Драко ненавидел утро. Жутко ненавидел. Но сегодняшнее утро он ненавидел с удвоенной силой.

Пробуждение ото сна снова было болезненным — голова раскалывалась. Кое-как поднявшись с постели, Малфой уже хотел принять душ, когда в комнату ворвался серебристый олень — патронус Поттера, вещавший, что его хозяин прибудет через камин через двадцать минут.

— К чему такая спешка? — пробурчал Драко.

Ровно через двадцать минут Малфой сидел в кресле около камина, пил кофе и поглядывал, не изменилось ли пламя в очаге тепла. Спустя пару минут в камине появился Поттер. Он не удосужился поздороваться, и как только коснулся ногами пола, выхватил из кармана волшебную палочку.

— Я требую объяснений, Малфой! — стальным голосом проговорил молодой человек. Таким серьезным Поттер давно не был.

— По поводу чего? — непонимающе произнес Драко.

— По поводу чего? По поводу убийств всех девушек, — Гарри приблизился.

— Не понял, — Малфой продолжал непонимающе смотреть на Поттера.

— Скажи честно, и я постараюсь тебе помочь. Это ты убиваешь? — Малфой вытаращил глаза. Уж такого услышать от Поттера он точно не ожидал.

— Что? Ты совсем сбрендил? — Драко попытался подняться на ноги, но Гарри оказался быстрее, и через мгновение Малфой уже снова сидел в кресле, а Поттер яростно сверлил его взглядом.

— Сиди на месте. Ты их убиваешь?

— Да с чего ты взял? Снова гребаный комплекс гриффиндорца? Считаешь, что я — вселенское зло? — выражение лица Малфоя изменилось. Он больше не выглядел растерянным. Теперь он был злым. Чертовски злым.

— Все убитые девушки так или иначе похожи на Гермиону: у одной волосы такие же, у той, которой выкололи глаза, они были карие, криминалисты установили, а последняя жертва — она же вообще точная копия Гермионы. Хочешь сказать, что не замечал этого?

— Поттер, остынь…

— Почему ты так часто крутишься около Гермионы? Отвечай!

— Что? — снова непонимание в глазах Драко. Неужели Поттер заметил? Превосходно!

— Какого хрена ты постоянно возле нее крутишься? Выискиваешь момент, чтобы и ее убить? Отвечай!

— Поттер, послушай… Я никого не убивал и не собираюсь, — Гарри недоверчиво качал головой. Впервые за несколько лет совместной работы Поттер в нем усомнился.

— Я повторяю вопрос: почему ты постоянно около нее крутишься? — молодой человек, казалось, еле сдерживался, чтобы не броситься на Драко и не придушить.

— Да потому что я люблю ее! — отчаянно крикнул Драко.

— Что? — Гарри явно не ожидал такого ответа, он даже палочку опустил. — Что ты сказал?

— Я люблю ее, Поттер, — Драко устало закрыл глаза.

Выражение лица Поттера нужно было видеть, чтобы понять, насколько он был ошеломлен. Он, конечно, догадывался, что не все так просто, но чтобы настолько. Драко Малфой любит Гермиону Грейнджер. С ума можно сойти!

— Ты серьезно? — Гарри опустился в соседнее кресло и выжидающе посмотрел на человека, который, слава Мерлину, остался другом.

— А ты думаешь, такими вещами шутят? — Драко уверенно смотрел на огонь, понемногу успокаиваясь. Все-таки Поттер умеет перевернуть все с ног на голову.

— Давно?

— С шестого курса… — прошептал Малфой. Он прикрыл глаза, и моментально вспомнил момент осознания своих чувств к Грейнджер.

— Обалдеть… — все, что смог выговорить Гарри. — Расскажешь?

Малфой кивнул. Он прекрасно понимал, что скрывать не было уже никакого смысла. Когда-то давно молодой человек поделился этим с Пэнси, уже не в силах держать в себе.

Драко встал, что-то обдумывая, посмотрел на Поттера и покинул комнату. Вернулся он через пару минут с бутылкой огненного виски и двумя стаканами. Сделав глоток, Драко погрузился чуть ли не в лучшие воспоминания в своей жизни.

