— Если шутишь, значит, точно жить будешь. Тогда я быстро смотаюсь домой, приму душ и к тебе вернусь, не скучай, — он чмокнул сестру в щеку на прощание и уже двинулся к двери, когда его остановил девичий голос:

— А что с ним?

Девушка не смогла заставить себя произнести такое простое «отец». Она, кажется, ненавидела его сейчас всей душой. Он явно перешел грань, подняв руку на собственную дочь, и простить такое будет очень тяжело, практически невозможно.

— Не знаю. Я его вырубил тогда, а тебя сразу в больницу повез. Да мне и плевать как-то, — Стас говорил, вроде бы, без злобы в голосе, но чувствовалась его нескрываемая неприязнь к непутевому родителю. Парень больше всего на свете боялся, что нечто подобное когда-нибудь случится, а когда случилось, готов был просто разорвать отца на кусочки, лишь он больше никогда не смел так издеваться над дочерью. — Я скоро буду, — и парень вышел в коридор.

***

Антон третий день не находил себе места. Не дождавшись тогда сообщения от Вики, он позвонил ей, но телефон упрямо молчал, а длинные гудки жутко раздражали. Почему-то в душе парня появилась неприятная уверенность в том, что с девушкой что-то случилось.

Он звонил по несколько раз в час, но ответа не было, отчего волнение разрасталось практически до вселенских масштабов.

Леша не знал, как успокоить брата, который слишком бурно на все реагировал, срывался по поводу и без, хватался за телефон при любой возможности. В какой-то момент Миранчуку пришла в голову самая идеальная идея, которая только могла появиться в подобной ситуации.

— Тох, у нас же есть знакомый хороший в полиции, он может по номеру телефона пробить адрес девушки.

Антон неуверенно на него посмотрел, но воспаленный мозг уже кричал о том, что Леша прав, и нужно срочно связываться с их знакомым.

Откуда у Миранчуков такие знакомые? Когда-то давно, еще только переехав в Москву, парни влезли в какой-то мутный блудняк, а молодой лейтенант вписался за них, выгородил, а после и вообще предложил обращаться к нему, если появится такая необходимость. И вот сейчас такая необходимость появилась.

Быстро набрав номер Сергея, а если быть точным, то старшего лейтенанта Баринова, Миранчук вкратце обрисовал ему картину, и полицейский обещал помочь как можно скорее.

Уже через полчаса Антон знал адрес Вики и бегал по квартире, словно ужаленный, в поисках любимой толстовки. Ехать действительно было далеко, но парень не обратил на это никакого внимания. Он чувствовал, что с девушкой что-то случилось, и желание помочь обострилось просто до предела.

Дверь никто не открывал, хоть Антон уже трезвонил, казалось бы, целую вечность. Даже шагов не было слышно. Складывалось впечатление, что в квартире попросту никого нет, но от этого легче совершенно не становилось.

От отчаянья парень принялся громко барабанить в дверь кулаком, надеясь, что может так будет какой-то толк. Но от его шума только открылась соседняя дверь.

— Чего барабанишь-то и спать людям не даешь? Нет Петровича, бухать не с кем, — соседка была далеко не первой свежести, отчего Антона немного передернуло, но ему была нужна хоть какая-то информация, поэтому он натянул на лицо самую милую свою улыбку и произнес:

— А Виктория Новикова здесь проживает?

— Здесь-здесь, только нет ее, уже третий день, братец ее в больницу отвез, кажется, она с лестницы навернулась, — женщина была прекрасно осведомлена о настоящей причине попадания девушки в больницу, ведь видела, как Стас на руках нес Вику, которая явно пострадала не от своей неуклюжести, а от рук пьяного отца.

У Миранчука перехватило дыхание, он и подумать не мог, что все окажется настолько серьезным.

— В какую больницу ее брат отвез? — голос дрожал, а парень внимательно смотрел на соседку, мысленно молясь, чтобы та точно знала.

— В четырнадцатую, в травму.

Парень достал из кармана какую-то помятую купюру и, сунув ее в руку женщине, проговорил что-то вроде «Спасибо» и устремился вниз по ступенькам. Соседка только довольно ухмыльнулась и вернулась в квартиру.

