Зато теперь я могу рассмотреть

предполагаемого папочку. Высокий, даже слишком, но при этом не особо широкий, в

плане мышц, я бы даже сказала чуть худоват. Длинные пепельно-белые, идеально

ровные волосы до самых бедер, придерживаемые легким золотым ободком. Немного

восточная внешность, раскосые азиатские глаза, но многим больше, чем у

европейцев, по-детски мягкие черты лица. Будто смотрю на какого-то айдола… Но

больше всего меня манили его глаза, изумрудно-зеленые, которые будто светились,

отбрасывая зеленоватые блики на лицо, отчего то становилось будто больным. Или

только мне так кажется? Холодность его напрягает, а так очень даже неплохой

вариант… Только вот он может быть мне отцом, а это сразу минус. В плане

отношений ж/м минус конечно же. Вот значит у кого четыре золотых крылышка.

И если папочку можно назвать альбиносом, то

Эрагон был другим, кстати, тоже восточной внешности, как и в игре. Белые

волосы, чуть более темные, чем у Лучета, с боков собранные в крепкие колоски,

свисающие у ушей и переплетенные на затылке. Темно-серые глаза в обрамлении

густых ресниц и таких че черных бровей. Кажется Лермонтов писал, что это

признак породы. Главное вслух не язвить.

—Либерия,

а ты что думаешь?— Вырвал меня из раздумий голос Фенцио, отчего Эрагон

скривился, а я растерянно захлопала глазками.

—Думаю

вот, что темные брови, вкупе со светлыми волосами— это признак породы. Только

вот не знаю, к собакам ли относить, или к лошадям…— Осмотрела архангела с ног

до головы и прицыкнула.— Или все же что-то к птичкам отнести? Бывают у голубей

породы? Или у петухов там…

Мне показалось, что Фенцио вот-вот встанет и

выкинет меня в окно, Геральд же просто глаза закатил, а Мисселина побледнела.

Боится за меня, или праведного гнева одной птички?

—Остроумно,

но глупо,— совершенно спокойно подвел Эрагон, явно не прощая мне сказанных

слов, но убивать пока не стал.

Энергию ни один не раскрыл, так что

продолжим в том же духе. Да поможет мне Шепфа.

—Честно

говоря, я задумалась и не слушала, но при этом смогла кое-что придумать.

—И что

же?— На лице Лучета впервые проявилась эмоция. Ирония, хоть что-то. А это будет

сложнее, чем я думала.

—Мне

нужно знать как можно больше об этом артефакте,— спрыгнула с подоконника и

оперлась на плечи ангела, приобнимая того за шею. Помнится, кое-кто злился там

на балу из-за этого, но сейчас старательно держал себя в руках. Если это вообще

он был.

—И я

должен как на духу все тебе выложить?— Ну емае, ты же ангел, соответствуй хоть

немного!

Вон Ции молодец, сидит и молчит, не знает,

как реагировать на мои действия, а эти двое… Кстати, а что это за совет

святых? Почему демон только один? Еще и явно непрошеный гость.

—Не

должны. Но так будет лучше,— мне явно не поверили, поэтому я решила играть на

гордости.— Да ладно вам. Все что можно вы уже прое… Пропустили мимо ушей. Как

можно было не углядеть за такой ценной реликвией. Еще скажите, что ключи от

врат Шепфа тоже украли,— усмехнулась, когда глаз Эрагона начал ненавязчиво так

дергаться, а кулаки сжались.— Согласитесь, господа, среди ваших бегает

маленькая такая крыска, которая то таскает информацию, то вот теперь палочки в

норку ворует.

Так, это точно не породистый, у него энергия

не та. Лотос и морозная прохлада, приятное сочетание, но нет ни намека на

лаванду или что-то еще. Плохо, но нужно бы этот фонтан заткнуть, а то Геральда

уже кривит от освободившихся светлых частиц.

—Ладно-ладно,

Эрагон, камень не в ваш огород,— подняла руки в примирительном жесте, но

почему-то еще больше разозлила серафима. Какая преданность, однако.— Извините,

честно не хотела вас злить,— он заметил мою нескрываемую ложь и усмехнулся,

потеряв всякий интерес к одной наглой змее.

