— Нам пора! — она встала из-за стола, едва не опрокинув бокал с вином, переливающимся рубиновым блеском. Волк нехотя поднялся следом, взял у служанки мешок с припасами, кивнул Главному, который за ужином не проронил ни слова.

— Куда вы, на ночь глядя? — вскочила дама, вцепилась в Ладину сумочку, изнеженные ручки оказались на удивление сильными. — Я уж и кровати вам приготовила, перины высокие, мягкие. Подушки взбиты, комнаты натоплены…

Лада чувствовала себя так, как будто ее уже бросили на душную перину, она проваливается все глубже, пытается выбраться из мягких подушек, перья не дают дышать, сверху давит толстое пуховое одеяло. Она вырвала свою сумочку у дамы и бросилась прочь.

Когда они вышли во двор, Лада почувствовала себя легче. Ощущение, что кто-то за ней наблюдает, пропало, развеялось в свежем воздухе. Она глубоко вдохнула. Небо уже розовело к закату, вдалеке играла гармонь.

— Могли бы и здесь переночевать, — буркнул Волк. — Тебя не поймешь.

— Вот такая я непредсказуемая, — флегматично согласилась Лада и повернула к конюшням, откуда призывно заржал Беляш.

***

В опустевшей столовой дама подошла к камину. Языки пламени потянулись к ней, лизнули руку, не причинив вреда.

— Она ушла, — произнесла дама. — Но я успела сделать все так, как вы велели.

Огонь вспыхнул ярче, потом вдруг потемнел, став бордовым, как запекшаяся кровь.

— Хорошо, — раздался хриплый голос. Пламя вспыхнуло и погасло, оставив лишь тлеющие головешки.

Беляш неторопливо ступал по тропинке, переставляя золотые копыта. Лада погладила шею, и конь благодарно всхрапнул. На ощупь он был точно кот-сфинкс: теплый и бархатистый. Волк шел впереди, иногда пригибаясь и срывая боровики, нагло выпячивающие налитые шляпки прямо посреди дороги. Путешествие оказалось совсем не таким простым, как предполагала Лада. Она-то думала, что быстренько поцелует Ивана и назад, домой, хотела еще слетать к морю на обещанную награду, а теперь неизвестно, где тот дом, и когда она вернется, и вернется ли…

Волк насторожился, кувыркнулся и превратился в зверя. Он посторонился, пропуская коня с наездницей. Лада спешилась и стала позади оборотня. Теперь и она услышала треск — за ними кто-то шел. Волк расставил лапы, пригнул голову, готовясь к прыжку.

— Царевна, подожди! — к ним спешил парень, которого Лада сразу окрестила Добрым Молодцем. Именно так в ее представлении выглядели русские богатыри — косая сажень в плечах, кудрявый чуб, голубые глаза. Молодец заметил Волка и тут же выхватил из-за спины деревянную булаву.

— Э, полегче, он со мной, — Лада заслонила Волка, и тот оттолкнул ее мордой, скаля зубы. — А ты кто такой?

— Я Прохор. Богатырь, — ответил парень, опуская булаву. Лада заворожено наблюдала, как перекатываются под вышитой полотняной рубахой мускулы. — Услышал, что появилась в сказочном мире новая царевна, и сразу бросился спасать.

— Так меня вроде спасать не от кого, — удивилась Лада.

— Это пока, — заверил ее Прохор, перекладывая булаву на другое плечо. — Вот увидишь, как слух пойдет, сразу нечисть подтянется — кощеи, ведьмы, оборотни…

Волк превратился в мужчину и глумливо улыбнулся. Прохор побледнел и замахнулся булавой.

— Он со мной, я сказала! — крикнула Лада. — Брось ты эту палку!

— Царевна, он Волк. Хитрый, опасный зверь. Ему нет веры.

— А тебе есть? — встрял Серый. — Мы тебя впервые видим. Может, ты ведьмин подсыл?

— Да как ты смеешь! — возмутился богатырь. — Давай с тобой силушкой меряться. Кто сильнее — тот и прав. Без оружия, честный бой!

Волк расправил плечи, пошел боком, обходя противника. Лада на мгновение задумалась, на кого она бы поставила: Волк быстрый, ловкий, выносливый, Прохор мощный как танк, если схватит — сомнет Серого, как травинку. Но попробуй его поймай! Зрелище обещает быть интересным. Лада спохватилась и шагнула между мужчинами.

— Никаких драк, — сказала она с легким сожалением в голосе. — Помощь нам лишней не будет, так что, Проша, если хочешь, пойдем с нами.