Антон ехал настолько быстро, насколько позволяла только загруженность на дорогах. Он не беспокоился о том, что несколько раз чуть ли не спровоцировал ДТП, подрезая и обгоняя зазевавшихся водителей других автомобилей. Его не волновало даже то, что вскоре он получит нехилый штраф из ГАИ о превышении скорости. Миранчука заботило только состояние Вики, а все остальное казалось мелочью.

Четырнадцатая окружная больница встретила парня своим обычным графиком работы, где черным по белому было написано, что посещения разрешены только строго с 14:00 до 16:00. Сейчас же был даже не полдень, но парень был уверен, что добьется встречи с девушкой любым способом.

И один из таких способов работал просто безотказно.

В регистратуре сидела девушка, записывающая какие-то данные в карточки и распределяя их по каким-то своим критериям.

— Здравствуйте, девушка, — Антон обворожительно улыбнулся, а молоденькая медсестра, кажется, тут же поплыла, смотря на него слегка ошарашенным взглядом. — К вам недавно поступила Виктория Новикова. Мне нужен ее врач.

На самом же деле, Антон хотел сначала удостовериться, что с Викой все в порядке, а уже после беседовать с врачом.

Медсестра продолжая улыбаться, что-то искала в своих записях.

— Да, вот, Виктория Новикова поступила три дня назад в травматологическое отделение. Ее лечащим врачом назначен Кондратьев Михаил Александрович. Вы можете пройти к нему на третий этаж, кабинет «триста сорок один».

— Большое спасибо! Удачного вам дня! — еще одна улыбка парня для закрепления успеха, и он уже бежит на третий этаж.

Кондратьев оказывается на месте, изучая рентгеновский снимок. Антон стучит в дверь и, услышав короткое «Войдите», толкает ее от себя, попадая в кабинет.

— Здравствуйте! Вы лечащий врач Виктории Новиковой? — Миранчук пытливо смотрит на врача, не отводя взгляда.

— Здравствуйте! Да. А вы кто?

Антон на долю секунду задумался. А ведь и правда, кто он ей? Знакомый? Да. Но здесь просто знакомых не пускают. Уверенно глядя в глаза доктору, парень лжет без зазрения совести:

— Она моя девушка.

— Вот как! Что же это вы допустили, что ваша девушка со ступенек падает? Не уследили? — парень смотрел на Кондратьева с неким недовольством. Уж очень он не любил, когда ему предъявляют претензии, да еще и не по делу.

— Я могу ее увидеть? — вопросом на вопрос, как будто так и надо.

— Можете, но недолго, она только вернулась в палату после обследования.

— Какой диагноз? — парень затаил дыхание, боясь даже пошевелиться.

— Перелом двух парных ребер, а также ушибы внутренних органов: печени, почек, опасности для жизни не представляют.

— Спасибо, доктор, — произносит Антон, смущенно улыбаясь. — А в какой Вика палате?

— Триста двадцатая в конце коридора, только недолго, ей нужно отдыхать, — сурово, но в то же время ласково отвечает Кондратьев. Миранчуку удалось его расположить к себе каким-то невероятным образом.

Парень несколько раз кивает и выбегает в коридор, попутно доставая из кармана сотовый.

***

Вика вернулась с рентгена и УЗИ под руку с медсестрой, помогавшей ей передвигаться. Уложив девушку на кровать и сделав ей укол обезболивающего, медсестра удалилась, сказав только, что доктор вскоре зайдет.

Кондратьев зашел через минут пятнадцать, держа в руках снимок.

— Итак, Виктория Владимировна, как я и предполагал у вас перелом двух парных ребер, поэтому сейчас Леночка сделает вам тугую перевязку, и никаких резких движений, договорились?

— Да, — Вика не сильно была настроена на разговоры, но выбора не было.

Леночка пришла буквально через несколько секунд и ловко перевязала девушке грудную клетку, повторив те же рекомендации врача.

Вика вернулась в горизонтальное положение, судорожно вспоминая, где же ее телефон, который тогда она как обычно убрала в карман джинсов. На тумбочке его не было, а искать самой не было возможности, оставалось только ждать Стаса.