Он так долго шёл к этому. Так долго метался из стороны в сторону, не зная, как поступить. Он так долго слепо ненавидел мать за её отсутствие в своей жизни. Как он там однажды сказал? Лучше бы она вернулась в камеру и сгнила там? Сейчас он этого не хотел. Не хотел её отпускать, не хотел снова терять, ведь прекрасно знал, что они вряд ли будут видеться. И виной тому не только её пожизненное, но и его скованность, травмы, которые остались в его жизни и памяти. Травмы, которые умрут вместе с ним, ведь ничто не в силах искоренить из его сознания то, что с ним происходило в течение всей жизни. Ничто не способно искоренить его ненависть к деду. Даже его смерть.

Денис смотрел на мать и понимал, что скучал по ней не меньше, чем ненавидел всё это время. Она была ему нужна, нужна настолько, что он порой не помнил себя от горя и боли. Он никогда никому о ней не рассказывал, даже Лизе. Боялся, что будет никому такой не нужен. Боялся, что останется один снова. Боялся, что его персональный ад никогда не закончится.

А вот теперь он закончился. Денис узнал то, что беспокоило его все годы, узнал то, что вывернуло его наизнанку, узнал то, что навсегда его изменило.

Жанна смотрела на него с гордостью, граничившей с сожалением. Нет, она не жалела, что убила столько тварей, не жалела, что очищала мир от скверны. Жалела она только о том, что променяла сына на это всё. Он был ей нужен. Как же он был ей нужен! Она и представить не могла, насколько сильно она нуждалась в нём.

В тот день, когда он впервые пришёл к ней вместе с Баженовым, Жанна не могла поверить своим глазам. Она скучала. Скучала безумно, тенью следя за его жизнью. Он был ей нужен.

Денис не подпускал её к себе — она заслужила. Она бил её словами раз за разом, а она, казалось бы, с виду ничего и не чувствовала, но внутри у неё было едва ли не кровавое месиво вместо больного сердца, которое разрывалось всякий раз, когда Денис выплёвывал ей в лицо очередной упрёк. Он имел на это право. Она заслужила.

Заметив однажды на его безымянном пальце обручальное кольцо, которое мужчина забыл в спешке снять, она невольно улыбнулась уголком губ. Он был не один. В его жизни была женщина, которая делала его счастливым, делала живым, нужным. Она пошла к Лизе, желая действительно просто познакомиться, узнать её, почувствовать, что сын в безопасности.

Его слова о том, что лучше бы она сгнила в камере ударили её под дых. Она заслужила. Заслужила всё это. И его ненависть, и презрение, и колючий взгляд, напрочь лишённый тепла и любви. Но она не жалела. Она делала всё, чтобы очистить мир от подонков, уродов и прочей нечисти, помочь остальным женщинам.

Она смотрела на Дениса и едва-едва сдерживала слёзы.

Жанна знала, была твёрдо уверена, что они вряд ли будут видеться, ведь Денис был в неё — таким же гордым и справедливым. Она чувствовала, что его сердце медленно оттаивало по отношению к ней, он больше не испытывал такой всепоглощающе ненависти, больше не презирал. Он боялся за неё, сопровождая её тогда в лес к Лере. Он боялся, что это всё закончится слишком плачевно. Боялся, что снова будет неистово больно.

На подъезде к женской тюрьме женщина почувствовала, как её сердце сжалось, пропуская удар. Разлука была неизбежна.

Они молча вышли из автозака, на мгновение встретившись взглядами. Жанне показалось, или в глазах сына мелькнула та самая нежность, которой ей так не хватало?! Денис опустил глаза, всё ещё боясь показывать свои чувства напоказ, боясь показаться слабым. Не понимал он ещё только одного, что рядом с матерью мы всегда можем быть слабыми, маленькими и беззащитными. Они, словно щит, защищают нас от всех горестей и невзгод, принимая удар на себя, закрывая собой. Они — наши ангелы хранители.

Жанну вели по железной лестнице вверх, а Денис больше не колебался. Ему было это нужно.

Он судорожно вытащил из кармана телефон и пистолет, оставив их на столе, и бросился вслед за Жанной, привлекая и её внимание, и внимание конвоя.

— Мама… — его надрывное заставило Жанну остановиться. Она обернулась, уже не в силах сдерживать слёз, которые тонкими дорожками стекали по её щекам. — До свидания!

— Прощай, сынок…

Он сорвался с места, обнимая женщину, которую до недавнего времени люто ненавидел. Жанна обнимала в ответ, чувствуя его тепло, чувствуя, что всё было не зря.

Он простил её.

Она впервые была благодарна Лере за её одержимость, за её болезнь. За то, что поспособствовала её воссоединению с самым дорогим человеком. С Денисом. С сыном, которого ей все эти годы так не хватало.

Денис обнимал мать, чувствуя, что и сам в какой-то степени благодарен Лере. Она действительно вела его по жизни без его ведома, подарив сначала рай с Лизой, а после и вернув ему мать.

Его глаза были на мокром месте, но Денис не спешил их вытирать. Ему это было нужно. Он сжимал мать в объятиях и понимал, что это всё действительно того стоило. В этот момент его ненависть к деду немного притупилась, но она по-настоящему не пройдёт никогда, никогда не исчезнет, не уйдёт, не забудется. Он никогда ему не простит той паршивой лжи, которая сломала всю его жизнь.

Время как будто остановилось. Они стояли в объятьях друг друга и не хотели расставаться. Мать и сын. Оба с искалеченными судьбами. Оба с больными сердцами. Но такие сейчас оба почти счастливые, что весь ужас закончился…

Жанну уводили от него всё дальше и дальше, а Денис смотрел ей в след и улыбался. Вибрация сотового нисколько не омрачила его состояния. Он принял звонок, а его сердце замерло в ожидании.

— Да, Лиза, как ты? Что врач сказал? — время снова замедлило свой ход, а сердце громко ухало в ушах от сумасшедшего переживания.

— Всё в порядке. С ребёнком всё в порядке, — Лиза плакала, понимая, что весь ужас действительно закончился.

— Лиза, я люблю тебя, слышишь? Я тебя люблю!..

Денис сидел на железных ступеньках, по его щекам текли слёзы счастья, а на губах уходившей всё дальше матери играла улыбка.

Денис сидел на ступеньках, закрыв глаза, а в темноте мелькали картинки происходящего с ним за эти недели. Он до сих пор не верил, что история Подражателя окончена, а Лера понесёт заслуженное наказание. Он не знал, как к ней теперь относиться, когда у него, кажется, всё наконец-то наладилось. Ещё несколько часов назад он и её чертовски ненавидел, считал последней сукой, тварью. Он никогда бы не подумал, что она была такой, что постоянно была рядом, принимая в его жизни слишком большое участие.

Сейчас ему уже было почти всё равно, что с ней будет дальше, главное, что его семья в безопасности.

Денис улыбнулся, вспоминая слова Лизы, что с ребёнком всё в порядке. С его ребёнком всё в порядке. Он по-настоящему станет отцом.

Денису хотелось кричать, только на этот раз от счастья…

Он поднял глаза к небу и прошептал:

— Спасибо…