– Да я-то что? Мне все равно! – совсем другим тоном прямо замурчала незнакомка. – Просто хотела узнать, свободен ты уже или нет…

Все, вот тут меня прорвало! Терпение лопнуло. «Надо спасать мужика!» – была тверда мысль внутри. Посему, набравшись воинственной уверенности, я смело шагнула грудью на амбразуру, мило проворковав:

– Олеженька, а ты где? Я там жду-жду тебя, а ты пропал!

Глаза блондина стали по пять копеек, а рыжей наоборот – хитрыми. Она довольно улыбнулась, но ненадолго, а лишь на секунду, пока Олег грубо не притянул меня к себе, почесав за голову, как маленького ребенка:

– О, а это Лена! Дочка Вити Смирнова. Наказал он ее… Вот, устраиваю работать на завод.

– Строго, – кривилась та, пока я буквально оторопела от шока. – Что же ты такого натворила, бедная? – покачав головой, незнакомка ответа явно не ждала. Взяла ключ со стойки, недовольно поджала губу и махнула Олегу. – Пока! Удачи в разводе.

А по мне буквально оторопь прошла. Все выглядело так, словно Олег лучше умрет, чем представит меня кому-то как свою девушку. А ведь я его спасти хотела от нежелательных приставаний. Спасла, но какой ценой? Слезы пеленой встали перед глазами, а самооценка упала на самое дно Марианской впадины…

– Слава богу, – выдохнул Олег облегченно за моей спиной, – ушла… Ну и мегеры подруги у моей бывшей!

– Посмотри на подруг и скажи, кто она, – с трудом взяв себя в руки, весело пожала плечами я. Только вот слезы никуда не девались, приходилось отчаянно глядеть под ноги. – Слышал такую пословицу?

– Где ты была, – на ухо шепнул мне блондин, как-то уж слишком томно и бархатно, – когда я «да» в ЗАГСе говорил, а? Может, все и по-другому бы сложилось…

Сердце встрепенулось в одно мгновение, будто судорогой его свело. Я тут же себя успокоила, ведь теперь точно знала, КАКИЕ виды имеет на меня Олег, – дружеские, отеческие, братские, но никак не те, что бушевали в моей голове.

– Не знаю. Наверное, в садик пошла? – пожала плечами, а мужчина натурально оторопел и даже перестал плечи мои разминать, как бойцу перед боем. – Пойду-ка я ручки помою в женской комнате… А ты пока можешь покушать, ага-ага. Я тебе там как раз имбирь с васаби оставила. Наслаждайся!

– Быстрее возвращайся, – прокричал мне в след Олег. – Дело мы ведь так и не обсудили.

В женской комнате пришлось тщательно умыть лицо, чтобы снова стать той самой беззаботной, веселой и легкой на подъем Леной, какой меня все знали. Только вот камень на сердце с каждым днем становился все тяжелее, а истинные эмоции отчаянно рвались наружу.

– Десертик будешь? Может, коктейльчик? – Олежек мило листал меню, пока я понуро упала напротив него. Свежая, как персик, но злая и недовольная до умопомрачения.

– «Секс на пляже» можно мне? Во-о-он с тем парнем! – смело указав на молодого официанта, я поймала его взгляд, тот мне игриво подмигнул, а я ему помахала ручкой.

Олеженька прямо рявкнул, как цепной пес:

– Что-что?!

Улыбка спала, переведя на него недовольный взгляд, прыснула раздражённо:

– Коктейльчик… Коктейльчик… Хуерчик, Олеженька! Ближе к делу!

Мужчина прямо поперхнулся воздухом, ворот оттягивая и будто спасаясь от удушья.

– Вот из-за твоего длинного языка ты в неприятности и попадаешь.

– Из-за моего длинного языка, – этим самым языком я заигрывающее очертила контур губ, мой оппонент и пропал, с глупым видом пялясь перед собой, – я и пользуюсь такой бешеной популярностью у своих сверстников и таких дедов, как ты.

– Это я, – прямо волосы на голове у Олеженьки встали дыбом, – дед?!

– Александрович, – закатила глаза я, – быстрее! Детям в койку скоро нужно, а тебе еще завтра в пять утра проституток и наркоманов у подъезда вычислять!

Сперва он нахмурился, а потом хитро улыбнулся:

– Обиделась на меня, да? Что я от бывшей тебя спрятал и подруге ее не представил?