—Закончили?—

От такого ледяного голоса даже у меня ком в горле замер, не то что у бедной

Мисселины, но она явно выглядела на много спокойнее, чем я. Надо бы поучиться у

этих ангелов выдержке.

—Не

совсем, но пока хватит. Так что насчет посоха?

—А что

насчет ключа? Откуда ты о нем знаешь?— Вдруг припечатал Лучет, а я вдруг

замерла.

Только не говорите, что это какая-то тайна.

Если об этом знает только совет, то я только что подставила Фенцио… Плохо,

очень плохо. Нужно выкручиваться, пока мою панику не заметили! Никто, кроме

Гера, который уже погрузился куда-то глубоко в себя.

—Это еще

одно подтверждение, что у вас небольшая утечка информации. Ушки— они повсюду,

главное уметь пользоваться,— покрутила раскрытыми ладошками, изображая

чебурашку, чем вызвала немой укор учительницы и презрительную ухмылку Эрагона.

—Допустим,—

кивнул серафим, незаметно потирая золотой перстень на среднем пальце, от

которого шла еле заметная энергия, будто нитью опоясывающая мужчину кругом и

смыкающаяся на такой же золотой серьге. Обереги?

—Может

присядете?— Предложила я, указывая на небольшое кресло за его спиной, на

котором сейчас валялся ворох книг и бумаг. Всего неделю не убиралась и вот

результат!

—Предпочитаю

стоять,— усмехнулся ангел и скрестил руки на груди, пряча от моего взора такое

интересное колечко. Ну блин, я почти докопалась до сути!— А насчет посоха… Он

невидим, пока не активирован. Обладает огромной силой созидания, способной

уничтожить любое создание этого мира. Использовать его так же может только

ангел, потому что демона он скорее убьет, чем позволит хотя бы посмотреть на

себя.

—Он

обладает сознанием?— Догадалась я и тут же последовал утвердительный кивок.— А

насчет активации?

—Допустим,

возьму я посох и захочу убить… Кого-то,— короткий взгляд на Фенцио.— Он

останется невидимым до тех пор, кона не соприкоснется с телом жертвы. Активация

происходит в момент смешения энергий,— теперь понятно. План сложился сам собой

в небольшую последовательность действий.

—Какая

ирония,— усмехнулся Гер, чем привлек всеобщее внимание. У нас и правда одна

извилина на двоих?

—Я думала,

что созидание призвано спасать, а не убивать,— вклинилась Мисселина, спасая

демона от презрительного прожжения насквозь.

—Самым

сильным светом можно рассеять мир,— хором протянули мы с Лучетом и одновременно

опешили от этого.

Еще и дословно. В моей голове эта мысль жила

уже довольно долгое время, причем именно в такой форме. По сути ведь созидание

и разрушение— силы противоположные. Я не могу сказать, что разрушение— это

добро, но и злом оно не является. Свет борется против тьмы, уничтожает и изгоняет

ее, но против света нет ничего. Тьма его может только ранить, не убить, потому

что разрушение не призвано уничтожать. Занятный парадокс, который люди бы ни за

что не приняли. Нет понятия добра и зла, правильного и неверного, это все

придумали смертные для упрощения жизни.

—Даже

спрашивать ничего не буду,— холодно подметил Эрагон, переводя взгляд с меня на

главу и обратно.

—И не

нужно,— ого, я бы поспешила свалить под таким взглядом.

—Лучет, у

меня есть небольшие подозрения, что наши крыски собираются расчистить себе

место,— поспешила спасти серафима от расправы, переводя внимание на себя.

—Тоже

думаешь, что попытаются убить Серафима Лучета?— Я лишь отрицательно покачала

головой на слова Фенцио, а тот лишь встал и прошел к окну, а я тут же заняла

его место. Попу поднял— место потерял.

—Нет, но

подстраховаться стоит. Гер, Ции, только вы поймете, что выгоднее убить…

Сатану,— мужчины кивнули, а Лучет наконец нахмурился, сверля расслабленную меня