Я решила вопрос с работой. Слава богу, я работаю в международной IT-компании, которая вошла в мое положение и официально может подтвердить, что я вольна работать на них из Финляндии. Теперь у меня есть аргумент в суде. Все будет хорошо. Все будет хорошо.

Январь 2019 года

Я пишу эти строки дрожащими от холода руками уже не в Вантаа. Меня перевели в женскую тюрьму Хя́меэнли́нна. По сообщениям из средств массовой информации, тюрьма была закрыта на реконструкцию ввиду заражения плесневым грибком. Однако на самом деле тюрьма открыта, и в ней нахожусь я и еще 12 других заключенных женщин. Большую часть времени я провожу в запертой комнате. Единственное развлечение – ежедневные прогулки. В исключительно волшебном антураже. Январь. Тюрьма расположена в лесу. 7.00 – это глубокая ночь. Полярная. Крепкий мороз. Снег по пояс. При наличии боевого настроя можно выдержать на улице час. В противном случае прогулка ограничивается 30 минутами. Я натягиваю на себя всю возможную казенную одежду: трикотажный костюм, огромный ватник, шарф, шапку и варежки. Вокруг меня – бесконечный темный лес. И вишенкой на торте – вой рыскающих где-то там волков. Мы с «коллегами» делали все, чтобы согреться. Мы раскидывали лопатами снег, чтобы прорубить хоть какую дорожку к единственной беседке перед лесом. И ходили вокруг нее. А наверху – целый купол из темных ветвей вековых сосен. Если долго смотреть, то начинает кружиться голова. Периметр был, конечно, огорожен, но даже если бы нет… Честно. Здраво. У какого разумного человека возникнет мысль плыть через океан снега в собачий холод в темный лес, где воют голодные волки? Порой у меня проскальзывало четкое ощущение того, что я нахожусь в другом времени. 1930–1940-е годы. Война. Я в плену, в этой старой, тяжеленной одежде. И столько вроде бы простора вокруг. И в то же время как же тесно, как неуютно. По возвращении в камеру начинается вся развлекуха: необходимо раздобыть горячую воду и где-то просушить промокшую и промерзшую одежду, которую, если осторожно выбраться из нее, можно ставить в угол. Где-то к часу дня можно наконец-то согреться. Рамы на окне старые и деревянные, снаружи обрамленные старыми, проржавевшими металлическими решетками. Ветер гуляет по комнате, подпевая в унисон оголодавшим волкам. Ощущение, что я на краю мира, вне времени и пространства.

Иногда, во время совместных прогулок, я общаюсь с другими заключенными. Кто-то любит рассказывать про себя, кто-то более сдержан. Я слушаю, но не пропускаю через себя, как делала в Вантаа. У меня не так много тепла, чтобы впускать в себя холод их историй и боль переживаний. К тому же, находясь в этом диком холоде, особо долго не поговоришь. Среди всех заключенных выделяется одна очень красивая женщина. Она много курит, остра на язык, у нее низкий хрипловатый голос. Ее зовут Присцилла, она цыганка. Даже среди нас, одинаково одетых матрешек, она выделяется некой статью и гонором. Кажется, будто бы сюда она заехала погостить по собственной воле – и никто ей не хозяин, не закон. Я невольно даже восхитилась ей. К сожалению, спустя несколько дней ее перевели в другую тюрьму… А мне так хотелось понять ее загадку, в чем ее сила.

Перед переездом в Хя́меэнли́нну я успела побывать на втором заседании суда о возможном освобождении до принятия решения по экстрадиции. Конечно, все не слава богу. Мое заявление о наличии работы в Финляндии со скрипом приняли, но выдвинули следующее требование – у меня должно быть жилье в стране. Я не понимаю, почему нельзя было сразу огласить эти два пункта. Если на следующем заседании они объявят, что требуется еще что-то, то это уже балаган какой-то. Я не то чтобы теряю веру в своего адвоката. Нет. Я ей уже просто не доверяю. Я склоняюсь к мысли, что стоит от нее отказаться и самой защищать себя в суде. Учитывая, что у меня есть юридическое образование, для меня открыта эта опция. Но языковой барьер. И отсутствие всяческой документации. Отсутствие необходимых инструментов для своей защиты… Это сбивает меня с толку. Я чувствую, что нахожусь на грани закипания.

В Хя́меэнли́нне я встретила свою первую соседку – Елену. Мы были знакомы всего несколько дней, но у меня было четкое ощущение, что я встретила старую знакомую. Удивительно, что друзья по несчастью зачастую намного ближе друзей по счастью. И в то же время как много людей готовы нам посочувствовать, но искренне порадоваться нашим успехам готовы, в сущности, немногие. Мне было крайне радостно встретить ее и узнать, что ее предположения подтвердились: она действительно беременна. Мы обе были на улице, в лютый холод, обнялись с большим трудом – в этих наших громоздких одеждах мы, наверное, были похожи на борцов сумо, пытающихся побороть равного по габаритам соперника. Тюрьма тюрьмой, но мы по-прежнему женщины. Дети для нас святое! К сожалению, беременность не делает тебя священной коровой в тюрьме. Беременность – не болезнь. Срок свой отбывать нужно по всем внутренним правилам, без исключений. Я даже не думала, что такая радостная новость, как беременность, может одновременно стать такой грустной. У меня просто не укладывалось в голове, как можно провести все девять месяцев в комнатке в три квадратных метра 23 часа в сутки семь дней в неделю. Да еще с таким скудным для беременных питанием!

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.