Меня прямо передернуло. Вскинув подбородок повыше и сложив руки на груди, отвернулась в сторону:

– Вообще плевать!

– Хочешь скажу, почему так? –  заигрывал со мной этот придурок.

Только вот я себя не на помойке нашла, чтобы вешаться на него и выпрашивать оправдания отвратительному поведению. И не настолько идиотка, чтобы сейчас верить в первую басню, что ему в голову пришла на ходу!

– Как знаешь, –  явно расстроился блондин, прямо захрипел.  – Значит, давай к делу.

– Наконец-то! – не выдержала я, нервно топая ногой по полу. – Наконец-то я узнаю, за какие почести ты тут решил меня споить коктейльчиками…

Игнорируя очередные выпады, Олег перегнулся через стол, игриво подпирая кулаком лицо, и хитро сощурил глаза:

– Хочу завод в этом городе купить. Он убитый в хлам, но у меня есть план, как сделать из него золотую жилу. Хотел сегодня цену сбить на миллион благодаря проверке тем аппаратом, что ты расхреначила, но… После того, что этот урод Степан с тобой вычудил, согласен на скидку только не менее пяти лимонов.

Блондин замолчал, а я широко распахнутыми глазами ждала продолжения. Когда его не поступило, многозначительно подняла бровь. Ни-че-го. Олег все рассматривал меня с каким-то безумным интересом и воодушевлением, словно видел впервые и не мог наглядетья.

– Алё, – пальцем пришлось пощелкать у него перед глазами. – Первый-первый, я второй! Планета вызывает Олега Александровича! Ты там заснул, что ли? Я какое отношение имею к твоим торгам?

Он проморгался и вместо злости расплылся в такой котячьей уверенной улыбке, что против воли мурашки по телу поползли прямо в трусики.

– Бесишь меня с каждой секундой все большое и больше, Ленка, – покачал головой тот, но говорил почему-то с гордостью, – есть что-то в этом, пока не могу понять, что именно? Может, я мазохист, ммм?

– Педофил, – твердо заявила, глядя на него исподлобья. Тот прямо подпрыгнул от неожиданности. А я невинно так развела руками, мило улыбаясь. – Встает, Олежка, на мою стервозность, да? Так ты же сам всем рассказываешь, что я для тебя – ребенок. Вот и логичный вывод.

И нет, чтобы расстроиться, тот вообще убил меня своей догадкой. Улыбался так широко, что аж противно стало:

– Ревнуешь, значит… Ясно-понятно. – Я покраснела до мозга костей, дар речи потеряла от шока, а тот радостно кулаком по столу ударил и резюмировал: – Значит, так! План такой: завтра у владельца завода – Арсена, день рождения. Мужику шестьдесят. Я приглашен, приду с тобой и… – блондин замахал руками, мол, дальше должна была догадаться сама, но я еще отходила от его речи про мою ревность! Потому тот нехотя закатил глаза и в конец убил: – Я сегодня видел, как ты на мужиков влияешь. Пойдешь со мной и поспособствуешь скидочке. А я, в свою очередь, долг тебе прощу.

Руки так и чесались палочками подцепить васаби со стола и зарядить им прямо в глаз Олегу, чтобы он на своей шкуре прочувствовал все беды и унижения, что выпали на мою голову за один только день. А потом подумала, прикинула и коварно улыбнулась:

– Идет.

Мужчина напрягся, настороженно прищуриваясь:

– Так просто?

– Ага, – деланно равнодушно кивнула, рассматривая с тоской идеальные красные ноготочки. Остатки роскоши! – Тусоваться я люблю, кушать и пить на халяву – тоже.

– Не знаю, – все так же неуверенно протянул тот, судорожно ища подвох, – как ты себе представляешь тусовки шестидесятилетних мужиков, но… Возможно, там будет не так весело, как ты привыкла.

– Олеженька, – игриво ножкой погладив его по штанине, с улыбкой подметила, как бедного парня прямо передернуло, а по шее мурашки поползли, – весело везде, где есть я.

Закатив глаза, этот умник прямо повернулся от смеха:

– Я заметил…

День прошел скучно, мы заселились в отель, где нам любезно предоставили два номера на разных этажах с противоположных сторон огромного здания. Блондин все время до торжества провел в работе, а я прикидывала образ, способный разбивать сердца, из, как говорится, говна и палок. Просить денег у Коробейников на косметику было стыдно, а у самой не было даже телефона для связи.