исходил такой перегар, что Владлен от него аж отпрянул. Налитые кровью глаза, одутловатое лицо, жирные волосы, свисающие на глаза, – он производил настолько омерзительное впечатление, что Димова все время разговора не покидало желание быстрее избавиться от его присутствия. Увидев знакомого оперативника, Сазонов протянул ему руку, и Владлен непроизвольно ответил на приветствие и пожалел об этом. Рука была холодная и липкая – показалось, что потрогал жабу, и захотелось немедленно смыть это ощущение.

– Сазонов, где был двадцатого июня начиная с обеда и до следующего дня, двадцать первого июня? Потрудись вспомнить поминутно, чем ты занимался в это время, назови свидетелей, одним словом, предъяви свое алиби.

– Алиби в чем? – Сазонов посмотрел на Владлена отсутствующим взглядом, думая, похоже, о чем-то другом. – Вы меня в чем-то подозреваете?

– Ладно, Сазонов, хватит гнать картину, ты прекрасно знаешь, что тебя задержали возле места обнаружения трупов. Как ты там оказался, что делал в лесу?

Владлена брало нетерпение, он все более раздражался. Обычно вывести его из себя было сложно, но здесь что-то пошло не так.

– Бухал тогда, уже дней десять. На квартале, у бабы. Никуда не уходил, все время там, у нее. Этих когда убили, двадцатого? Спросите у моей бабы, в этот день я у нее был.

Владлен, понимая, что дальше разговаривать бесполезно, взял у Сазонова данные его женщины с семнадцатого квартала и составил протокол о задержании.

Когда Сазонова увели в изолятор, Владлен позвал Кокорина.

– Толя, съезди на квартал, притащи сюда Кирюшину Татьяну, ты же ее знаешь, она проходила по убийству Долгошеева, хорошенько поговори с ней. Сазонов утверждает, что был у нее двадцатого июня. Осмотри ее квартиру, может, что интересное найдешь. Возьми с собой двух оперов.

– Кирюшину, конечно, знаю хорошо. Тертая бабенка, может враз организовать ложное алиби. Что ж, проверим, прощупаем… – Увидев насмешливый взгляд Владлена, улыбнулся широкой улыбкой. – Не в буквальном же смысле, не беспокойся!

Вечером Кокорин доложил, что Кирюшина подтверждает алиби Сазонова и настаивает, что двадцатого и двадцать первого июня он находился у нее, беспробудно пьянствовал и никуда не отлучался. Несолоно хлебавши опера отпустили Кирюшину домой.

Первый тревожный день с обнаруженными трупами для оперативников прошел безрезультатно.

Ночью Димова поднял дежурный по УВД и сообщил, что его требует дежурный прокурор республиканской прокуратуры, который сейчас находится в УВД. Прибывшему Владлену прокурор сразу задал вопрос:

– За что задержали Сазонова?

«Уже подключил свои связи», – подумал Владлен, прикидывая варианты убедительного ответа.

– За укрывательство, его задержали недалеко от места обнаружения трупов.

– Какое укрывательство, о чем говорите?! Немедленно освободите, завтра же напишу представление, будете наказаны! – И прокурор, резко развернувшись, покинул дежурную часть.

Делать нечего, против воли прокурора не попрешь, тем более не имея на руках ни единого доказательства причастности Сазонова к убийству. Владлен освободил его и ушел домой.

Через три дня на совещании у начальника криминальной милиции Димову, по представлению прокуратуры, был объявлен строгий выговор за незаконное задержание гражданина. После совещания начальник попросил его остаться в кабинете.

– Владлен, не беспокойся, на представление прокуратуры мы должны были отреагировать. Скоро все равно что-нибудь раскроешь, вот и снимем наказание.

Владлен понимал руководителя, да и не сильно переживал, к наказаниям он относился спокойно – как наказали, так и снимут, благо в личном деле в графе поощрений и благодарностей уже места не хватало.