– Как тебя зовут? – повторил Данила.

– Полина, – прокричала я, извиваясь в танце.

– Алина? – переспросил он, не расслышав из-за громкой музыки.

Я мотнула головой, рассыпая кудрявые волосы по плечам. Да какая разница? Можно подумать, мы с ним будем здороваться при встрече. Сейчас немножко потанцую и разгоню этот шалман. Раз уж спать все равно не получается, почему не потанцевать?

Мне показалось, что стены вокруг нас закрутились быстро-быстро – как будто мы провалились куда-то во времени. Где мы с Данилой были ровесниками, где нам обоим было по двадцать и мы отрывались на вечеринке с однокурсниками. Наверное, дало о себе знать шампанское. Наверное, обманчивый свет дискотечного шара вскружил мне голову. Иначе чем объяснить, что я не оттолкнула Данилу, а прижалась к нему в танце?

Я забыла, кто я и кто он. Не было ни разницы в возрасте, ни стыда, ни смущения. Только я и Данила. Женщина и мужчина. Лихорадочный жар наших тел и его руки на моей талии.

– Ты классная, – прокричал Данила, снова наклоняясь ко мне в танце.

Я рассмеялась: да уж, конечно, ври давай! Вокруг танцевали его ровесники, по стенам скользили огоньки дискошара. Я вдруг почувствовала себя лишней тут. Он студент, а я преподавательница. И мне завтра, между прочим, на работу, а его вечеринка мешает мне спать! Я слегка отклонила корпус и уже открыла рот, чтобы высказать ему все, зачем сюда пришла. Но во взгляде парня не было насмешки, в нем читался явный интерес. Я смутилась, а он обнял меня за талию и привлек к себе – одновременно с медленной мелодией, которая сменила ритмичный танец. Я вдруг почувствовала себя почти голой – соски напряглись под тканью футболки, ведь лифчика на мне не было. Но если он собирался меня смутить, то не выйдет. Я взрослая тридцатилетняя женщина и принимаю вызов! Я положила руки ему на плечи, и мы заскользили под музыку – легко, почти невесомо.

– Ты где живешь? – спросил Данила.

– Этажом ниже, – ответила я. И только хотела добавить, что вынуждена слушать его ремонт и дискотеки, как парень перебил:

– Я вчера в лифте ехал с противной теткой.

Я захлопала глазами. Это он о ком сейчас сказал «противная тетка»? Обо мне?

– Знаешь ее? – продолжал парень. – Такая в берете, в очках. Вредная дамочка!

Да не может же такого быть, чтобы он меня не узнал. Или правда не узнал?

– Так знаешь? Она на твоем этаже живет, – не отставал парень.

– Кажется, догадываюсь, – промычала я. – Это сестра моя… старшая.

Ляпнула и сама удивилась. Зачем соврала? Но почему-то не хотелось, чтобы Данила прерывал танец и смотрел на меня с пренебрежением – как вчера в лифте. Хотелось, чтобы наш танец продлился дольше, и парень продолжал смотреть на меня с интересом – как на незнакомку, которую увидел сегодня впервые. Хотелось продлить это волшебство, это наваждение… «Опьянение, – вредным тоном заметил внутренний голос. – Ты только посмотрит на себя, мать! Напилась, танцуешь с мальчишкой, который тебя младше, флиртуешь с ним. Позор!»

– Да ну! – Данила удивился. – И сколько же между вами разница? Той тетке лет сорок…

Сколько? Я задохнулась от возмущения, а парень продолжил:

– А тебе лет двадцать, да?

Прикалывается он надо мной, что ли? Не может же быть, чтобы он принял меня за свою ровесницу! Или правда принял… и не узнал? Он все еще смотрел на меня в ожидании ответа, пока мы продолжали медленный танец, и я протянула:

– Вообще-то, я…

Хотела сказать, что закончила аспирантуру три года назад и столько же преподаю, что мне на самом деле тридцать, но не успела.

Над нашей головой вспыхнуло электрическое солнце, ослепляя, и строгий голос громко произнес, перекрывая музыку:

– Выключаем музыку, расходимся! Кто хозяин?

Данила отпустил меня, выключил звук и шагнул навстречу двум полицейским, вошедшим в квартиру.

– Я хозяин. А что случилось?