— Да, царевна! Клянусь защищать тебя от люда лихого и всякого зла, чтобы ни один золотой волосок не упал с твоей головы, а коли случится, что силы будут не равны — то пролью за тебя всю свою кровушку богатырскую, до последней капли, — его голубые глаза повлажнели, кажется, Проше стало себя заранее жалко.

— Ой, зря ты его берешь, Лада. Сразу видно — дурак дураком, — прошептал Волк девушке на ухо.

— Ну и что? — возмутилась Лада. — То есть, совсем и не дурак. Вон какой плечистый.

— Похоже, с бывшим мужем-троллем тебе еще повезло, — съязвил оборотень. — Низковаты запросы.

— Волк, а чего ты на него взъелся? — спросила девушка.

— Ладно, проехали, — согласился мужчина и обратился к молодцу. — Зови меня Волком. Или Серым. А это Лада.

Прохор поклонился девушке в ноги, смахнув ладошкой пыль с ее кроссовок, выпрямился, так что Ладе пришлось задрать голову, чтобы посмотреть ему в глаза.

— Пойдем с нами, Проша, — сказала девушка. — Если хочешь. Только нечем мне тебе за службу платить.

— Он идейный, — ответил за богатыря Волк. — Такие награды не ищут.

— Верно Волк говорит, — склонил голову Прохор. — Наградой мне будет любовь твоя, да ласка.

— Что? — опешила Лада. — Так мы не договаривались!

— Он образно, — оскалился Волк.

Тропинка терялась в глубине пещеры, распахнувшейся перед ними, как пасть людоеда. Алый клубок закатился внутрь, потом вернулся назад, словно не понимая, чего ждут путники. Острые сталактиты свисали прямо у входа, так что Ладе пришлось спешиться. Беляш недовольно мотал головой, бил по бокам хвостом. На скале красовалось угольное изображение птицы с острыми зубами в открытом клюве, обведенное в круг. Рядом стоял огромный восклицательный знак для особо непонятливых.

— Я, честно говоря, с недавних пор пещеры недолюбливаю, — призналась Лада. — Нам точно туда?

— Мне тоже не по себе, — согласился Волк. — Но клубок ведет нас к Ивану. Надо спешить, если не хотим заночевать в пещерах.

— Я пойду первым, — сурово сказал Прохор, бочком протиснув широкие плечи в пещеру.

‍

Путники гуськом вошли внутрь. По земле струился ручеек, светящийся во тьме голубоватым сиянием. На стенах пещеры шевелились странные тени, протягивающие к смельчакам когтистые лапы, раскидывающие шипастые крылья. Журчание воды убаюкивало, приглашало остановиться, прилечь у свежей воды, вдалеке слышался едва различимый шепот. Как будто кто-то шикал на непослушных детей, призывая хранить молчание.

— Постарайтесь не шуметь, — прошептал Волк. — Может, удастся пройти незамеченными.

— Ладно, — буркнула Лада, и Прохор тут же зацепил плечом каменный выступ. Он откололся и плюхнулся в ручей, обдав ноги коня брызгами. Беляш заржал, голос его отразился эхом от каменных сводов пещеры.

— Молодец, — вздохнул Волк. — А теперь бежим!

Они помчались вперед по извилистым ходам, Волк обогнал алый клубочек, который вдруг решил остановиться, подхватил его на бегу рукой. Лада почувствовала мелкую дрожь, от которой завибрировали сталактиты. Послышался отдаленный шум, словно кто-то сминал шуршащие обертки от конфет. А потом появилась первая птица. Она зависла над потолком пещеры и закричала, разинув клюв с мелкими черными зубами. Лада зажала руками уши, зажмурилась, но резкий крик словно проник в ее голову, раздирая барабанные перепонки. Она видела — Волк кричит ей что-то, но его голос звучал словно через вату.

— Усики? — повторила она. — У меня? Ты офонарел что ли!? А! Бусики!

Она нащупала в сумке подарок бабы Яги и бросила его оземь. Нитка порвалась, и бусины рассыпались по пещере, ярко-вишневые, блестящие, как сочные ягоды. Волк схватил Ладу за руку и потащил за собой. Лада слышала позади биение крыльев, визги, клекот, тяжелый бег Прохора, от каждого шага которого содрогались камни, впереди, как флаг, маячил белоснежный хвост Беляша. Они бежали по светящемуся ручью, поднимая брызги. Капли стекали по стенам пещеры ярко-голубыми полосами. Сердце Лады стучало как барабанная установка, кровь билась в ушах.