Явно горя желанием мщения за новый позор у стен Соловецкого кэптен Томас Бейли решил действовать быстро и решительно.

Он сам на 8-ми пушечном пароходе «Ариэль» пошёл к богатому посёлку Кандалакша, а 6-ти пушечного «Феникса» отправил к селению Лямцы. С побитого «Мэндера» на них были взяты люди для усиления сил десанта. Британский и французские фрегаты и два их парохода остались сторожить выход из Архангельска.

Военному губернатору Архангельска и главному командиру его порта вице-адмиралу Хрущову утром 19 июня доложили, что на рейде из шести, стоит четыре корабля противника, парусные фрегаты и два парохода. Английский фрегат имел повреждения.

— Вот и дождались, теперь можно и нам ударить., -сказал в слух вице-адмирал.

— Не Наварин конечно, но, отогнать от Архангельска противника мы обязаны.

Далее последовал его приказ Второму отряду Беломорской флотилии готовиться к бою.

20 июня, в самое темное время белой ночи, когда не заходящее солнце за горизонт, продолжало всё равно своим лучами освещать землю и море, которое было тихое и гладкое, как тело молодки, команды английских и французских кораблей неожиданно разбудила боевая тревога. А они уже начали привыкать к спокойной размеренной войне на Белом море. И раз, тревога!!! И вставшие на свои посты офицеры и матросы английских и французских увидели, что на них строем фронта идут шесть… винтовых явно канонерских лодки, за ними восемнадцать гребных и две парусных шхуны. «Как!? Откуда!? У русских здесь паровые корабли в таком количестве?», — пронеслось у командующего французским отрядом в Белом капитана Жильберта. — Англичане говорили, что у них здесь два никчемных парохода, несколько старых парусных бригов и шхун, да гребные канонерские лодки. Ну, и союзники. Мerde!!!».

А эти корабли, которых здесь не должно было быть приближались, причём довольно смело, даже нагло. И когда они открыли огонь с расстояния в девять кабельтовых, англичане и французы, рассматривая их в подзорные трубы поняли, почему так дерзко они себя вели. На каждой из этих канлодок, на нос могли вести огонь два орудия, всего двенадцать и калибр был у них судя по всплескам не так уж и мал. На корме наверняка ещё одно орудие. Открывшие вслед за ними огонь гребные канлодки имели то же вполне ощутимый и для фрегатов калибр. Всего получалось тридцать орудий. И ещё, те, что точно были на шхунах. Это всё было больше в бортовом залпе, чем у отряда кораблей союзников!

Они ответили достаточно быстро, но, не очень дружно. Завязался бой. И в нём помимо количества орудий русские имели преимущество в том, что противник стоял к ним бортом, а, они шли к нему носом. И восходящее солнце тоже было за русских, из-за этого обмен попаданиями было очень сильно в их пользу. Поэтому пароходы противника, которые предусмотрительно постоянно стояли под парами, стали брать на буксир фрегаты и отряд терпя огонь, ведя ответный, получая попадания, начал выходить из боя. Но, настырные русские винтовые канлодки хорошо зная свой бар, прошли через него и преследовали их ещё несколько миль. По сути союзная эскадра бежала из-под Архангельска.

Первый бой серьёзный бой берега с флотом и десантом обновлённая оборона Беломорья дала англичанам 21 июня у села Лямцы, которое они уже грабили в 1854 году.

Десанту с парохода на четырёх баркасах, с сотней человек, дали подойти к берегу на расстояние, когда ещё немного и можно было уже высаживаться, и из укрытий открыли огонь. Его вели сотня штуцерников и 34 местных крестьян под руководством поступившего на вторичную службу рядового инвалидной команды Нурмухамеда Изырбаева, их перевооружили, в руках у них теперь были пехотные ружья с новыми пулями. Приголубили непрошенных гостей и из четырёх шестифунтовых пушек. Именно они и разбили своими ядрами один из баркасов, остальные встретив такой отпор, наполняясь водой и телами убитых, истекая кровью раненых, уходили со всех сил под прикрытие своего корабля. Он, видя такое положение дел у своего десанта стал подходить ближе к берегу и начал его обстрел. Решив, что корабельные пушки помогут взять верх, над оказавшимися вдруг таким недоступным русским берегом. И получил в ответ не только штуцерные пули и ядра легких пушек, но, бомбы шести полупудовых единорогов. К такому раскладу дел британский «Феникс» был явно не готов. И под огнём с берега, получая попадания ядер и бомб, которые ему добавили убитых и раненых, повреждения. Приняв свои баркасы, англичанин начал усилено дымить, поднимать все возможные паруса и огрызаясь огнём стал уходить, как казалось от такой легкой добычи. А с берега ему неслось вслед победное: «Ура!!!», и другие слова, фразы и словосочетания русско-поморского языка, которые произносят в адрес тех кого не ждали, а, они припёрлись, ещё и с желанием взять силой чужое добро. Владимир Даль, наверняка, услышал здесь то, чего ещё не слышал, но, вносить это в свой словарь точно бы не стал.

