— Дежурить ночью будем? — поинтересовался Жерех.

— Будем, — кивнул Коляныч. — Мы с тобой начнем.

Он посмотрел на Добера:

— А тебя я перед рассветом разбужу.

— А остальные чего? — набычился детина. — Не будут дежурить что ли?

— Ты за остальных не волнуйся.

Детина промолчал и скользнул по Агею и Вилену недовольным взглядом. Все, кроме бывших рабов легли на подстилки и накрылись тонкими покрывалами, выданными стариком. Коляныч же с Жерехом отошли в сторону, и присели на землю, о чем-то тихо разговаривая. Агей немного посмотрел на них, а затем перевел взгляд на небо, на котором только-только начали выступать звезды. От усталости, накопившейся за день, глаза слипались, и парень быстро уснул.

Агей проснулся от холода. Открывая глаза, он подумал, что проснулся первым, но привстав, с неприятным чувством увидел, что он-то как раз проснулся самым последним.

Еще только светало и солнце еще не показалось из-за горизонта.

Рядом сидел Вилен, протирающий глаза. Елизар хлопотал рядом с костром, причем в котелке уже закипала вода. Добер сидел рядом и смотрел на только что проснувшихся парней с презрением, словно говоря "мы тут уже давно делом заняты, а эти… дрыхнут".

Жерех приседал, делая зарядку. Встретившись взглядом с Агеем, новый товарищ подмигнул ему:

— Ну, что, очухался? Как спалось?

— Да ничего… — усмехнулся парень, хотя ему было не до смеха. Сильно, просто невыносимо, ныли руки — вчерашний путь с носилками не прошел даром…

Поднявшись на ноги, Агей размялся, тряся рукам и оглядываясь. Коляныч стоял неподалеку, осматривая окрестности в бинокль.

Быстро приведя себя в порядок, Агей умылся в озерце и сразу же Елизар позвал всех завтракать.

После еды, по предложению старика, решили немного отдохнуть "дабы не идти с полными желудками". Собрав вещи в носилки, вынесли их из лощинки, а сами присели рядом, набираясь сил.

— Пока сидим, — сказал старик. — Я вот, что хотел вам сообщить. Когда я вам, позавчера, рассказывал про свой уход на север, то кое-что не договорил. А именно, не сказал вам, что тогда был не единственный мой уход.

Все молча смотрели на старика.

— В общем, четыре года назад, я еще раз пробовал уйти. Только не на север, а на запад — в Пустошь.

— К Ковчегу? — спросил Коляныч.

— Да, — кивнул Елизар. — Туда. Только-только в Пустошь вошел, и дошел до жилых мест, до поселка Хибар. Увидел поля там, людей и… Не знаю, как описать, но вот страх какой-то на меня нашел. Просто испугался, сам не знаю чего, и назад двинул. Вот такие вот дела.

Он замолчал. Молчали и остальные. Через несколько минут Жерех предложил отправляться в путь.

Все поднялись на ноги. Коляныч распределил места — одни носилки взял он с Добером, а другие Вилен с Жерехом. Агей же шел пешком, неся в руках, как и Елизар, легкую сумку.

— Слушай, — на ходу говорил Коляныч старику. — Так значит, до первых поселений Пустоши ты легко довести можешь?

— Конечно, — кивнул Елизар. — Если на какую опасность не нарвемся, то легко дойдем.

— Ну, хорошо, — задумчиво протянул бывший раб. — А вот расскажи, что за местность впереди?

— Впереди? — хмыкнул старик. — Сейчас, через несколько часов, река будет небольшая. Ее в поселке называли Мокрый ручей. Она совсем не широкая — метров десять от силы. Я ее вброд перешел, там воды по грудь только.

— Дальше, за ней, часа через четыре, будет сам канал. Он пустой, без воды. За каналом, почти сразу — небольшие холмы. Там два ряда. Их называют Малая гряда, а за ней — километров через десять — Большая гряда.

— А дальше что? — спросил очкастый библиотекарь.

— Дальше уже, собственно, Великая Пустошь начинается. Через день пути будут два холма, они почему-то называются Рогатые холмы. Рядом с ними — озеро с питьевой водой. За ними, еще через день пути, будет поселок Хибар. Вот до него я только дошел.