…Лето перед шестым курсом Драко помнил хорошо, даже слишком хорошо, чтобы когда-то забыть. Забыть это было практически невозможно. Тогда Драко получил Темную метку — самый уродливый символ, который только был на свете. Он долго сопротивлялся, уговаривал отца, терпел просьбы мамы, но все было впустую. Он до жути, до дрожи не хотел идти по стопам отца, не хотел становиться Пожирателем Смерти, не хотел пресмыкаться перед Волан-де-Мортом. Но кого интересовало его мнение? Его заклеймили почти перед самым отъездом в школу. Отец тогда безумно гордился сыном.

Вернувшись в школу, Драко как-то сразу отделился ото всех, держался особняком, практически не участвовал в регулярных посиделках однокурсников, общался только с Пэнси, от которой по началу тоже пытался отгородиться. Паркинсон это явно не устраивало. Она тогда закатила страшную истерику, проклиная всех и вся. На тот момент ребята уже разобрались в себе и поняли, что пара из них не получится. Правда, Драко давно это знал, ведь они были знакомы с раннего детства, делились самыми сокровенными желаниями и мечтами. Он всегда любил ее как сестру. Пэнси же понадобилось несколько лет, чтобы тоже убедиться в этом.

Каждое утро парня тогда начиналось одинаково: пробуждение не без помощи Пэнси, которая лично его будила и почти уговорами тащила на завтрак, далее было несколько часов занятий, обязательных приемов пищи и такое долгожданное, блаженное спокойствие, почти одиночество в отдельной комнате для старосты факультета. Драко проводил с Пэнси все свободное время, она заменила ему сестру, и он был ей за это признателен.

Девятнадцатое сентября стало переломным моментом в жизни Малфоя. Он направлялся в Большой зал со странной улыбкой. С момента подъема его не покидало предчувствие чего-то хорошего, светлого, что само по себе было весьма странным в такое темное время. Заняв привычное место между Пэнси и Блейзом Забини, Драко с интересом посмотрел в сторону гриффиндорского стола, который сегодня отличался пока шумом.

— Пэнс, не знаешь, чего это они так радуются? — Малфой как можно равнодушнее поинтересовался у подруги.

— Кажется, у Грейнджер день рождения, — Паркинсон же наоборот оживилась. — Не хочешь её поздравить?

Драко вытаращил глаза.

— С чего бы это вдруг мне её поздравлять?

— Думаю, тебя это хоть немного взбодрит, мне надоело видеть твое постоянное уныние, — Пэнси не была бы самой собой, если бы не надавила на больное, ведь девушка с самого начала знала и о задании Темного Лорда, и о нежелании лучшего друга пополнять ряды Пожирателей Смерти.

— Предлагаешь как обычно обозвать ее?

— Малфой, я предложила тебе поздравить её, а не обзывать.

— Посмотрим, — неопределенно произнес Драко.

После завтрака начались уроки, и времени на предложение Пэнси просто не было. Драко даже не трогал Поттера и Уизли, чем вызвал их удивление. Грейнджер абсолютно не обращала на него внимания, продолжала зарабатывать для факультета баллы, которые потом благодаря ее друзьям испарялись со скоростью света. Почти целый день парень обдумывал предложение подруги, не делая никаких поползновений в сторону Гермионы.

За ужином Пэнси пересказывала все интересные новости и сплетни, услышанные за день, жаловалась на отсутствие вылазок в Хогсмид и корила Невилла Долгопупса за тупость во время Зельеварения, когда недотепа с Гриффиндора в буквальном смысле опрокинул на нее содержимое своего котла, благо там была только вода, иначе о последствиях можно было только догадываться. Малфой все это время наблюдал за Грейнджер, которая разговаривала с мелкой Уизли, не забывая при этом улыбаться. Стоит заметить, что сегодня девушка выглядела по особенному. Естественно, она ни на что не променяла школьную форму, но вот ее волосы, кажется, приняли более-менее божеский вид — девушка уложила их в простенькую прическу, отчего даже лицо слегка изменилось, а глаза светились счастьем, завораживая. Драко сам не заметил, как засмотрелся. Прошла, наверное, вечность, прежде, чем парень понял, что неотрывно смотрит уже именно на девушку, ни то что не отводя взгляда, даже не моргая.