Десять человек кто сумел выплыть с разбитого баркаса взяли в плен, убитых кого прибило к берегу и подобрали в воде, двадцать четыре тела похоронили на сельском кладбище. Кого сумели опознать, их имена вырезали над деревянной колоде поставленной на могиле. Сколько утонуло англичан с «Феникса» русской стороне было неизвестно. В бою с неприятелем отличились, кроме отставного солдата Изырбаева, крестьянин Совершаев, дьячок Изюмов, архангельский житель Александр Лысков и местный священник Петр Лысков. Но, ещё более славные события произошли на другом конце Белого моря. У Кандалакши.

Капитан 1-го ранга Егор Николаевич Броун своей флотилии и береговой обороне Кандалакши с момента прихода скучать не давал, в ожидании нападения противника он регулярно проводил маневры, стрельбы и даже абордаж. Роль противника отыгрывали бриг «Новая земля», военный транспорт «Гапсаль». Движитель на гребных канонерских лодках кормили как на убой, чтоб они смогли в бою выдать как можно больший ход. Перед отбытием вице-адмирал Хрущов сказал Броуну:

— Егор Николаевич, у Кандалакши нам нужна полная победа. Император мне указал, захват или утопление противника любой ценой. Составленный нами план действий и данные тебе силы позволяют это сделать. Я помогу тебе здесь, сделаю так, чтоб к тебе пришёл только один корабль. А ты там уже его встреть так, что орлов на плечи получить.

Англичанин пришёл 22 июня. Идя к Кандалакше британские моряки, предвкушая добычу и чувствуя себя почти Дрейками или Морганами, не заметили, как с диких островов, покрытых густым лесом, мимо которых они шли, засверкали солнечные зайчики в сторону села и других островов.

Вражеский корабль встал в 150 саженях от устья реки Нивы, разделяющей селение на большую и малую («заречную») стороны, и направил к Кандалакше четыре баркаса с десантом. Его встретили ружейным огнём из несколько десятков стволов и не дали высадиться.

Видя такой ход дела кэптен Томас Бейли отдал приказ подойти к берегу ещё ближе. «Ариэль» это сделал и прикрывая собой десант открыл огонь по селению, старались ядрами разбить постройки где засели стрелки. Огонь русских начал стихать и он отдал приказ десанту вновь начать высадку. И когда баркасы вот — вот должны были свои носами уткнутся в берег, английские моряки, увидели, как вверх больше чем на сотню футов взвились несколько ракет и взорвались там, и после этого несмотря на плеск волн, услышали команды, которые разносились эхом по берегу, и после этого по ним дали залп не менее чем в две сотни ружей, а по кораблю ударили сразу шесть орудий. Те, кто из десанта уцелел после первых залпов спрыгнули в воду и прикрываясь бортами баркасов вступили перестрелку с русскими, она шла не в пользу англичан.

Побледневший, но, сохранявший спокойствие Томас Бейли, приказал усилить огонь по берегу до возможного предела, в том числе и из штуцеров, и голосом и знаками приказал начать призывать десант на баркасах или вплавь добираться до «Ариэля», для это даже начали бросать концы в воду для тех, кто сможет доплыть. Бой продолжился и примерно через двадцать минут наблюдатель с грот-мачты заорал вниз диким и отчаянным голосом: «Sir, russian warships!!!» Его не сразу услышали, а, когда это случилось кэптен Бейли недоумённо сначала посмотрел на верх, вслед за ним и другие офицеры, бывшие с ним на мостике, но, матрос продолжал орать: «Sir, russian warships!!!», и указывать рукой на то, чего не могло, не должно было здесь быть. Он с офицерами бросился на другую сторону мостика и увидел, что с зюйда на него шли десять гребных канонерских лодок и так ходко, что, наверно, спины гребцов и весла трещали от их усилий, с оста вероятно бриг и шхуна, и…, но, сначала Бейли очень грязно выругался, стуча кулаком по перилам ограждения мостика… три парохода!!! И конечно всё это было несомненно вооружено!!! Даже если у всех них по одному орудию, то против его восьми, пятнадцать орудий. А вот тот парусный бриг, только один мог иметь пушек точно не меньше чем «Ариэль». «The devil!!! It» s a trap!!!^[20]», — прорычал кэптен Томас Бейли, командующий отрядом Royal Navy в Белом море. И сжал зубы и перила так мостика так, что, что-то из них хруснуло.