— А откуда ты знаешь, что это именно Хибар? — спросил Коляныч. — Там же еще какой-то поселок был. Как его там?

— Там еще поселок Дол. Но он к северу находится. А что до Хибара, то я неоднократно слышал про него. Он стоит в развалинах древней крепости, так что его сложно спутать. А Дол, опять же, по рассказам, находится в глубокой долине. Между ними два дня пути.

— А что за ними дальше? — спросил Добер.

— От Хибара, прямо на запад идет дорога к селению под названием Перекресток. Еще дальше к западу стоит большое селение под названием Источник. И где-то за ним уже сам Ковчег.

— И сколько по твоим прикидкам до Ковчега? — спросил Коляныч.

— Понятия не имею. Но недели две идти, не меньше.

— Ладно, — задумчиво пробормотал бывший раб. — Посмотрим… Значит у нас сейчас впереди Мокрый ручей?

— Да, — кивнул старик. — По моим прикидкам до него часа два пути.

Путники, регулярно делая привалы, довольно бодро шагали по плоской равнине. На небе низкие облака, а вокруг плоская земля. Изредка встречаются заросли жидких кустарников. И везде, куда ни кинь взгляд — ни следа человека. Маленький отряд с двумя носилками двигался довольно бодро. Коляныч регулярно осматривал окрестности в бинокль, но ничего опасного видно не было.

Миновало два часа. Потом еще час. Однако впереди нигде и следа ручья-реки, обещанной Елизаром.

— Не знаю, где он, — задумчиво говорил старик. — Но в любом случае, мимо мы не пройдем.

До ручья они дошли только к полудню. Облака на небе разошлись, открыв солнце, и в его ярких лучах путники смотрели на неширокий овраг, тянущийся с юго-запада, на северо-восток. На дне оврага, почти полностью пересохший ручей.

— Это что ли твой Мокрый ручей? — недовольно спросил Добер, сбегая вниз.

Разувшись, он зашел босиком в воду, которая даже не достала ему до колена.

— Он самый, — сказал Елизар. — Другого тут нет. Но я клянусь вам, ребята, когда я тут был, годы назад, то переходил его вброд и вода мне почти по шею была.

— Да это ясно, — Жерех, показал на берег оврага. — Вон, смотрите на эти уступы. Явно раньше уровень воды был куда выше.

— Это бывает, — согласно кивнул Коляныч. — Я слышал про реки и ручьи, которые в иные годы почти полностью пересыхают. Сейчас тут видно, как раз такой год.

Перебравшись на другой берег, устроили обеденный привал. Хорошо поев, наполнили водой имеющиеся емкости. После этого расположились на привал.

Добер, которые последние часы молчал, опять начал ныть:

— Слушай, Коляныч, — сказал он глухим голосом. — Я понимаю ситуацию, но ты уж скажи мне, при всех! Это что, получается, мы вопрос с Носом и Лысым закрыли что ли?

— Ты о это чем?

— Да о том, что мы их теперь, получается, никогда уже не увидим?

Бывший раб глубоко вздохнул и выдохнул.

— Я тебе уже десятый раз говорю — я был бы просто счастлив, если бы Нос, Лысый и все остальные были здесь. Но где они? Если знаешь, как найти их, скажи! Я тебе уже говорил, что если бы знал, где они — не раздумывая пошел бы туда, а так тут можно месяц взад-вперед бегать и никого не найти.

Здоровяк молчал, насупившись.

— Все верно, — подал голос Елизар. — Если сейчас вздумаем их искать, то и их не найдем и к пиратам в руки ни за что попадемся.

— Вот что! — сказал Коляныч, — не будем душу бередить и поэтому, и правда, закроем этот вопрос. Все! Идем.

Он первый поднялся и взялся за носилки.

Через несколько часов пути местность немного изменилась. Теперь они шли по плоской степи. Холмы почти пропали. Изредка попадались неглубокие балки, заросшие кустарником и редкими деревьями. Через пару часов пути, в впереди справа, заметили небольшое пятно. Коляныч остановился, поставил носилки на землю и поднес к глазам бинокль.

— Машина! — удивился он. — Бандиты, что ли?

Все быстро присели на корточки. Коляныч передал бинокль Елизару.

— Нет, — сказал старик, рассмотрев точку в бинокль. — Машина, это да, но ведь это развалина.