Я попятилась, прячась за спинами других гостей. Я уже и забыла, что вызвала патруль! Это были те же самые полицейские, которые приезжали на мои прошлые вызовы, когда я жаловалась на ремонт у соседа.

– Паспорт и документы на квартиру предъявите, – потребовал полицейский.

И пока Данила отошел к шкафу у стены, я осторожно двинулась на выход, чтобы меня не заметили.

– Вот документы, – донесся до меня голос Данилы. – Да что случилось-то?

– На вас поступила жалоба от соседки снизу, – ответил ему полицейский. – Полины Ларионовой, знаете такую?

– К сожалению, – проскрежетал Данила. – Делать этой мымре нечего!

И столько презрения было в этом его «мымре», что у меня сжалось сердце. И еще я поняла, что он точно не узнал меня сегодня. Иначе не угощал бы шампанским и не танцевал бы со мной. Даже ради прикола!

– С соседями дружить надо, Данила Михайлович, – по-отечески укорил его полицейский, проверяя паспорт. – Вы бы уж с ней как-нибудь поладили, а? А то мы к вам еще за время ремонта замучились ездить.

Я заметила, как Данила обернулся, ища меня взглядом среди гостей. Вот только искал он не меня – противную мымру, настучавшую на него полиции, а ее младшую сестру, двадцатилетнюю Алину!

Я пулей выскочила за дверь, воспользовавшись тем, что второй полицейский тоже отвернулся, и поспешила к лифту.

Забежав в квартиру, закрыла дверь и нервно глянула в глазок. Погони не было. Пронесло!

У зеркала в прихожей я задержалась. С трудом верилось, что Данила принял меня за другую, но глядя сейчас на свое отражение, я понимала, почему он обманулся. Вчера он видел меня в берете, очках, строгом пальто и наполовину прикрытую букетом. Сейчас из зеркала смотрела совсем другая я – с чистым лицом, без яркого макияжа, я вполне могла сойти за двадцатилетнюю. А футболка с цветком на груди и спутанная грива каштановых кудрей еще больше вводили в заблуждение. К тому же в полумраке среди других молодых девушек я наверняка смотрелась юной. Да и шампанского Данила выпил – при мне два бокала, а сколько еще до этого было?

– Пить надо меньше, – нервно хихикнула я и задрала голову к потолку, прислушиваясь.

Судя по звукам, гости расходились. Вечеринка закончилась. Но вместо облегчения я ощутила досаду. На себя. Ведь если бы не полиция, мы бы с Данилой еще потанцевали. А могли бы и поцеловаться!

Я коснулась пальцами губ и мечтательно улыбнулась своему отражению. Какое забавное у меня получилось сегодня приключение. И шампанского выпила, и потанцевала. Прямо как в кино или в любовном романе! Только как я теперь буду смотреть в глаза Даниле? Надеюсь, он никогда не догадается, что к нему на вечеринку приходила «мымра».

Я расстелила постель, завела будильник на завтра и легла спать. Но еще долго не сомкнула глаз – все вспоминала танец с Данилой и представляла наш неслучившийся поцелуй. А в голове так и крутилась мелодия, под которую мы танцевали. Нисколечко не пошлая, а очень нежная и романтичная. Надо будет завтра поискать в Интернете.

– Полина Николаевна!

Я вздрогнула, возвращаясь из своих мыслей в аудиторию, где проходил семинар.

Сегодня утром я снова убрала волосы в пучок, надела очки и костюм, нанесла макияж, который делает меня старше и строже, и стала Полиной Ларионовой, 30 лет, преподавателем в институте.

И теперь второкурсница, которую я вызвала отвечать по заданной теме, смотрела на меня в ожидании оценки. Знать бы еще, что она говорила, а то ведь я все прослушала, потому что вспоминала вчерашний танец с Данилой!

– Садитесь, Маша, – кивнула я, – очень хорошо.

Судя по изумлению в глазах девушки и взглядам, которыми обменялись ее сокурсники, отвечала она не на «хорошо», но время семинара как раз подошло к концу, и я с облегчением попрощалась со студентами.

Пара была последней, и я поехала домой. Сегодня впервые за долгое время я возвращалась засветло, ведь ремонт закончился, и можно было не придумывать занятий на вечер, чтобы задержаться допоздна. По пути заглянула в супермаркет, затарилась продуктами и с полными сумками вошла в подъезд.